«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века) - Ренат Ирикович Беккин

В этих условиях татарским муфтиятам крайне сложно найти свою нишу на религиозном рынке. Соперничество между ними приводит к тому, что декларация о принадлежности к лагерю последователей так называемого традиционного ислама уже не может выступать конкурентным преимуществом в борьбе за получение ресурсов от государства. Это обстоятельство послужило причиной поиска мусульманскими аппаратчиками из муфтиятов идеологии, привлекательной как для государства, так и для значительной части верующих. Для ДУМ РФ такой идеологией стало так называемое мусульманское обновленчество, которое пропагандируют ряд религиозных деятелей, занимавших или продолжающих занимать ответственные посты в российских муфтиятах, – прежде всего в ДУМ РФ.

Мусульманское обновленчество объединяет религиозных деятелей, выступающих за ревизию Сунны как источника шариата и за переосмысление некоторых положений ислама с точки зрения современности. Идейной основой взглядов мусульманских обновленцев в России являются публикации профессора Тауфика Ибрагима, сирийца по происхождению, одного из ведущих российских специалистов по мусульманской философии Средневековья[840].

Мусульманское обновленчество безусловно выглядит важным конкурентным преимуществом ДУМ РФ в глазах определенной части потребителей религиозного продукта – как рядовых верующих, так и чиновников. Для мусульман, проживающих в крупных городах, идеи обновленцев представляют определенный интерес, поскольку дают возможность сочетать причастность к исламской умме с современным ритмом и образом жизни, когда зачастую у верующего не остается времени для соблюдения всех предписанных обрядов. Так, например, женщина, у которой не получается устроиться на работу из‐за того, что она носит хиджаб, может найти указание в текстах и высказываниях обновленцев, что ношение платка не является предписанием религии[841], а мусульманин или мусульманка, которые не имеют возможности в течение дня совершить намаз, получают разрешение сделать это вечером дома, объединив молитвы, и т. п.[842]

Иными словами, подобно ЦДУМ, мусульманские обновленцы предлагают потребителям такой продукт, как «ислам лайт», который удобен светским мусульманам и не требует от них соблюдения всех обрядов. Однако между этими двумя версиями «облегченного ислама» имеются важные различия. Оно заключается в «упаковке», которая, как известно, имеет огромное значение в маркетинге.

«Упаковка» продукта «ислам лайт», предлагаемого ЦДУМ, проста. Таджуддин, объявляя те или иные обряды или правила поведения необязательными (факультативными), обычно ссылается на традицию. Например, в вопросе ношения хиджаба муфтий утверждает: «Это не какая-то религиозная принадлежность, это национальные традиции, которые указывают на ее [девушки] честь»[843].

«Упаковка» ДУМ РФ выглядит более привлекательной. Этот муфтият не просто предлагает послабление в религии, но и дает для этого богословско-правовое обоснование с опорой не на традицию, а на первоисточники. Если взять тот же вопрос о платке, для обновленцев не столь важно, как одевались бабушки и прабабушки современных татар, – важно, что говорит об этом Коран. Ссылаясь на разные источники, обновленцы объявляют, что некоторые обряды и правила поведения, распространенные в современном мусульманском мире, не были известны или обязательны во времена пророка Мухаммада, а были привнесены в ислам позднее. Таким образом, мусульманин или мусульманка не только получает возможность не следовать некоторым предписаниям, но и приобретает аргументы в споре с исламофобами, утверждающими, что ислам – средневековая религия.

Критикам ислама всегда можно указать на лидеров обновленчества, которые являются активными участниками современной общественной жизни. Маркетологи утверждают, что продается не товар, а эмоции. В этом плане «ислам лайт» от ДУМ РФ – не просто товар, это еще эмоции. Мусульманин или мусульманка начинает испытывать чувство гордости и причастности к передовой части мусульманской уммы – не к бородатым боевикам, скрывающимся в горах, а к образованным молодым людям с ноутбуком и гаджетами, создающим интеллектуальный продукт, который востребован не только среди их единоверцев.

Если применить метафору, «ислам лайт», предлагаемый ЦДУМ, упакован в чалму и халат и пахнет восточными благовониями, а «ислам лайт» от ДУМ РФ облачен в костюм и галстук и источает аромат французской туалетной воды.

Для государства «ислам лайт» от ДУМ РФ также может выглядеть более удобным, чем «традиционный ислам», продвигаемый ЦДУМ и другими муфтиятами, – хотя бы потому, что последний представляет собой достаточно размытую концепцию, которая не может быть универсальной для всех регионов с компактным проживанием мусульман. Модернизированная (читай: секуляризированная) версия ислама может показаться чиновникам более привлекательной, так как потребует меньше издержек на исламскую инфраструктуру (за счет снижения количества людей, нуждающихся в условиях для выполнения религиозных обрядов) и на поддержание лояльности среди верующих.

Для отдельных мусульман, как уже отмечалось выше, концепция обновленчества имеет определенные преимущества, однако в целом она несет бóльшие риски для национальной идентичности татар. Обновленцы опираются в своих работах на труды татарских богословов XIX–XX вв. Но их сочинения цитируются наряду с работами других реформистских авторов, принадлежащих к разным мазхабам.

Для традиционалистов ключевую роль играет приверженность именно ханафитскому мазхабу. Труды представителей этой богословско-правовой школы в исламе, написанные авторами из разных стран, изучаются и цитируются. Мусульманские обновленцы в России также не отрицают значение ханафитского мазхаба, но акцентируют внимание на том, что «эта школа наиболее умозрительная и толерантная, изначально следовавшая путем логических и рациональных рассуждений»[844]. А одна из наиболее заметных фигур в мусульманском обновленчестве – публицист и блогер Рустам Батров (Батыр) – в своих работах фактически производит ревизию этой богословско-правовой школы фикха[845].

Различия в подходах обновленцев и традиционалистов к ханафитскому мазхабу продемонстрировал недавний скандал вокруг тафсира Корана на татарском языке, изданного в 2019 г. Духовным управлением мусульман Республики Татарстан[846].

Поводом для негативной реакции муфтия Гайнутдина послужила фраза в примечании к одному из айатов: «Если вы отчаетесь в ваших делах, просите помощи у обитателей могил»[847]. Эта фраза была расценена в ДУМ РФ как нарушающая принцип единобожия в исламе. Но Гайнутдин не ограничился публичной критикой тафсира, а написал письмо президенту Татарстана Р. Н. Минниханову. В своем обращении, которое целый ряд СМИ охарактеризовали как донос[848], Гайнутдин утверждал:

Ни у кого из серьезных ученых и экспертов нет сомнений в том, что ошибка доктринального характера, вокруг которой возникли ожесточенные споры в мусульманской среде, была преднамеренной. Без сомнения, трактовка исламских положений, представленная в данном тафсире, есть не что иное, как грубая попытка внедрить в татароязычное духовное пространство учение маргинальной турецкой секты Исмаил-ага, к числу приверженцев которой принадлежит нынешний муфтий Татарстана… Кроме того, нельзя пребывать в иллюзии, что такое беспардонное внедрение одного из крайних течений, представляющих традицию суфийских братств, не вызовет ответной реакции с другого полюса обширного спектра мусульманской традиции. И здесь огромны риски получить в центре России ситуацию с салафитско-суфийским