Его дерзкая девочка - Алекс Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Засыпаю я буквально под утро. Слышу, как завозилась Ева, скользнула пальчиками по моей груди, затем чуть ниже. Знаю, что хочет моя малышка. Но мне каждый раз интересно, как далеко она может зайти. А она может. Еще как может! И это доставляет невероятное наслаждение, зная, что она вся моя.
Ева действует на меня похлеще всякого афродизиака. Стоит только почувствовать ее запах, сбившееся дыхание, и все, я готов к бою. Только вот осторожность теперь на первом месте, как и с первой беременностью, когда я боялся к ней подойти, когда она самым натуральным образом требовала от меня близости. Ненасытная моя девочка. А я, как малолетка, боялся, что не смогу сдержать своего внутреннего зверя. Но Ева была настроена решительно. И вот сейчас она уже добралась до стратегически важного объекта и тихонько посмеивается, вызывая и у меня еле сдерживаемую улыбку, когда… ее планам не суждено сбыться.
В спальню открывается дверь, и в комнату влетает наш маленький ураганчик Ари.
Слышу, как Ева недовольно пыхтит, сдвигаясь в сторону, потому что Ари налетает первым делом на меня, весело смеясь.
— Пулиська, — обнимает меня.
— Вот спелись-то, а? — возмущается Ева. — Иди ко мне, малышка, — тянет руки к Ари.
— Пулиська, — коварно улыбается моя принцесса и прижимается сильней.
— Ну вас, пойду завтрак готовить, — надула щечки Ева и встала с постели.
— Ди-ди-ди, — смеется дочь.
— Вот и пойду.
Когда за Евой закрывается дверь, я тут же заговариваю с дочерью:
— Нельзя маму обижать.
— Низя, — кивает одобрительно.
— Маму нужно любить.
— Юбить, — снова кивает, с самым серьезным видом нахмурив бровки.
— Мы же любим мамулю?
— Да, — довольно улыбается.
— Пошли тогда помогать ей.
— Дем…дем…дем, — спрыгивает с моих рук и мчится следом за женой, а я спокойно потягиваюсь в постели, балдея от происходящего в моей жизни.
Ладно, нужно заняться важным делом. Сыну нужна помощь.
Встреча назначена на десять утра в небольшом ресторанчике, в закрытом вип-зале. Нам нужно было место для серьезной беседы, где никто не будет мешать.
Подъехав к месту, выяснили, что Роман Георгиевич уже ждет нас.
— Приветствую, — протягивает он первый руку.
— Здравствуйте, Роман Геор…
— Просто Роман, как ты сказал, давай без официоза. Дела серьезные, личные.
— Добро. Это мой друг и хороший безопасник, человек надежный. Громов Денис, — Дэн протягивает руку.
— Наслышан, — кивает Роман.
Так мы втроем и направляемся в отведенное для нас тихое и скрытое от чужих глаз место. Усаживаемся за столик, нам приносят кофе.
Перекинувшись буквально парой-тройкой фраз на отвлеченные темы, я достаю ту самую папку, что вчера притащил мне Гром, и передаю в руки Роману.
— Даже не знаю с чего начать. Вопросов много, ответов не особо.
— С главного.
— Где дети наши, не в курсе?
— За городом, они в полной безопасности.
Я киваю, делая глоток кофе.
— Вернутся к концу недели, не раньше, — добавил Роман, открывая папку. — Так…
— Это хорошо, что у нас в запасе почти неделя, — встревает Ден, — думаю, нам хватит времени, чтобы разобраться с этими тварями так, чтобы не зацепить молодежь, — бросает на меня взгляд. — Дошел до меня слушок, что Мартынцев собирается новое дельце провернуть на днях, если отреагируем быстро по всем фронтам, то возьмем с поличным, и тогда срок ему обеспечен.
— Мартынцев? — аж заскрежетал зубами Золотарев, подаваясь вперед и сцепляя руки в замок. — Что эта мразь выкинула на этот раз? Давайте по порядку, мужики, что происходит?
Глава 30. Злата и Тимур
Неделю спустя
Злата
— Тим? — шепчу, царапая ноготками подкачанный пресс и соблазнительные кубики парня. Усевшись на столик у раковины, наблюдаю за тем, как умело и быстро он орудует бритвой, подравнивая свою щетину.
Удивительно, но, без малого, за четыре дня, что мы обитаем тут абсолютными отшельниками, растворившись в друг друге и в природе, я привыкла воспринимать его абсолютно любого. Небритого, растрепанного, помятого — любого! Для меня Абашев все равно оставался самым милым и самым-самым, иногда упрямым, как баран, но неизменно потрясающим парнем.
Наверное, я с каждым днем все больше походила на пропащую дурочку, с розовыми облачками, чирикающими над головой птичками и влюбленными глазами навылупку, в которых вместо зрачков бьются два красных сердечка. Но ничего не могу с собой поделать, уж простите…
Этих выходных мне хватило, чтобы увидеть Абашева с совершенно незнакомой мне до недавнего времени стороны. Например, кто бы мне сказал раньше, что мажор Тимур Абашев знает, что такое мангал и как разводить костер, я бы рассмеялась этому горемычному фантазеру в лицо! Однако…
А каково было мое удивление, когда в один из вечеров, качаясь в гамаке под звездным небом, Тимур по секрету рассказал мне, что всегда любил смотреть на звезды? Я тогда чуть с этого же гамака и не свалилась! Оказывается, в доме у его матери, в Лондоне, у него даже был телескоп, а в детстве он ходил на кружок астрологии, пока…
В общем, пока не понесло парня.
— М-м-м? — вырывает из раздумий мычание Тима. — О чем мечтаешь, принцесса?
— Да так… — отмахнулась, улыбаясь, — давно хотела спросить, что значит твоя тату?
Парень переводит взгляд с зеркала на меня, уставившись в непонимании.
— Что?
— Татуировка на спине. Что там написано? — спрашиваю и, обвивая ногами Тима за талию, притягиваю ближе к себе. Но и это, кажется, слишком далеко, поэтому для верности обнимаю за шею и целую в губы, не обращая внимания на заляпанные гелем для бритья щеки.
За эти выходные такие прикосновения и мимолетные поцелуи стали для нас уже чем-то простым. Обыденным. Само собой разумеющимся. Мы оба давно перестали удивляться таким жестам. Вот и в этот раз Тим улыбается, стирает полотенцем гель и откладывая бритву. Обнимая меня за талию, подхватывает на руки, унося прочь из ванной.
— Так что?
— Что?
— Тату, Ти-и-и-им! — тяну, посмеиваясь. — Иногда мне кажется, что в нашей паре беременный ты. С твоей-то забывчивостью!
— А у нас есть пара? — ловит меня на слове парень и улыбается хитро, вскидывая бровь.
— Ты уходишь от ответа.
— Взаимно, принцесса.
— Ты просто невозможный упрямец!
— От упрямицы и слышу.
Усадили меня на кухонный стол, с воодушевлением
