Назад в прошлое - Lafaet

Кажется, первым вскрикнул Рон или забористо выругался профессор? По крайней мере, первым попытался вырвать у него Чашу Пуффендуя из рук Драко, но обжегшись, неловко упал на пол.

Золотой металл начал таять, сочась огненной лавой между пальцами Поттера, вниз по запястьям, следуя дальше по руке за каждой вздувшейся синей веной. Заключая в свои огненные объятия как отзывчивый любовник, только дарил он при этом совсем не достойные любви муки. Огонь пожирал его тело, а осколок души Тома Марволо Реддла в ладно скроенном костюме, с зачесанными назад волосами и вежливой улыбкой на губах пожирал его душу.

Он стоял в стороне у самой большой ровной горки золотых галеонов и внимательно взирал на него, не обращая ни на кого другого внимания. Эти глаза с хищным блеском пробуравили в том месте, где должно быть сердце - зияющую сосущую дыру, в то время как алые кровавые губы, растянутые в хищной улыбке, шептали. О, Боги лучше бы этот рот навсегда заткнулся!

Призрачный Том стоял поодаль шептал прямо в его ухо, привлекая своим ядовитым голосом все внимание Гарри, несмотря на то, что сейчас его кожа вместе с плотью медленно и со вкусом сгорает под золотым шипящим сплавом.

Темнота окутывала его как любящая мать, а света становилась все меньше и меньше, а Том - ублюдок, кажется, смеялся, но Гарри так хотелось спать и больше не слышать того, никогда…

- Не смей Поттер! Не смей!

Колющая боль вырвала его из недовольно взрыкнувшего небытия, и он увидел сияющие фантомным светом глаза Драко. Он прижался к нему грудью, раздосадованный призрак-Том пожал плечами и гаденько подмигнув, влетел в его тело, принося очередную порцию боли.

- Какого хрена у меня так болит рука? - прохрипел Гарри.

Профессор изобразил руками что-то наподобие атомного взрыва и стремительно развернувшись, убрался из хранилища. Ни Беллы, ни Рона тут больше не было. Коллекционная мебель была перевернута, до этого аккуратные горки золота осыпались, а древние книги валялись на каменном полу как дешевые бульварные книжонки.

С мокрым хлюпом Драко резко вытащил из середины его ладони дагу, шмыгнув носом. Гарри даже смог усмехнулся, оборвал линию жизни нахрен.

- Если от чужой боли ты теряешь себя, то я сделаю все чтобы ты смог вернуться, даже причиню боль. Идем, Снейп подлатает тебя Поттер, и ты будешь как новенький.

- Странно, что нет ожогов.

- Лучше возблагодари Мерлина и Моргану за подобную милость к себе юродивому.

- Хей!

- Что это было? - будничным голосом спросил Малфой, ведя его за руку из хранилища.

Рука партнера мелко дрожала, но голос был холоден и бесстрастен.

- Ты не хочешь этого знать.

- Возможно, но когда-то я все равно узнаю. Рано или поздно, почему бы этому времени не наступить сейчас?

Гарри остановился и серьезно посмотрел в глаза своему партнеру, чтобы потом слегка замешкаться и болезненно выдохнуть.

- Это крестраж Драко, осколок души Темного Лорда. Он расколол ее с помощью убийства, с каждым разом отрывая очередную часть от себя, теряя свою человечность и все больше становясь чудовищем.

- Для чего тебе куски от чудовища, Гарри? Зачем тебе эта…эта дрянь? Что ты с собой делаешь? Ты ведь не хочешь этого!

Поттер лишь пожал плечами и отвернулся.

- Потому что это дает мне шанс выиграть.

- Что выиграть!? Что может быть настолько важным, чтобы творить подобное? - Драко был напуган, растерян, но полон решимости докопаться до истины.

- Магический мир? Твое счастье? Мое? Знание, что детей волшебников не будут выращивать в камерах, чтобы те потом стали производящими магию генераторами?! Это достаточная для этого зверства причина!?

- Кто ты? - Драко отпустил его руку, и сделал шаг назад, и тогда Гарри показалось, что его мир рухнул с диким скрежетом и звоном бьющихся надеж. - Ты ведь не Поттер…Откуда…

- Драко, прошу…

- Нет, нет, - блондин замотал головой. - Я не понимаю… Я закрывал глаза на эти странности, но сейчас… Кто ты?!

- Я - Гарри Поттер, разве тебе этого недостаточно?

- Нет, Гарри Поттер мне этого твою мать недостаточно! - на место растерянности пришел гнев. - И если ты планируешь быть со мной до конца времен то тебе лучше стать более откровенным на счет своего прошлого и остальной необъяснимой фигни, что твориться вокруг тебя!

Поттер расслабился и выдохнул, кажется, буря миновала и Драко все таки решил остаться с ним.

- Не смей мне тут расслабляться, Гарри чертов Поттер! Ты мне все расскажешь, уж будь уверен! Идем, вылечим твою дурацкую руку!

- И вовсе она не дурацкая. Ау! Драко ты с ума сошел, тут сквозная рана! Черт возьми! Ау! Я понял, заткнулся.

40 глава

Хозяин паба «Дырявый котел» смотрел на их братию с легким прищуром, облокотившись о барную стойку и обнимая двумя ладонями полупустой стакан с огневиски.

Вокруг Гарри столпились авроры - опытные волшебники, взрослые мужчины, люди, пережившие не одно смертельное сражение. Они сомкнули ряды живым кольцом, с Гарри Поттером в середине, опустили головы, едва соприкасаясь друг с другом плечами, делясь дорожной пылью на своих мантиях с собратьями.

Беллатриса вместе с мужем и его братом сидели за выскобленным дубовым столом и не смотрели в их сторону, в то время как Антонин Долохов, опираясь руками о край того же стола, наоборот, внимательно следил за каждым движением авроров, словно боясь пропустить какую-то важную деталь.

Драко застыл вне круга восковой фигурой, на его плече лежала крепкая ладонь Северуса Снейпа. Мужчина искоса бросил острый взгляд на стоящего рядом с ним Рона Уизли - необычайно серьезного, резко повзрослевшего за этот год - и легко мазнул по широкому рукаву мантии согнутыми пальцами. Рон обернулся на уже не смотревшего в его сторону профессора и грустно улыбнулся. Боязливо протянув руку, он коснулся запястья мужчины кончиками ледяных пальцев, чтобы тут же, словно обжегшись, отдернуть их. Уши Рона Уизли пылали в этом застывшем перед смертельной битвой мгновением. Между бровей Снейпа появилась ломаная скорбная линия.

- Я не буду говорить длинных и пафосных речей. Всех нас здесь связало лишь одно: долг перед собой, родными, близкими, магическим миром и нежелание быть под пятой чужой власти. Многие из нас, возможно, больше никогда не вернутся и одиннадцать заклятий Avis трижды будут выпущены в небо. Поэтому крепитесь. Пусть ваши сердца раньше вступят в бой, чем ваши руки. Пожелайте подвергаться опасности один перед другим, и вы будете спасены.

Гарри поднял голову и пристально всмотрелся в лицо каждого своего боевого товарища и только потом позволил себе улыбнуться.

- Ну, а теперь, кхм. Я поставил вас в круг, ребята, пляшите, как умеете!*

Волшебники разразились, громовым смехом, который буквально разорвал тягостную тишину. Гарри схватил с каминной полки горшочек с дымолетным порошком и швырнул щедрую горсть в слабо потрескивающий огонь. Вспыхнуло изумрудное пламя, растрепав и без того спутанные длинные вихры, и Поттер шагнул в камин, напоследок коснувшись пальцами зеленой бусины, приколотой к мантии.

- Potestatemtholo,* - прокричал Гарри, вылетая из камина в министерский Атриум.

Сразу несколько разноцветных лучей врезались в прозрачную стену, послышались гневные крики, улюлюканье довольно скалящихся Пожирателей Смерти. Авроры, появившиеся следом, тут же возводили защитные купола и сгрудились вокруг Поттера.

- Excita!*

Сверкающий между противниками черный мрамор пола покрылся глубокими бороздами и треснул, а затем взвился вверх высокими осколками, как цепь острых горных хребтов. Гарри резко взмахнул палочкой, еще выше возводя защитную преграду, пока косые проклятия с шипением врезались в равнодушный камень, оставляя маленькие подпалины.

- Значит, ты все-таки выучил пару фокусов, Поттер, - холодной голос, от которого кровь стыла в жилах, разлился по мгновенно смолкнувшему атриуму.

Словно невидимая молния прошила Гарри от пальцев ног до самой макушки. Крестражи Волдеморта взвыли в нем, как звери, почуявшие запах крови. Их внутренний вой сводил с ума. Поттер едва заметно покачнулся, когда чья-то теплая ладонь крепко стиснула его руку. Он обернулся - рядом стоял Драко, полный решимости и готовый к любому исходу битвы.

Позже, после всех грандиозных событий, эту битву назовут «Кровавый Понедельник» или «Скорбный Понедельник».

Две противоборствующие стороны тут же вступили в бой, но что эту битву отличало от других столкновений с Пожирателями, так это их невероятная агрессия и желание заставить своего противника буквально выворачиваться наизнанку от боли. Темные маги желали выместить на аврорах все свои злобу и страх за годы, проведенные ими в Азкабане.

Пожиратели Смерти изменили в этот раз своим пристрастиям в проклятиях и вместо Круцио и Авады Кедавры щедро бросались режущими, вспарывающими и создающими эффект разъедающей кожу кислоты заклятиями.

Весь пол Атриума уже в первые пятнадцать минут обагрился кровью волшебников и наполнился стонами боли.