Тиран (ЛП) - Лавин Тиана

— Хантер, послушай, — теперь его голос звучал спокойнее, как будто у него была возможность переоценить ситуацию. — Помимо меня существует остальная часть моей семьи. Они спрашивали о тебе.

— Они знают, где я, черт подери. Это не секрет.

— Они не знают, открыт ли ты для отношений с ними или нет. Моя мать, твоя тетя, дяди, кузены… Они не знают тебя, но хотели бы узнать. Они говорили мне это не раз. Не наказывай их за то, что сделал я.

— О, так ты теперь король семейного единения, да? Тебя беспокоят корни, традиции, кровные узы и прочее дерьмо. Ну, надо же.

— Они — моя семья, и твоя тоже. Нравится тебе это или нет, но это то, что есть.

— Разве это не охренительно? Ты убил мою мать, но теперь сидишь здесь и убеждаешь меня установить отношения с твоей семьей. Нет, спасибо. Они виновны уже только потому, что имеют к тебе отношение. К черту их тоже.

— Хантер… Я тебя предупреждаю.

— О чем? И что ты сделаешь? Я больше не маленький сопляк! С кем, черт подери, ты думаешь, что разговариваешь?! — зарычав, Хантер вскочил со своего места и навис, облокотившись о стол, над своим отцом таким образом, что их носы практически соприкасались. — Я задал тебе вопрос! Что ты сделаешь?! Сделай что-нибудь! Давай!

Ноздри его отца раздувались, но с его губ не сорвалось ни единого слова.

— Угрожать мне… Ты с ума сошел? Я разорву тебя на части! К тому времени, когда сюда прибегут охранники, ты будешь порешен, словно гребаная математическая задачка.

Его отец немного откинулся назад, широко раскрыв глаза. Подошедший охранник попросил Хантера расслабиться и сесть на свое место либо же закончить визит. Ему потребовалось мгновение, чтобы восстановить самообладание, и на это время между ними повисла тишина. Грудь отца вздымалась и опускалась, как меха аккордеона.

— Ты сказал, что не хочешь быть таким, как я, Хантер, но ты такой же, — наконец, сказал он. — Это пугает меня.

— Я не наркоман.

— Ты все время злишься. Наркотики тут ни при чем. Я пытаюсь спасти тебя. Я слышал, что ты занимался рестайлингом угнанных машин. Я тоже учил тебя машинам. Я слышал истории о том, как ты брал развалюхи, старые куски дерьма, и превращал их в шедевры. Автомобильные угонщики со всего Мичигана пригоняли тебе автомобили, и у тебя даже был список ожидающих людей, желавших заполучить автомобили, которые ты починишь и отреставрируешь. Что бы ты ни задумал, ты воплощал это в жизнь. Веришь или нет, но я тоже был таким до того, как подсел на наркоту. Я был неплохим человеком, Хантер, — глаза отца снова заблестели. — Я не могу заставить тебя перестать ненавидеть меня, и я вижу, что ты не отпустишь это, ты застрял в прошлом и не собираешься двигаться вперед. Ничего из того, что ты говоришь, не поможет и не изменит ничего. Вы с Джастином для меня все. Кажется, он очень высокого мнения о тебе… И ты присматривал за ним. Я слышал об ограблении. Те четверо парней, узнав о том, что ты дал ему немного денег, украли их, да вдобавок еще и избили его очень сильно. Ты выследил этих ублюдков и проучил их, напугав до усрачки. Вот это мой мальчик!

Снова Джастин и его большой гребаный рот…

— Я не твой мальчик, — Хантер на мгновение отвел взгляд.

— Да, мой. Твои руки поистине золотые, сынок. Бокс, ремонт техники, машины, даже игра на гитаре, черт подери, которой, по словам Джастина, ты не занимался годами. У тебя так много талантов, Хантер! Так много умений… Я не хочу, чтобы ты потратил их впустую.

— Комплименты? От тебя из всех людей? Ты, как обычно, затеваешь какое-то дерьмо, да? Просто признай это, — Хантер мрачно усмехнулся.

Его отец просто сидел там, делая вид, что знает и ценит его.

— Нет. Я говорю правду. Я просто хотел помириться с тобой. Моя семья, твоя семья тоже хочет с тобой помириться. Семья важна, Хантер.

— Семья важна для тебя? Не могу этого сказать! Смотри, как ты разрушил нашу. Твоя семья моя? Они не моя семья. И никогда ею не были. Но я могу сказать тебе, что они из себя представляют. Они часть проблемы.

— Хантер, ты…

— Твоя мать и сестра сказали, что моя мать была шлюхой, что она сама виновата в своей смерти, что ты не должен был ее убивать, но она подтолкнула тебя к этому. Все ложь! Я был там под той крышей, а не они. Они — поддерживающая тебя сторона, и они такие же плохие, как и ты.

— Это не правда. Кто тебе это сказал?

Чувак, должно быть, думал, что он блефует.

— Я. Слышал. Это. — Поза отца напряглась. — Своими собственными ушами! Эта твоя дегенеративная семья сделала все, чтобы облегчить то дерьмо, которое ты натворил, потому что, когда ты не был за решеткой, то давал им деньги, когда они у тебя были, и бухло. Они поклонялись тебе, словно ты был каким-то богом, хотя ты был дерьмом большую часть своей жизни.

Его отец усмехнулся, словно это дерьмо было забавным.

— Никого из них не волновала моя мать, и я помню ясно, как божий день, как они с ней разговаривали и как обращались. А все потому, что она хотела, чтобы вы двое завязали с наркотиками и переехали в более благополучную часть города. Только и слышно было, что: «Она хочет забрать его у нас». Мама любила тебя, а ты ее убил!

— Знаешь что, Хантер? Хорошо! — мужчина прикусил нижнюю губу. — Допустим, ты прав. Допустим, моя семья — это просто кучка злодеев, которые ненавидели твою мать. Что, черт подери, ты хочешь, чтобы я сделал с этим сейчас?! Чего ты от меня ждешь?

— Почему ты так упорно добивался, чтобы я поговорил с тобой и простил тебя? Почему тебя вообще это волнует?

— Потому что ты мой сын, мой первенец, и я люблю тебя! И как я уже говорил, я не хочу умирать, не сказав тебе этого в лицо.

— Ты что, болен? Это способ очистить свою совесть, прежде чем сдохнуть?

— Нет, я не болен.

Хантер полез в карман и, вытащив сложенный лист бумаги, швырнул его на стол между ними.

— Что это такое? — спросил его отец, глядя на них сверху вниз.

— Я сделал генеалогический ДНК-тест, знаешь, такой мазок изо рта, — отец понимающе кивнул. — Сначала я не хотел это делать. Слышал, что правительство сохранит эту информацию и сможет использовать ее против тебя, но я уже в системе, поэтому подумал: «А что мне терять?»

— Что заставило тебя сделать этот тест? Любопытство, наверное?

— Я работаю на парня, который сказал мне, что я должен это сделать. Он поднимал этот вопрос несколько раз, поэтому я решил пойти ему на встречу. Он заплатил за исследование. Он тоже хотел знать. И я не жалею об этом.

— Этот человек для тебя является фигурой отца?

Если бы Хантер ничего не знал, он бы поклялся, что парень ревнует.

— Он для меня был бы больший отец, чем ты. Но нет… он не является для меня фигурой отца. Он хочет использовать меня, как и тебя, но, по крайней мере, с ним я получаю за это что-то взамен.

Отец моргнул несколько раз, затем сделал глоток воды.

— Работаешь на парня? Какого? Как его зовут? — спросил он, подняв бровь. — Где ты работаешь?

— Охрана. Казино. Неважно, кто это.

— А бокс? Что насчет него? К черту все это дерьмо с казино. Это мелкая картошка. Мой сын сейчас стал знаменитым, — глаза Хантера сузились, когда он смотрел на мужчину. Правда наконец-то вышла наружу. — Я всегда знал, что ты станешь гребаной звездой, — ублюдок ухмыльнулся, и сердце Хантера забилось чуть быстрее. — Что? Ты не думал, что я об этом знаю? — отец ухмыльнулся. — Это гремит отовсюду, Хантер, или лучше сказать Тиран-большой-злой-гребаный-Вульф?

— Исследование выявило кое-что интересное, — схватив бумаги, Хантер начал читать. — Здесь написано, что я…

— У тебя впечатляющий послужной список, сынок. Я также видел твой бой на YouTube. Теперь нам разрешают пользоваться компьютерами по полчаса в день. Отправлять электронные письма, всякое такое дерьмо.

— На тринадцать процентов я являюсь британцем, на девять — скандинавом, еще на девять — итальянцем, на одиннадцать — ирландцем, шотландцем — на…

— Ты должен был сказать им, что можешь так здорово драться из-за меня! — гневно сказал отец. — Да, из-за меня, сукиного сына, которого ты ненавидишь! Ты должен был сказать им, когда они брали у тебя интервью, что это я подарил тебе твои первые боксерские перчатки! Купил их на свои деньги! Тоже классные! Я — тот, кто усаживал тебя рядом с собой, и мы смотрели бои ночи напролет! Я — тот, кто научил тебя всему тому, что ты знаешь о боксе, и ты можешь думать, что я плохой, что я был бесполезен для тебя, что ты можешь просто вычеркнуть меня из своей жизни, забыть меня, но это я и мои гребаные гены привели тебя туда, где ты есть! Моя кровь! Семья твоей матери ни хрена тебе не дала! Они яйца выеденного не стоят!