Объявленный Армагеддон - Александр Сухов

— Да ничего, ничего, Федюня! — энергично замотал головой Парацельс, внимавший до этого едва ли не с открытым ртом. — То, что ты мне только что поведал, проливает свет на кое-какие весьма интересные обстоятельства…

— Ладно, об этом как-нибудь потом поболтаем, — с улыбкой произнес искусственный интеллект и, размахнувшись, отправил опустевшую бутылку в свободный полет в направлении зарослей прибрежного тростника. — А сейчас позволь поделиться с тобой кое-какими сведениями сугубо практического свойства. — И не дожидаясь ответа, начал: — Короче, Парацельс, когда ты и твои товарищи очнетесь, то окажетесь на одном из спутников Ультана, а именно на Данаибе, только не в том месте, куда ведет телепортационный переход, поскольку, как уже отмечалось во время нашего разговора: там вас поджидает целая куча пренеприятнейших сюрпризов. Ценой немалого количества драгоценной энергии мне удалось переместить точку выхода вашей группы аж на пятьсот километров в направлении северного полюса планеты. Ваша задача заключается в том, чтобы как можно быстрее отыскать расположенную на северной вершине Данаиба энергораспределительную станцию, войти в главный центр управления. А далее действовать по обстановке. Уточняю: от точки выхода до полюса вам придется топать километров двести, извини, ближе десантировать вас не могу по причине разного рода наводок, создаваемых вышеозначенной станцией. Далее…

— Но, Федя, — Парацельс прервал его на полуслове, — на таком расстоянии от северного полюса мы все попросту замерзнем, и едой мы также не запаслись…

— Вот же суетные существа — эти смертные! — не без театральной наигранности схватился обеими руками за голову двойник. — Все куда-то спешат, не дают слово молвить… — И, наградив слушателя, опять-таки, показушно-укоризненным взглядом, продолжил: — Да будет тебе известно, что дариды превратили Данаиб в некое подобие легендарного рая. Дневная температура на всей его поверхности колеблется в пределах двадцати пяти — тридцати градусов, ночная не понижается ниже двадцати. Гравитация примерно в два раза ниже, чем на Ультане, так что хоть бегай, хоть прыгай, хоть по деревьям обезьяной скачи — особенно не утомишься. От жажды и голода вы там также не умрете, поскольку регулярные осадки и обилие солнечного света позволяют произрастать огромному количеству самых разнообразных растений, большая часть которых дает вкусные и богатые питательными веществами плоды. К тому же вокруг полно всякого зверья, а в водоемах великое разнообразие рыбы…

— Слышь, Федь, — не удержался от комментария землянин, — давай после того, как все удачно закончится, откроем туристическое бюро «Отец и сын Пупыркины», ведь если я твой создатель, выходит ты у нас также Пупыркин. Уж больно цветисто ты расписываешь красоты этого самого Данаиба — прям страсть, как захотелось там побывать…

— Не ерничай и не подначивай! — без особой злобы огрызнулся двойник. — Сначала уцелей, а уж потом о всяких глупостях думай… — И, помолчав немного, с улыбкой добавил: — Вообще-то ты и без меня здесь сможешь обогатиться на электромобилях, компьютерах, мобильной связи и прочей земной ерунде, которая… — Но закончить он не успел. Неожиданно его веселая мордаха стала озабоченной. Он весь напрягся, как будто к чему-то прислушивался. Затем, на глазах погрустнев, матерно выругался и сплюнул на траву. — Вот же незадача, Парацельс Элпидифорыч, кому-то из высших мое несанкционированное вторжение сюда очень даже не понравилось. Поэтому извиняйте, мне пора. Не забудь, ваша цель — энергетическая станция, только там вы сможете найти ответы на многие вопросы, но самое главное, пути решения основной задачи — спасения данного континуума от катастрофического вторжения иной реальности. Если этого не сделать, демоны, добравшись до пространственных преобразователей даридов, устроят полномасштабное Светопреставление. Насчет Кайлы не волнуйтесь и не бросайтесь сразу же на ее поиски — ее жизни и здоровью пока что ничего не угрожает. Короче, прощай, папочка. Может быть, как-нибудь свидимся…

После этих слов фигура второго Парацельса начала таять прямо на глазах первого, а вместе с ней стали терять очертания густо поросшие ивняком и ольшаником берега неторопливой речушки с забавным названием Протва. Когда родной до боли среднерусский пейзаж полностью исчез из поля зрения, юноша открыл глаза и неожиданно громко заблажил:

— Черт побери! Вспомнил! Протва в переводе с какого-то финно-угорского наречия означает Рыбная! Только вот не могу никак припомнить, в какой книжке я это прочитал!..

От громкого вскрика землянина Зенон вздрогнул, после чего открыл глаза и обнаружил себя лежащим на мягкой зеленой траве то ли подстриженной чьей-то заботливой рукой, то ли аккуратно срезанной зубами какой-нибудь травоядной твари. В полусотне метров от юноши возвышалась сплошная стена темной лесной чащи. На вид лес как лес, вот только деревьев столь впечатляющих размеров никогда ранее видеть ему не доводилось. И небо здесь странное — не голубое, а оранжево-золотистое и какое-то очень теплое, как будто плотная облачность рассеяла солнечный свет по всему небесному своду. В воздухе чувствовалось легкое движение воздуха и вполне ощутимый запах речной свежести. Приподняв голову, Зенону удалось рассмотреть довольно обширное водное пространство, уходящее за горизонт. При этом ему показалось, что сама линия горизонта находится значительно ближе, чем это обычно бывает. Во всем теле ощущалась необъяснимая легкость, словно от его полных девяноста килограммов осталась едва ли половина. Поразмыслив немного, молодой человек решил не обращать на все эти странности особенного внимания, скорее всего, сам факт пребывания во вневременном телепортационном канале оказал определенное воздействие на его психику, исказив восприятие окружающей действительности.

— Ну и чего ты так разорался, Парацельс?! — откуда-то сзади донесся грубый бас Зуур эр Шуура. — Рыбная, так рыбная, никто же не спорит, хотя на гномьем твоя Протва означает такое, что язык не поворачивается озвучить…

— Мальчики, это куда же нас занесло? — перебила огра Эниэль. — Странно как-то здесь. Вроде бы мы и не на Ультане вовсе.

Зенон перевернулся на живот и оттолкнулся от земли руками и ногами, чтобы принять вертикальное положение. Однако, не рассчитав усилия, едва не совершил сальто назад. И все-таки ему удалось удержать равновесие, встать на ноги и развернуться лицом к сидящим на траве товарищам. В следующий момент он едва не рассмеялся, увидев ошарашено-недоуменные физиономии огра и эльфийки. Впрочем, выражение и его лица вряд ли уж очень отличалось глубокомыслием и уверенностью. Лишь Парацельс молча восседал на травке, подперев нижнюю челюсть коленями поджатых ног, и мечтательно пялился в какую-то одному ему известную точку пространства.