Иерархия - Эдуард Край
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иванова бьет током Володин, который вступает в беседу:
– Извините, Виктор, но тут партия власти должна Вас поправить. Вам хорошо менять взгляды в зависимости от оперативной обстановки. А партия должна проявлять хоть какую-то последовательность! Мы не можем менять на переправе коня. Русского коня. Другого у нас нет, в отличие от Швыдкого со товарищи. Поэтому я предлагаю считать патриотизм нашей доминирующей идеей.
Он получает удар током от Степашина. Степашин:
– Слова, слова. Под эту сурдинку сколько миллионов срубили лично Вы, Вячеслав? Давайте признаем: русскую карту вы разыграли для того, чтобы отвести от себя гнев народа, за все воровство, которым вы занимались и продолжаете заниматься. Справедливость торжествует так медленно, потому что мы, прокурорские работники, ее регулируем. Устинов со мной согласится: инструмент справедливости – самый действенный, потому что вы сами в него закачиваете энергию своеими коррупционными действиями.
Устинов:
– Вы, как всегда, правы, учитель. И как бы мне сейчас не хотелось отомстить за удар в спину, я не трачу эту энергию возмездия, и поэтому могу вас контролировать. Так что наши прения насчет доминирующей идеи на этом я объявляю закрытыми.
ВИДЕОМОСТ «жрецов»: Кучерена, Барщевский, Колесников, Хинштейн, Зюганов, Каспаров.
Кучерена:
– Ну, что ж, господа, позвольте мне объявить открытым заседание нашей, своего рода мини-общественной палаты, посвященное ...
Барщевский бьет его током и перехватывает слово:
– Позвольте Вам этого не позволить, коллега. На каком основании Вы себя назначили спикером этого заседания, которое Вы также безосновательно пытаетесь подать в качестве филиала общественной палаты? Вот Вы и получили по заслугам за Ваше самоуправство. Если бы справедливость так же бысто могла восторжествовать в обычной жизни! Полагаю, что именно эта идея – справедливости с кулаками, может стать предметом для наших дебатов.
Он получает удар током от Колесникова, заявляющего:
– Вы, господин хороший, передергиваете. Обвиняете другого в самоуправстве, а сами этим же занимаетесь. Да еще хотите узаконить ваш произвол. Не бывать тому, пока есть прокуратура, и другие карающие органы. Только мы имеем право ...
Каспаров бьет его током и вступает в разговор:
– Вот за такую позицию Россию считают варварской страной. Господа, только культура спасет мир. Нас собрали, чтобы мы культурно выбрали самую достойную идею России. Неужели мы своим поведение выдадим идею борьбы всех против всех? Я считаю, что наша великая культура говорит об обратном!
Зюганов бьет его током и восклицает:
– Хорошо тебе говорить о культуре, когда ты обеспечен всем необходимым! А народу все стало недоступным. Теперь у него хотят отнять даже надежду на светлое будущее! Право на сопротивление несправедливости – вот идея идей!
Хинштейн бьет его током, приговаривая:
– Кто бы говорил о сопротивлении! Когда на выборах президента за Вас проголовало больше Ельцина, Вы не стали сопротивляться фальсификациям. Вы только и можете, что других провоцировать на борьбу, а сами являетесь креатурой Кремля. Вы провокатор, батенька!
Кучерена:
– А вот этого не надо! Если мы начнем разбираться, кто чей провокатор, окажется, что все мы чьи-то креатуры. Мы можем создавать только видимость того, что заказали наши хозяева. Культура, борьба, и все остальное – это инструменты власти. Все мы под властью ходим, и идея иерархии – главная. Если хотите – возражайте, только помните, что в моей власти вас током ударить!
ВИДЕОМОСТ «кабанчиков»: Вексельберг, Евтушенков, Дерипаска, Тарико, Вайншток, Керимов.
Тарико:
– Что это за название для нас: видеомост «кабанчиков»? Либо название ошибочно, либо я тут с вами по ошибке! Кабанчиком называют бизнесмена, которого подкармливают власти, чтобы потом экспроприировать его жирок. А я у власти не брал ресурсы!
Тарико получает удар от Вексельберга, который ему говорит:
– А кто советские водочные бренды просил у питерских? Раз обратился к ним, значит признал их власть над собой. Если уж кто-то здесь по ошибке, так это я. Я не только не просил ничего ни у какой-либо группы, я более того, сам государству дарил яйца Фаберже! То есть я благодетель государства, а не кабанчик!
Дерипаска ударил его током и наезжает:
– Так ты нас за кого тут считаешь? Думаешь, ты лучше всех? Если на то пошло, ты больше похож на кабанчика, чем я! У меня такие связи за рубежом, что ни одна власть не отнимет то, чем я владею.
Вайншток бьет его осторожно током и возражает:
– Никто из нас по большому счету не владеет тем, чем управляет, потому что в этой стране в любой момент могут у тебя все конфисковать. Какое же это владение? Давайте все же перестанем тут выяснять отношения между собой, и обратимся к вопросу, по котором мы собрались. А вопрос не в том, кто из нас лучше, а в том, какая идея лучше. Я считаю, что идея государственной собственности, замаскированной под частную – это самая гениальная идея последних веков!
Евтушенков бьет его током и говорит:
– Никогда с этим не соглашусь! Ладно бы этот оброк шел на общенародные нужды. Но когда наши отчисления попадают сразу на Запад, это дважды для нашего бизнеса плохо, потому что народ беднее и не может пользоваться нашими услугами так, как нам хотелось бы! Сулейман, не трожь кнопку!
Но Керимов уже нажал на электрическу кнопку. Потом начал оправдываться:
– Я скажу за свой бизнес. Меня все устраивает. Я считаю, что надо платить за то, чтобы все оставалось, как есть.
Керимов получает удар от Тарико, который заявляет:
– Нет, с такими в упряжке далеко не уедешь. Зачем вы живете, в вечном страхе? Лично я свои деньги вкладываю в искусство. Красоту никто не отнимет! Это моя идея!
Евтушенков:
– Но твоя идея ничем не подкреплена, ты профукал свой ресурс, как профукаешь свои капиталы на западное искусство. Отдать 50 миллионов за 1 картину Моне – невелика заслуга. А ты поработай на свою страну, вот тогда я скажу «Молодец»!
ВИДЕОМОСТ «повязанных»: Быков, Иваньков, Усманов, Бойко, Френкель, Прохоров.
Иваньков:
– Ну, что, братцы, признавайтесь, ведь вы не могли подумать, что меня не только выпустят из тюрьмы, но и что вы от меня будете зависеть?
Быков бьет его током и заявляет:
– Остынь, папаша, твое место явно не во главе этой сходки. Тебя за дело посадили, а меня подставили. И теперь я покажу вам, чего я стою! А-а, суки!
Он получает удар током. Бойко говорит:
– С такой идеей его место рядом с Япончиком. Они отработанный балласт. Моя идея – страна должна принадлежать новым русским. У нас есть новые идеи ...
Япончик бьет его током и кричит:
– Да вы что творите, падлы! Я за вас зону топтал, а вы меня за человека не считаете?
Япончик получает удар от Прохорова, который говорит:
– Что за устаревшие понятия и манеры? Если уж меня в эту группу отрядили, так хотя бы какие-то границы приличий попрошу при мне соблюдать! Да, мы не Запад, у нас свои понятия. И я считаю, что наша главная идея – это дать миру новые понятия: не зэковские, но и не чистоплюйские, как у этих снобов-европейцев.
Прохоров получает удар от Усманова, заявляющего:
– Этот неверный извращенец еще будет нас учить? Человек без приличий – это не человек. Я готов скупать газеты, чтобы это доказывать развращенному миру. Настанет день, и моя вера востроржествует. Ислам – самая чистая и справедливая вера. Она придет на смену всем этим понятиям, которые тут пытаются мне навязать. И не смотри на меня так, будто я неправ! Это моя идея, и я буду нести свет ислама ...
Усманов получает удар током и захлебывается. Френкель печально говорит:
– И как я дошел до жизни такой? Угораздило меня связаться с испорченными людьми, и теперь я уже не знаю, на каком я свете. Похоже на ад. И раз всех здесь поджарили, кроме меня, значит я прав. Мы в аду, и выхода нет. Слышите там, наверху? Может, и не слышат. Просто решили поиздеваться. Поделом нам.
ВИДЕОМОСТ «подражателей»: Батурина, Лисовский, Гайдамак, Чичваркин, Михаил Титов и Сергей Вербицкий (Молдова).
Чичваркин:
– Я че-то не пойму, что я здесь делаю, среди вас. Какой же я подражатель? Вот Лисовский – двойник Лисина. Гайдамак – подражатель Усманова. Батурина – идет по стопам их всех, в своей попытке отмыть черного кобеля добела. Вербицкий – молдавский Мавроди. А Титов и сам не знает, чего он хочет. Но я-то знаю, что делаю. И никому не подражаю. Да, я применяю уже кем-то проверенные идеи, если это подходит к ситуации. Но так, чтобы специально идти по чужим стопам – это не мое! Что молчите? Нам же надо определиться с идеей. Ну, конечно. Откуда у вас идеи, вы же подражатели, у вас никогда и не было своих идей. И если я не прав, можете бросить в меня камень.
Он получает удар током, потом еще один, и еще, и еще, и еще. Придя в себя, Чичваркин выдавливает улыбку и спрашивает:
