Белая звезда - Александр Бауров

— Епископ сказал, надежная охрана, больше сотни людей. Кстати, я поспорил с самим канцлером на сто циллингов, что победит ваш Лазарен! — Эй-Той поблагодарил за информацию.

Сто человек, значит, большой отряд он отослал куда-то в город. Они не собираются слепо ждать, они продолжают поиски… Эх, тут что-то нечисто с принцессой. Гримли и Лазарен с огромными двуручниками вновь сшиблись. Короткие мечи были отброшены в стороны… «Куда они направятся, как будут искать эльфа сейчас, после турнира?» — думал Эй-Той, и тут совершенно неожиданно Гримли выбил меч из рук соперника. Лазарен оступился, упал, и расторопный юноша оказался над ним, а его меч уперся в горло противника.

— Гримли Фолкин — победитель турнира! — огласил судья. Аделаида первой вскочила с места и зааплодировала. Канцлер на радостях обнимался с Ламарком.

— Я поставил на вашего парня сто циллингов, — вскричал Рууд. К Гримли на поле выбежал Марк, бросился обнимать. На трибунах среди толчеи радостно беснующейся толпы Толин и Илирвен спускались вниз. Магистр Торребор махал ему с трибуны учителей.

— Мы сделали, мы это сделали! Мы чемпионы, Гримли! Да, да, да! — орал, как сумасшедший, Марк. Гримли помог Лазарену встать.

— Это был честный бой — ты чемпион! — сказал разведчик, и, когда Марк отвернулся, продолжил почти шепотом: «Удача тебе понадобится после турнира. Ничего не бойся, я всегда буду рядом!»

Гвардейцы подвели к Гримли Жреца и дали копье с закрепленной на нем женской короной. Судья прокричал: «А теперь чемпион турнира выбирает королеву бала, что будет дан вечером в ратуше почтенным лорд-мэром Иегором Фарухом!»

Гримли запрыгнул в седло и в сопровождении гвардейцев подъехал вплотную к попятившимся грифонам, остановившись перед королевской ложей. Он думал о последних словах Лазарена. Значит, дело действительно очень серьезно, если разведчики знают о нем. Во что его втянула Аделаида? Возможно, он рискует жизнью не только своей, но и друзей, Илирвен, Марка, Толина. Ведь он решил, что возьмет их с собой на таинственную встречу.

По всем правилам этикета победитель должен был назвать королевой бала принцессу Эльзу, дочь короля. Эдрик был совсем рядом, за его спиной бритые монахи в белых хитонах. Кругом разряженная, чопорная знать. Он повел концом копья вперед, назад и, наконец, остановился напротив Аделаиды. Пажи бросились снимать с копья корону. Вокруг стали ей аплодировать. По указке Ламарка на всю арену объявили: «Королева бала — Аделаида Торнтон, первая фрейлина двора!»

— Какая дерзость, — начал Рууд, но его никто не слушал. Эльза сама бросилась на шею подруги и прошептала на ухо: «Он настоящий рыцарь, очень смелый, тебе так повезло, милая!»

— Нам всем должно сегодня повезти, — ответила Аделаида и сразу направилась к выходу.

Принц Кристиан подошел к сестре.

— Тебя обскакали, милая сестренка, смотри, как беснуется твой нареченный… — а потом, понизив голос, добавил: — Если всё будет, как ты хочешь, я уговорю отца, обещаю! — Эльза поцеловала его в щеку.

Рууд поднялся и пошел к выходу. Король благословил Гримли из ложи и велел лорд-мэру передать ему и его друзьям полноценные приглашения. Когда монарх покинул ложу, все остальные гости начали расходиться.

Гримли был одновременно дико рад, и при этом какой-то неотступный страх следовал за ним по пятам. Ещё перед финалом он попросил Толина, Илирвен и Марка, шедшего сейчас по правую руку, встретиться на нижнем ярусе за ареной. Сейчас они вместе с Марком подошли туда, неся с собой оружие боя — короткий и двуручный мечи. Кистень был сломан Лазареном. Торребор догнал друзей по пути за арену и восхищался Гримли, будто его уже занесли во все святые списки. Мастер долго жал руки. Поняв, что молодые люди спешат, деликатно заметил, что будет ждать их в девять часов в ратуше. Песок хрустел под ногами Гримли, а из головы не лезла мысль — во что же он ввязался? Во что-то крупное и неясное… Ведь Лазарен вот так вот, рискуя карьерой, предупреждать не станет, и Аделаида о чем-то недоговаривала…

Но главным в охватившем его волнении было не это. Он вдруг понял, уже после нечестной победы над Лазареном, что готов и дальше лить кровь, свою и чужую, если это будут её враги. Он готов драться за неё. Это было главным, и когда Толин с топором за плечами и Илирвен с эльфийским луком бросились к нему с расспросами о том, каково это — быть чемпионом и говорить с самим королем, он лишь отшучивался. Затем резко обернулся, заметив подъехавшую открытую коляску. Внутри виднелась тонкая фигура в монашеском хитоне.

— Ну что ж, нам сюда! — он указал друзьям на повозку. Когда внутрь первым сел Марк, он заметил, что напротив сидит девушка, и постарался быть галантным кавалером, предложив пересесть на лучшее место, сзади, но Гримли осадил его.

— Все должно быть естественно, тихо и по плану!

— Тихо… Тихо мы праздновать не умеем!! — громко засмеялся гном и крикнул проходившему мимо торговцу: «А ну-ка, друг, пару кружек пива победителям турнира!» Толин на ходу запрыгнул в коляску и, не взяв медной сдачи, передал вторую кружку Марку. Гном громко хохотал, рассказывая байки и шуточные истории, связанные с конфузом, постигшим мастера Мантиса.

Аделаида оторопела от такого внимания, но Гримли, объяснил ей — чем естественнее выглядит отъезд, тем проще будет уйти от слежки. Девушка сжалась, будто от холода, хотя на улице было жарко, и велела кучеру погонять лошадей. И все же, как ни вглядывался Гримли, он не заметил в шумной толпе, покидающей арену, торговца булками и нищего беженца с юга, что вез свои жалкие пожитки на бесхвостом ослике. Все они были завербованы орденом Святого Фавела как платные осведомители. Карлос Мартинсон все же не зря ел свой хлеб и уже несколько лет был главой церковного сыска.

В то же время, когда коляска друзей остановилась у большого здания в северном квартале города, из ворот главной канцелярии сыска вырвались три десятка всадников. Вооруженные до зубов адепты ордена двигались прямо по следам веселых победителей турнира. Они неслись по узким улицам мощной лавиной тел. Двигались неумолимо и грозно, как сила, призванная вершить суд и расправу. Все ворота и двери открывались перед ними, когда трепетал на ветру штандарт ордена с белым крестом на сиреневом поле. Когда звучал их грозный клич:

— Именем господним, волей короля!

Почти в то же время в главный замок города, где Эй-Той собирался на бал к лорд-мэру и ждал вестей от Лазарена, прибыл миноец Маходж. Поднявшись в комнату, где расположился его начальник, он доложил о выдвижении сил ордена на север города.

— Мы не в силах что-либо сделать, пока не получим подтверждения от Лазарена, — ответил Эй-Той. — Нужно ехать на бал. Мы поднимем гарнизон, но только по указанию Лазарена. Король не простит нам отсутствия доказательств против канцлера. Не забывай, Рууд все ещё фаворит, это главное. Эльф сможет постоять за себя. Он посильнее нас с тобой будет, а вот парня жалко. Хотя Лазарен сказал, что у него огромный потенциал. — Разведчик напряженно щелкал пальцами. — Согласись, ему самое место у нас!

— Согласен, — кивнул миноец, — я буду начеку, жду лишь астрального послания от Лазарена, и мы тут же выступаем. Сейчас все зависит от скорости Гримли Фолкина и удачливости Лазарена!

— Храни вас Велес! — глава разведки вылил на себя полфлакона дорогих духов, застегнулся на все пуговицы и пошел к дверям. Огромный миноец двинулся следом.

Гримли вошел в здание. Снаружи оно казалось очень большим, но внутри, за дверями, указанными Аделаидой, был лишь небольшой кабак с парой посетителей и полупьяный охранник.

— Ничего себе место для встречи, — усмехнулся Толин.

— Это там, за задней дверью, не спрашивайте разрешения у хозяина, идите! — указала Адель.

Действительно, сбоку от стойки кабатчика, находилась большая ниша, в которой, рядом со сваленной в углу изломанной старой мебелью, была дверь. На вид она была заколочена. Приглядевшись, Гримли заметил, что гвозди аккуратно вынуты, и всю конструкцию подпирает лишь старый сундук, а дверь только прикрывает проход. Пришлось навалиться на препятствие вместе с Толином. Ящик был увесистый, не меньше трех пудов. У Гримли что-то кольнуло на груди, сперва не понял, но кольнуло вновь. За шею зацепился эльфийский медальон, найденный им в руинах Александрета. Илирвен рассказала ему, что это информ-кристалл, но что на нем записано, узнать можно было только в Авлии. Потом Гримли ещё долго искал описания информ-кристаллов в библиотеке и объяснения тем рунам «I.I», которые были выгравированы на серебристом ободке, но ничего конкретного не нашел.

Не успел он задуматься, почему кристалл-медальон напомнил о себе в этот миг, как дверь открылась. Они увидели большую комнату с полуразобранным потолком. Часть конструкций, обвалившись, свисала со второго яруса на высоте двух сажен. Раньше тут явно было что-то вроде склада: рядом находилась одна из первых лесопилок в городе. Кругом валялись какие-то заготовки к мебели и, наоборот, сломанные обрубки, бревна, доски и огромные ворохи стружки, стоял запах сырости и тлена, в углу пищали крысы. На уровне второго этажа зияли дыры наскоро забитых окон. Видимо, хозяева давно здесь не появлялись, и помещение не раз подвергалось разграблению. Мародеры сняли почти все рамы и ставни, а зимой снег и влага разъедали крышу и стены. Сквозь дыры внутрь падали огромные оранжевые снопы вечернего света. В противоположном торце здания у стены был прикреплен горящий факел, а возле него, опираясь на подложенные доски, стоял безногий покореженный стол. Над какими-то мелкими, неразличимыми в полумраке предметами склонилась фигура в зеленом хитоне.