Тень Дракона - Эн Варко

— Раз ваша Империя была такой могущественной, как же вы позволили какому-то Мраку разрушить ее? — поинтересовался Шэрон.

— Не Мрак был первопричиной, — покачал головой Лепэр. — Империя начала рушиться, когда Рок познакомил нас со своим Зеркалом Времени и научил нас Игре. Вместо фишек мы тогда брали людей и разыгрывали их судьбы, делая предсказания их влияния на будущее целых миров. А Зеркало в жизнь подконтрольных нам марионеток вводило элемент случая. Это приводило к появлению большого количества спонтанных поступков, ведущих к трудно предсказуемым последствиям. Их рассчитать стоило изрядного мастерства. Выдумка понравилась Драконам, и вскоре Игра стала самым модным развлечением в Акватоне. Мы часто собирались у Зеркала и разыгрывали один из миров. Все были настолько увлечены, что на какое-то время и думать забыли о подвластных нам землях. А между тем в Валгавском королевстве зрел мятеж, и один из Драконов все же решил взглянуть, что твориться в подведомственных Империи землях.

Королева Ильгиз была очень напугана ширившимися беспорядками в Валгавском королевстве. Она отлично знала — того, кто не оправдал ожидания Драконов, ждала изощренная в своей жестокости расправа. Города и села наводнили шпионы и соглядатаи, а на площадях запылали костры. Сжигали по малейшему подозрению не только признанных виновными, но и их семьи. Дракон, скучающе выслушав отчет королевы о борьбе с мятежниками, дал королеве год на решение возникших проблем, после чего поспешил в свой родной Акватон. Но он ничуть не сомневался, что вскоре придется вернуться сюда во главе армии Драконов. Чутье еще ни разу не подводило его.

Он скакал на своем черном как деготь единороге, взглядом опытного военного отмечая места будущей дислокации войск, равнодушный к красотам природы. Все вокруг между тем благоухало и радовалось. Живописные бухты и бухточки Западного моря отличались причудливым разнообразием, а белоснежный песок, очерчивающий полосу прибоя, был девственно чист. Когда впереди показались башни с серебряными полумесяцами на шпилях, посол остановил единорога. Он знал, что замок принадлежал Аэоле из высокородного семейства Аорда — по слухам, одной из идейных вдохновителей мятежного движения. Об этом шепнула Ильгиз, лично согревавшая ему постель, пока он гостил в ее столице. В порыве верноподданнических чувств, она уже утром хотела послать отряд, чтобы привезти и казнить негодницу, но Дракон приказал повременить. Он решил по дороге домой лично навестить мятежницу. Взглянуть на нее, пока она еще наслаждалась всеми доступными ее положению радостями жизни.

Солнце палило все жарче, а от дурмана цветущего разнотравья и стрекота кузнечиков болела голова. Ворон Кроч тяжело опустился на плечо Дракона, что-то проклекотав.

— Передай Року, пусть ждет меня через декаду.

Каркнув, ворон сорвался с места, а Дракон, решив освежиться, спешился со своего скакуна. Расседлав его и сняв с себя доспехи, он начал спускаться вниз к морю. Тропинка, петляющая через густой кустарник, была крутой, но разве горный лорд будет бояться подвернуть себе ногу? Быстро оказавшись внизу, он замер от изумления. Козырек скалистого берега скрывал самую прекрасную купальщицу из тех, что довелось ему когда-либо видеть. Она самозабвенно резвилась в пенных волнах, и водоросли запутались в ее волосах. «Ее кожа нежней лепестков луноцвета, губы пленяют сочностью вишни, брови — крутые изгибы лука…». Я не буду перечислять дальше. Дракон был охвачен романтичным настроем, поэтому тотчас принялся сочинять романс. Впоследствии он пользовался большой популярностью в Акватоне.

Наконец, девушка заметила его и вскрикнула, устремляясь к одежде, но Дракон был быстрее.

— Умоляю, не бойтесь, — проговорил он, склоняя перед прекрасной незнакомкой голову.

Он был красивым мужчиной и, когда хотел, чертовски обаятельным. Девушка покраснела, потеряв всю волю к сопротивлению.

Через пару часов, весело напевая уже почти законченный романс, Дракон двинулся дальше. Не особо жалуя чопорную кухню местных аристократов, он несколько задержался в сельском трактире, уплетая за обе щеки кашу и запивая ее холодным квасом, после чего поднявшись на скалистый утес, громко застучал в ворота замка.

— Посол Великой Империи Драконов требует аудиенции!

За воротами послышалась суета и испуганные крики, после чего они со скрипом открылись. Дракон с места пустил своего единорога в галоп, ни мало не заботясь о шарахающихся от него в разные стороны людях. Небрежно бросив повод перепуганному служке, он поднялся по белоснежной лестнице и, распахнув дверцы зала, замер в изумлении. Перед ним в роскошном одеянии и с регалиями владелицы замка сидела на троне его недавняя купальщица.

— Однако, — глубокомысленно заметил он, — я вижу вы, любезная Аэола, очень шустрая молодая особа.

Дракон так и не обмолвился о причине своей инспекции замка, а она ни словом, ни взглядом не намекнула о желании продолжить знакомство. Немало раздосадованный этим обстоятельством, Дракон вернулся домой, чтобы заняться делами, коих у него было предостаточно. Хоть я и не могу поручиться, что он время от времени не вспоминал милую мятежницу.

— Очаровательная история, — протянула Даосса, похожая на кошку, перед которой налили в блюдце сливок.

— Кем был этот Дракон? — заинтересовался Коросс.

— Немного терпения, — улыбнулся Лепэр.

— Так что было дальше? — спросила Арона, все это время, слушая историю, раскрыв рот.

— Как Дракон и предполагал, Ильгиз не удалось остановить мятеж. Наоборот, волнения нарастали, грозя перекинуться в другие страны. И наш герой, возглавив небольшую армию, отправился обуздывать бунтовщиков.

Драконы никогда не использовали другую свою ипостась для усмирения подвластных земель. Они считали это не спортивно, да и Силы на поддержании этого обличья требовалось предостаточно. Для этого у них были солдаты, которые сами по себе представляли грозное зрелище. Стройные колонны облеченных в доспехи всадников на черных, рыжих, белоснежных единорогах неторопливо ехали по западной равнине в сопровождении адских псов, охватывая ее широким полумесяцем. Они не разбирали кто прав, а кто виноват, оставляя после себя выжженные дотла деревни и города без всякого намека на жизнь. Когда они подошли к столице, им навстречу выехала сама королева, таща на цепи спотыкающуюся девушку. Дракон, ехавший впереди своего воинства, сделал знак. Конница остановилась, превратившись в безмолвные статуи. Было слышно, как ветер играет серебряными звеньями в сбруе единорогов.