Доминион. Проект «Генезис» - Игорь Марченко

— Если они высокоразвиты и имеют свой собственный флот, что им мешает покорять соседей?

— Я же сказал, что таких более не осталось. Один разум и мириады отростков, способные внедряться в тела других созданий, это и есть кукловодство — самое грязное из искусств Оси. Эти сущности могущественны и правят огромными территориями класса «М», так что тебе появляться там крайне неразумно. Особенно после того, как ты уничтожил одну из них.

— Но я никого не уничтожал. Просто бежал, спасая жизнь…

— Когда захлопываются врата, в момент перехода излишки энергии выплескиваются в окружающую действительность, сметая все на своем пути. Так что миры, где ты побывал, не скоро позабудут твоего прихода или, точнее, ухода. — Рур хмыкнул в бороду. — С другой стороны, жители Аслиза должны быть тебе благодарны, после того как ты сначала освободил, а потом уничтожил одного из кукловодов.

— Вы так и не сказали, что будет со мной. Моя судьба…

Рур с нескрываемым интересом посмотрел на меня:

— Ты обычный солдат, которому темные силы заморочили голову. Что с тебя взять? Вслед за тобой придут другие агенты, которым, быть может, даже посчастливится добраться живыми до Храмового мира и открыть портал. Все на свете невозможно предусмотреть, и мы вынуждены идти на риск. Мы верим, что врагу никогда не захватить Храмовый мир, пока мы чтим и помним уроки богов. Вижу, ты скептически относишься к нашим верованиям, и совершенно напрасно. Вера и знания. Против них бессильны даже легионы Императора. Ты волен идти куда захочешь, хоть и нелегко было убедить в этом некоторых наших братьев по вере. Они считают, что, если каждому агенту снимать голову с плеч и отправлять обратно, остальные забудут сюда дорогу.

— А вы что думаете по этому поводу?

— Насилие порождает насилие, поэтому я был против.

Я вежливо склонил голову по местному обычаю.

— Мне нужно обдумать и осмыслить услышанное. Вы очень добры к своим врагам.

— Хорошо то, что хорошо заканчивается, — сказал Рур и стал спускаться по каменным ступеням террасы на нижний ярус. — Теперь ты усвоил несколько важных уроков. У зла бывает множество лиц, а доброта иногда может спасти жизнь.

Я остался стоять на террасе, любуясь величественными горами вокруг храма. Чистейший воздух холодил кожу, и только тут я почувствовал, как мне не хватало спокойствия все те годы, что я был оторван от семьи. Легкомысленно забросив сумку с вещами за спину, я, как и тысячи остальных, покидал родную планету в надежде на скорое возвращение в лучах славы и почета. Кости тех, кто отправлялся вместе со мной, давно истлели, разбросанные по разным мирам. Они никогда больше не вернутся на родину, чтобы еще раз увидеть своих жен, детей и близких. Глядя на вершины гор, я с величайшим изумлением почувствовал, как по щекам бегут слезы. Я с благодарностью посмотрел вслед учителю Руру. Только он мог восстановить слезные железы. Ведь ему прекрасно известна их цена…

Вокруг расстилался прекрасный древний мир, в небе парили старые знакомые — гексагоны неизвестных инженеров, о которых я не озаботился спросить. После услышанного мне было совсем не интересно, кто они и что здесь делают. Вращая на пальце кольцо с Лидии, я не ощутил привычного покалывания, к которому уже привык. Внезапно меня пронзила догадка. Все стало ясно. Сорвав с пальца кольцо, я решил выкинуть его в пропасть, но насмешливый голос Рура у меня в голове остановил меня:

— Не беспокойся. Эту вещицу я обезвредил в первую очередь. Кто-то из твоего окружения так о тебе заботится, что пометил следящим маячком с функцией передачи данных. Можешь не выбрасывать, если оно тебе дорого. Теперь это обычная безделушка.

Я колебался лишь секунду. Швырнув его в пропасть, я брезгливо отер руки о выстиранный комбинезон, который заботливые монахи привели в божеский вид. Центральный процессор ПБК пришлось уничтожить, так как его программа была настроена на шпионаж и передачу данных имперским силам. Не могу сказать, что меня это расстроило.

Пока я по-прежнему находился непонятно в какой роли. То ли пленника, то ли почетного гостя. Монахи, кроме Рура, со мной не общались, а занимались своими повседневными делами — исполнением религиозных таинств, на которые мне, как чужаку, путь был закрыт. Никакой враждебности они ко мне не питали, но и не особо жаловали, на всякий случай приставив ко мне пару привратников в фиолетовых одеждах храмовой гвардии. Монахи были не только из расы аббата Рура — шестирукие и с кошачьими глазами разных оттенков, — но и самого удивительного вида, вроде стеклоподобных и насекомообразных. Учение монахов для меня осталось непонятным и неинтересным, за исключением возможности проходить сквозь Вуаль миров без использования какой-либо машинерии. Кроме Рура, со мной никто не желал обсуждать эту тему. Храмовый мир был осколком великого прошлого. Некая цивилизация, давно канувшая в Лету тысячелетий, оставила после себя руины городов и храмов, в которых теперь обитали монахи. Хроники на стенах подробно рассказывали об их жизни. Города этого мира были так же разнообразны, как и его непостоянные жители. Если ты не нарушал законов и чтил религию монахов, то был свободен в собственных поступках и мог двигаться в любом направлении, кроме закрытых аббатств, выполнявших роль губернаторств.

— Аббат просит вас разделить с ним трапезу, — сказал бесшумно появившийся послушник.

— Что вы сделали с моим кольцом? Насколько оно было опасным? — продолжал я задавать Руру вопросы, сидя за каменным столом.

— Думаю, что под словом «опасно» ты подразумеваешь смерть. Но опасность порой таится и в точном определении твоего местонахождения.

Это, несомненно, было опасно. С определенной точки зрения, разумеется. Кто его тебе подарил?

— Девушка, связанная с Галактическим Синдикатом. Синдикат — это такое сообщество…

— Я знаю, что такое Синдикат, не настолько же мы здесь отстали от жизни! — фыркнул Рур, отодвинув в сторону пустую тарелку, которую ловко убрали со стола. — Как же не знать четвертый столп, на котором держится Империя.

— О чем вы?

— О Синдикате, — проворчал Рур. — Я думал, ты в курсе, что Синдикат, церковь Единого, министерство обороны и корпорация «Транс-Галактика» являются четырьмя основными столпами Империи. Без них она недолго просуществует.

— А какая между ними связь? Я не силен в политике, и…

— Да. Я уже заметил! Эти силы целиком и полностью подвластны Императору. Он занимает в них главенствующее положение и никогда не допустит образования независимых организаций или коалиций, направленных против него. Кому хочется иметь за спиной врагов, способных расшатать кресло, на котором ты восседаешь? Иначе нельзя быть уверенным, что тебя не ударят в спину, когда ты этого не ждешь. Тебя держал под наблюдением человек, облеченный властью. Он мог разговаривать с тобой при встрече от имени любой из фракций.

— Император?!

— Хо-хо! Ну, у тебя и запросы, молодой человек! — гулко расхохотался Рур, хлопнув по каменной крышке стола всеми ладонями. — Сомневаюсь, что Император вообще знает о твоем существовании. Пора научиться думать собственной головой, мистер Грин.

— Я знаю только одного человека, облеченного властью. Чен… Тот, кто обманом отправил меня на Эпилон, преследуя неясную для меня цель, — вздохнул я и окончательно потерял аппетит.

— Уже лучше, Ингвар! — удовлетворенно заметил наставник. — До тех пор, пока не научишься глядеть в корень своих неудач, а не бессмысленно трепать за уши следствия, ты так и будешь ходить на поводу у других. Гармония заключается в понимании сути. Какая жалость, что ты не можешь остаться и пройти обучение. Из тебя вышел бы великолепный слушатель. Политика это ведь тоже религия, пусть и для существ определенного склада ума.

По-моему, последняя мысль особенно сильно расстраивала наставника Рура. Он даже перестал жевать и задумчиво уставился мимо меня в пустоту.

— Думал ли ты раньше об этом?

— Я размышлял, но совсем о другом.

— О чем же?

— О том, как можно победить Империю.

— Осмыслив правду, готов сражаться дальше? А силы воли хватит?

— Если хватило дожить до сегодняшнего дня, хватит и на остальные.

— Похвально, — одобрил Рур. — Но, как любое нелегкое решение во имя глобальной цели, оно несет массу страданий для твоих соотечественников. Надеюсь, ты это понимаешь?

— Хуже, чем произошло, не будет.

— Кто знает, бывают вещи и пострашней террора и смерти…

— У Империи должны быть слабые места!

Рур в сомнении решал, дать мне подсказку или нет. Наконец сделал выбор:

— Слабая сторона Империи — ее транспортная сеть. Не нужно быть мудрецом, чтобы это понять. Без нее Империя не сможет и чихнуть. Это ее плоть и кровь, воздух и пища. Если разрушить цепочку, на которой висят, подобно жемчужинам, ваши миры, Империя развалится в сей же час. Но день этот ознаменует собой начало боли и крови, а также страданий и потерь. Мир никогда не будет таким, как прежде, и даже убийство Императора не дало бы такого сокрушительного эффекта. Тут же нашелся бы человек из его ближайшего окружения, который занял бы его место. Разрушив фундамент мощи и военного могущества Империи, ты разрушишь всю систему до основания, без возможного восстановления…