Владычица Хан-Гилена - Джудит Тарр

— Ты, который являешься моим господином и в то же время моим приемным сыном, знаешь, что все мое имущество слишком ничтожно, чтобы быть подарком для тебя. Тебе достаточно только попросить то, чего ты хочешь, и это будет твоим. Глаза Мирейна блеснули.

— Осторожно, мой господин! А вдруг я попрошу о величайшей драгоценности твоего княжества?

— Она твоя, — без колебаний ответил Орсан, — как и все, что принадлежит мне. — Даже если это твоя дочь? По залу пробежал шепоток. Князь Орсан взглянул с высоты своего роста на человека, который был королем.

— Даже моя дочь, — ответил он. — Если она сама этого хочет.

— Она хочет, — сказала Элиан, — и просит вашего благословения на этот союз. Сегодня, сейчас. — Она сделала паузу и добавила с окрепшей страстью: — Нет, она не просит. Она умоляет.

Мирейн обернулся как человек, которого перехитрили, по не застигли врасплох. Удивить Мирейна было не так легко. Так же нелегко было смотреть ему в лицо перед избранными людьми Ста Царств, как смотрела сейчас она. Элиан улыбнулась ему нежнейшей улыбкой и встала только для того, чтобы присесть в глубоком реверансе. Мягко, с притворной застенчивостью она сказала:

— Решение зависит от дамы, мои господа. А дама, медлить которую заставляли ее безумства, желает сыграть свадьбу без отсрочки. Ты хочешь сказать что-нибудь, отец мой?

— Я не хочу, — проскрежетал сквозь зубы Мирейн, но так, чтобы его слова не достигли чужих ушей.

Она встретилась взглядом с его горящими глазами и улыбнулась.

— Я буду твоей удачей и твоим талисманом. Разве я недостаточно хороша для этого?

— Ты удивительно хороша. — Он предостерегающе понизил голос: — Элиан… — Отец, — требовательно изрекла она. Князь долго смотрел на них. Невозможно было определить, что он испытывает — радость или страшный гнев. Внезапно маска спала с его лица. Он улыбнулся, просиял, а затем громко расхохотался. Присутствующие смотрели на него во все глаза. Члены его сословия и его союзники пришли в замешательство. Наконец князь простер руки.

— Придите же, мой сын и моя дочь. Я благословляю ваш союз.

Зал для них убрали по-новому. Радость праздника переросла во что-то еще более яркое и более сильное. Зимой цветочных гирлянд быть не могло, а бот на роль девушек с цветами отлично подошли женщины из стражи Элиан. Пир был завершен, и остатки со столов унесли, чтобы освободить помещение для ритуала. Элиан вовсе не рассчитывала на свадебное торжество, но ей ничего другого не оставалось.

Она стояла в кружке своих стражников и старалась не дрожать. Причиной возникшей дрожи был не только страх. Она выпила много вина и к тому же страшно устала.

Воздух наполнился благоуханием духов ее матери. Элиан почувствовала нежное, но уверенное прикосновение и несколько мгновений наслаждалась им.

— Дитя мое, — сказала княгиня. — Ах, дитя мое, как же певцы проживут без тебя? Элиан выпрямилась и задрала голову. — Возможно, это опрометчивое решение, мама, но я считаю его мудрым.

Леди Элени посмотрела через весь зал туда, где группа молодых людей готовила место Мирейна. Самого короля не было видно, но волосы Халенана сияли, словно сигнальный огонь; над ним возвышался Кутхан, сверкая медью и золотом. Судя по доносившимся оттуда звукам, они были более чем довольны тем оборотом, который принял пир.

— Это мудро, — сказала княгиня, — и чрезвычайно соответствует твоему характеру. Элиан звонко рассмеялась.

— О нет. Я-то знаю, какая я глупая. Но эта глупость дошла до таких пределов, что ее уже можно назвать мудростью.

Мать пригладила ее волосы, поправила украшавшую их ленту.

— Ты всегда следовала зову сердца, даже когда казалось, что ты противишься ему. Следуй же ему и теперь и будь сильной. Разве не оно избрало величайшего из королей мира своим властелином?

— Да, избрало. — Элиан прерывисто вздохнула. — Я и сама не знаю, радоваться мне или пугаться.

— И то и другое, — сказала княгиня. Она поцеловала дочь в лоб и повернула ее, оглядывая. — Иди. Мужчины готовы.

Столы исчезли, люди в зале выстроились в два ряда, оставив между ними проход. Раздался звонкий чистый голос, который пел песнь невесты, приготовленной к свадьбе. Юноши построились клином и начали продвигаться вперед. Женщины из отряда Элиан повернулись к ним лицом.

Клин встретился с полукругом. Согласно обычаю, девушки должны были с криком разбежаться в разные стороны и оставить свою госпожу незащищенной. Но эти женщины были воинами, и к тому же воинами Элиан. Так что перед каждым смеющимся мужчиной оказалась женщина с холодным взглядом. Наступающие в смущении остановились.

Халенан, который находился в вершине клина, согнулся в низком поклоне.

— Приветствую вас, прекрасные дамы, — сказал он с безупречной учтивостью. — Мы пришли за нашей королевой. Поможете ли вы препроводить ее к нашему королю?

— Я помогу, — сказала княгиня, сделав шаг вперед и касаясь руки сына. — Пойдемте, дамы. Пусть король взглянет на нашу королеву.

Взгляды облетели весь кружок. Их сменили улыбки. Рука встретилась с рукой; мужчины и девушки выстроились в круг. В центре стояла Элиан, лицом к лицу с Мирейном. Выглядел он по-королевски и улыбался. Уголки его рта слегка приподнялись, глаза сияли дрожащим мерцающим блеском. Элиан низко присела, утонув в своих сверкающих юбках.

Мирейн поднял ее. После этого первого взгляда он отвел глаза, не позволяя Элиан читать в них. Он смотрел на помост, где сидел князь. Мозг его был непроницаем.

Чувство гнева не могло бороться с желанием удовольствия. Это была охота на охотника, где преследуемый сам вел преследование. «Какое счастье для всех нас, что ты всегда выигрываешь битвы, — мысленно обратилась Элиан к неприступной крепости его разума. — Даже это маленькое поражение слишком велико для тебя».

Он напрягся, но не удостоил ее ответом. Плечо к плечу, шаг за шагом, они приблизились к князю. Свита следовала за ними. К одинокому прекрасному голосу присоединились барабаны, и их удары совпадали с биением их сердец; арфы и свирели вступили следом. Ослепительно сияли лампы.

— Леди Хан-Гилена, — нараспев произнес князь, следуя сложной мелодии, — и Сын Солнца. Элиан и Мирейн, плоть от плоти моей и дитя моего сердца, перед Аварьяном и перед всем народом этой империи, созданной нашим богом, я соединяю вас, тело к телу, душа к душе, да соприкоснутся они и соединятся во имя божье. Выражаю ли я вашу волю, произнося эти слова? — Да, — сказала Элиан.

Голос ее слегка дрогнул, и причина этого крылась не в ней самой. Ведь Мирейн все еще мог отказаться, все еще мог осрамить ее. Он был так же полон гордости, как она, и мог быть таким же законченным дураком.