Толковая Библия Лопухина. Ветхий Завет - Александр Павлович Лопухин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
XXVII. Самсон
Следовавшие за Иеффаем трое судей израильских мирно правили народом — Есевон семь лет, Елон десять лет и Авдон восемь лет. Все они пользовались семейным благословением, имели многочисленных сыновей, а также и владели значительными богатствами, так что, например, у судии Авдона «было сорок сыновей и тридцать внуков, ездивших на семидесяти молодых ослах», — в знак особенного достоинства и богатства.
Между тем при отсутствии сильной и общепризнанной власти, которая бы твердой рукой управляла всем народом, израильтяне все более и более поддавались нечестию и идолопоклонству, ослабевая в то же время и политически. Этим воспользовались филистимляне и поработили их. Филистимляне были одним из самых воинственных народов земли Ханаанской. Они переселились с о. Крита и еще во времена Авраама твердо укрепились на богатой прибрежной равнине (Шефела), к северу и югу от Аскалона. Впоследствии они сильно расширили свои владения и достигли такого могущества, что влияние их чувствовалось на всем протяжении страны, в которой они сохраняли свое господство до самого Давида. Соединившись с несколькими туземными племенами, еще продолжавшими жить в Газе, Хевроне и других местах, они совершенно сокрушили силы израильтян, которые как земледельческий народ не в состоянии были выдержать напор народа, главным ремеслом которого была война. Даже храброе колено Иудино должно было положить пред ними свое оружие и подчиниться тяжкому и позорному игу, для обеспечения которого филистимляне к тому же совершенно обезоружили побежденных, увели у них в плен всех кузнецов и оружейников, так что израильтяне для всякой кузнечной и слесарной работы вынуждены были обращаться к своим жестоким врагам Неудивительно, что при таких обстоятельствах филистимское иго могло тяготеть целых сорок лет, не вызывая даже попытки к освобождению от него. Народ пал духом и в полном унынии отчаялся уже в надежде на какое-либо избавление.
Но избавитель уже явился в его среде и готов был выступить на защиту своего народа. Это был необычайный герой — по имени Самсон. Самсон был сын бездетной дотоле четы Маноя с женой из колена Данова, соседнего с филистимской землей и потому наиболее терпевшего от жестоких врагов. Само рождение его было возвещено ангелом, который объявил жене Маноя, что «она зачнет и родит сына, и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назорей Божий, и он начнет спасать Израиля от руки филистимлян». То же известие повторено было и самому Маною с подтверждением его особым видением ангела, поднимавшегося в пламени жертвенника. В определенное время действительно родился у них сын, которому дано было имя Самсон.
Колено Даново, к которому принадлежал Самсон, всегда было сравнительно малым и не в силах было даже отвоевать отведенного ему Иисусом Навином удела у филистимлян, которые совершенно отрезали его от приморской равнины и стеснили в горах. Положение его было столь стесненным, что впоследствии оно вынуждено было даже выселить из себя значительную часть, предоставив ей искать себе местожительства на северной границе страны. Но у них был укрепленный лагерь на горах, господствовавших над филистимской равниной, и там-то именно возрастал Самсон. Будучи назореем, т. е. человеком, всецело посвященным на служение Богу и Его царству, и представляя живой урок, что сила и спасение избранного народа заключались только в его невидимом Царе, который давал Свою помощь только за исполнение Его святых законов, Самсон возрастал в виду городов и деревень своих угнетателей. При виде угнетенного положения своего народа от жителей этих идолопоклоннических городов и страдая за честь своего отечества и своего Бога, юный назорей возмущался духом, и в народе уже носились слухи, как «Дух Господень» по временам действовал в длинноволосом отроке, уже начинавшем обнаруживать необычайную силу.
Самсон убивает льва.
Достигнув возмужалости, Самсон не сразу выступил на спасение своего народа от врагов, а показал сначала ту же слабость, от которой страдали все вообще израильтяне. Он был в нравственном отношении как бы зеркалом своего на рода. Будучи, как и весь народ, посвященным Богу, он воплотил в своей жизни как добродетели, так и пороки своего народа, и потому на первых же порах привязался к одной филистимлянке и просил своих родителей позволить ему жениться на ней. Увидев, как напрасно было бы их сопротивление неразумному поступку их пылкого юноши сына, они согласились. По дороге к своей невесте Самсон впервые обнаружил свою сверхъестественную силу. Неподалеку от виноградников Фимнафы, местожительства его невесты, на него напал молодой лев; но Самсон, почувствовав в себе необычайную силу, не смутился, а растерзал льва, как козленка, хотя у него не было в руках никакого оружия. Он никому не сказал об этом, но, проходя в другой раз той же дорогой, увидел, что в трупе убитого им льва, успевшего под палящим зноем совершенно высохнуть, завелся рой пчел. Захватив с собой мед, Самсон в качестве жениха устроил семидневный пир для тридцати своих брачных друзей и, будучи в веселом расположении духа, предложил им отгадать загадку под условием в случае успеха уплатить им тридцать синдонов (рубашек из тонкого полотна) и тридцать перемен одежд, выговаривая то же и себе в случае их неумения отгадать ее. Те согласились, и он сказал им: «Из ядущего вышло едомое, из сильного вышло сладкое». Три дня бесплодно бились брачные друзья его над этой таинственной для них загадкой; наконец, видя, что они не в силах разгадать ее, они обратились к его новобрачной жене и начали приставать к ней, чтобы она добилась у Самсона разгадки, угрожая
