Замуж не напасть - Лариса Кондрашова

Люба никогда от нее не отмахивается, ей все неподдельно интересно. Родная мать не знает о Евгении столько, сколько знает подруга. Наверное, впопыхах она не сразу замечает, что Люба – впервые за все время их дружбы! – слушает ее рассеянно. От изумления Евгения замолкает на половине слова.

– Никогда Бог не дает человеку всего! – мрачно говорит Люба, никак не реагируя на ее рассказ. – Если вдруг покажется, что у тебя все есть и ты счастлива, берегись: наверняка уже судьба приготовила тебе какую-нибудь пакость! Что-нибудь этакое, чего ты не ждешь и, увидев, содрогнешься. Бойся быть счастливой, ибо все беды от этого!

– Что-то раньше я не замечала у тебя склонности к кликушеству, – замечает Евгения.

– Никому нельзя верить, никому! – не обращая внимания на ее слова, продолжает повторять Люба.

– Да что случилось-то, скажешь ты или нет?! – теряет терпение Евгения.

– Представь, едем мы в машине. Я, как всегда, на переднем сиденье, поскольку муж за рулем, а на заднем – эта гадюка! Хохочем, анекдоты смешные рассказываем – прямо-таки в массах небывалый подъем. Вдруг черт дернул меня обернуться! Что я вижу? Сидит эта крыса и моего благоверного по голове гладит! Эдак нежно пальчиками его волосы перебирает! Прядями играет!

– Какая крыса? – опять пытается прорваться Евгения через поток сбивчивой речи подруги. – Ты так до сих пор и не сказала: кто – она?

– Наша с тобой общая знакомая – Людочка Смирнова!.. А я все понять не могла: чего это она в нашу дыру вдруг зачастила? И меня, что интересно, стала вдруг полным именем называть! Ты, Любовь, своего мужа совсем заездила! У тебя, Любовь, характер отвратительный! Ты, Любовь, всегда была жестокой! А муженьку моему все со слезой в голосе – бедный Санечка! У тебя, Санечка, руки золотые! У тебя, Санечка, характер ангельский! Как я завидую, Любовь, что у тебя такой необыкновенный муж!

– По-моему, у нее Михаил тоже был не плох.

– Поначалу. А потом она его задолбала. Ты тупой! От тебя вечно бензином воняет! Все не могла смириться, что она – архитектор, а он – простой шофер!

– Говорят, он совсем спился?

– Любой бы на его месте спился. Он же эту змею любил…

– Можно подумать, замуж за него ее выдали насильно.

– Нет, конечно, но она вроде снизошла. И того ему же самому не простила… Завидует мне, будто Санечка мне таким в чистом виде достался. Поначалу и спиртным увлекался, и к дому не шибко тяготел. Порой за полночь на рогах приходил… Ты видела его когда-нибудь грязным или мятым?

– Не-ет!

– А Мишка Смирнов вечно в грязных рубахах ходил. Людка трепалась, что он просто грязнуля. Как хочешь, а тем или иным мужчину жена делает. Хотела бы я посмотреть, как она со своей ленью Санечку обихаживать бы стала! Небось через неделю всю романтику побоку бы пустила! Семейное счастье – это совместный труд: и мужа, и жены…

– А что говорит Саня?

– А ничего. Отбивается. Она, говорит, сама на меня вешается, а меня моя жена вполне устраивает!

– Тогда я не понимаю, чего ты дурью маешься? Разве ты не знала, что Людка – стерва?

– Знала.

– И продолжала ее у себя принимать. За что боролась, на то и напоролась! Сама подготовила эту ситуацию, так что нечего и ныть!

Внезапно лицо Любы, до того будто закаменевшее, оживляется, от уголков ее небольших, миндалевидного разреза глаз во все стороны разбегаются лучики, и лицо освещается улыбкой.

– Женька? Ты на меня прикрикнула?

– Само собой! – не отрицает Евгения.

– Ей-богу, мир перевернулся. Наша тихая овечка стала показывать зубы. Может, мы просто неправильно определяли ее породу?.. Ты ведь права: почему мы всегда стесняемся сказать подлецу, что он подлец? Принимаем у себя людей, не только нам неинтересных, но и откровенно неприятных. Кормим их, поим, а в конце концов они еще и ухитряются уводить у нас мужей… У тебя как с продуктами? Совсем плохо?

– Почему? У меня все есть.

– Не похоже, – притворно вздыхает Люба. – Все есть, а подруге и стакана чаю не налила!

– Ой, прости! – спохватывается Евгения. – Я уже привыкла, что ты всегда торопишься, забегаешь на минутку, что тебя всегда Саня ждет в машине…

– На этот раз у меня в запасе минимум два часа. А мой чоловик поехал по своим делам. И вернется скорее всего голодным.

– Тогда я помчалась на кухню!

– Опять! Из одной крайности в другую! – покачивает головой Люба. – Эти два часа мы распределим так: первый час сидим и пьем мой малиновый ликер – кстати, я сделала его впервые, но напиток явно удался! На второй час мы приготовим в четыре руки что-нибудь вкусное и поедим как следует уже втроем.

– Вот видишь, мне никогда не удается все так ладно распланировать!

– Легко планировать чужие обстоятельства. Ты видела, случилось нечто неординарное, я и растерялась… Так, говоришь, твоя Надежда учудила?

– И не говори! Уж такого-то я от нее точно не ожидала. Поскольку дата у нее была не круглая – Надьке исполнялось тридцать два, – мы решили отметить ее день рождения в комнате отдыха шефа. Он сам и предложил. Там как раз длинный стол, с десяток стульев… Набралось восемь человек, включая и мужа Нади. Он сейчас у нас не работает, но на торжестве пожелал присутствовать…

– И тут же, как я понимаю, его бывшая любовница оказалась?

– Так она же у нас главным бухгалтером работает. Надежде, видимо, неудобно было ее не пригласить.

– А может, специально пригласила. Мол, полюбуйся, чего достигла я, стала законной женой, а ты годна разве только на то, чтобы перейти в чьи-то другие руки!

– Откуда ты знаешь? Можно подумать, ясновидящая.

– Большого ума тут и не нужно: встретились две соперницы. К тому же предмет их вожделений вот он, рядом… Ладно, я тебя перебила. Так кто же был еще на этом вашем празднике?

– Шеф фирмы со своей секретаршей, Надя с Эдуардом, главбухша, экономист, Иван Иваныч и я. Должен был прийти зам, но его не оказалось на работе. Куда он подевался, никто не знал. Кстати, нет и до сих пор, со вторника его никто не видел.

– Четвертый день, как человек пропал, и никто не поднял тревогу? – изумляется Люба.

– Жена подняла, но в милиции сказали, что он, возможно, загулял. Приняли заявление и пообещали, что будут искать.

– А раньше с ним такие исчезновения случались?

– Нет. Он вообще-то примерный семьянин. Любовница есть, но он старается своей связи не афишировать. По крайней мере жена об этом ничего не знает… Тебя не поймешь! То ты о Надежде спрашиваешь, то о постороннем человеке волнуешься! Не тот это человек, уверяю тебя, и к тому же очень неприятный!

– Я и не волнуюсь, – пожимает плечами Люба. – Просто странно, человек пропал, а вы все спокойны, как слоны!

– Я тебе всегда говорила: переходи в юридический. Ты же прирожденный следователь!