Хитрости эльфийской политологии - Татьяна Патрикова

— То есть, они теперь довольствуются обществом друг друга, забывая о тебе?

— В том-то и дело, что нет! Но меня раздражает, что малышка Таниэль позволяет себе с одинаковой легкостью проводить ночи не только в моей постели, но и в постели моей супруги.

— И ты уже определился, кого из них ты больше ревнуешь?

— Обеих, — жестко бросил император и надолго замолчал.

Интересно, как же это моя сеть осведомителей могла пропустить эту весьма пикантную новость, которую уже должен обсуждать весь дворец. Но никаких донесений о подобном я не помню. Не мешало бы выяснить почему. Я не собираюсь спускать подчиненным такую оплошность. Признание Владиэля поставило меня в тупик, а я такого не признаю. Хотя, если вспомнить то, что мне теперь известно о его фаворитки, происходящее становится все интереснее и интереснее.

— И от кого, как ты думаешь, исходила инициатива?

— От Таниэль. Она сама мне призналась, когда я её прямо спросил.

— А Елинэль что на это говорит?

— Вот это-то меня и смущает. Когда я попытался заговорить с ней об этом, она пожала плечами и сказала, что каждый в этой жизни имеет право на кусочек счастья.

— То есть в открытую намекнула, что все эти годы была несчастна с тобой?

— Нет! Именно об этом я спросил её в следующий момент. А она улыбнулась и сказала, что раньше была счастливой, но с появлением в нашей жизни юной Лунной стала еще счастливее. Вот ты что-нибудь понимаешь? Я — нет.

Я не понимал. Но закрались у меня некоторые подозрения.

— Ты не думал о том… — оборвал себя, так как даже другу сказать такое непросто. А уж когда перед тобой не только друг, но еще и император, тем более.

— Ну говори, говори… — нетерпеливо потребовал Вадиэль.

Глубоко вздохнув, я резко сменил тему. Хотя, то, что я собирался сказать ему еще секунду назад, тоже так или иначе было связано с тем, о чем мне предстояло ему сообщить с самого начала.

— Как мои подчиненные пропустили образовавшийся между вами треугольник, так и твои доносчики упустили все самое интересное.

— Упустили они, как же! — неожиданно перебил меня император и криво усмехнулся, — Скажи спасибо Таниэль. С её умением обходить в разговорах любые скользкие темы и не подпускать никого к своим личным тайнам, её можно сразу зачислять в твое ведомство.

— Я тоже уже об этом думал, — сказал с улыбкой, предвидя следующий вопрос.

— Да? И когда же ты успел оценить её навыки, раз сам говоришь, что ничего о наших изменившихся отношениях не знаешь?

— А зачем? Я, знаешь ли, пока ты был занят разбирательствами со своей собственной личной жизнью, сумел встретиться с Пестрым. Понимаешь, о ком я?

— С правителем мерцающих? — взгляд моего друга кардинально изменился. Теперь передо мной сидел подлинный император федерации.

— Не с правителем, а с Учителем. С большой буквы, — уточнил на тот случай, если мне не удалось в достаточной степени выделить это слово интонацией.

— Что это значит? — это был самый главный вопрос за сегодняшнее утро.

Глубоко вздохнув, я начал свой рассказ с появления в нашем мире Андрея. И только через час с небольшим подобрался к самому главному.

— Таниэль Патрисеа Лунная на самом деле юная мерцающая Фанисисерус Мак-аш-Дак.

Лицо императора застыло, но он быстро справился с удивлением и холодно уточнил:

— Насколько юная?

— Достаточно, чтобы предложить твоей жене безумный план, — это было как раз то, о чем я хотел сказать ему, до того, как решил сменить тему и перешел с личного на дела государственные.

— Ты о чем-то догадался? — Владиэль впился в меня цепким взглядом.

— Не для кого не секрет, как сильно Елинэль мечтает о ребенке. Таниэль сама еще совсем недавно вышла из детского возраста, — я увидел, как напрягся моя друг, поэтому поспешил сказать: — Не волнуйся, когда ты обратил на нее свое императорское внимание, по меркам мерцающих она уже успела стать совершеннолетней.

— Что значит успела? Не ты ли мне только что сказал, что до совершеннолетия без сопровождения родителей или старших родственников их из Чащи Лис не выпускают.

— Это не мешает им сбегать, если они считают себя достаточно взрослыми, чтобы начать жить самостоятельно. При этом их не особо ищут.

— То есть когда она появилась во дворце…

— Да. До совершеннолетие ей было еще далеко.

Владиэль помолчал, обдумывая все услышанное, потом снова поднял на меня глаза и спокойно уточнил:

— Так о каком плане ты говорил?

— Одна — достаточно отчаявшаяся, чтобы ухватиться за любой, даже самый бредовый план, вторая — достаточно юная и дерзкая, чтобы придумать что-нибудь не особо разумное, но неожиданное. То, что на самом деле может сработать. Как я уже сказал, твоя супруга мечтает о ребенке, и, судя по всему, мерцающая, по собственной вине лишенная тепла семейного очага, прониклась к ней симпатией и предложила заставить тебя ревновать, тем самым ослабив бдительность, а потом провести наступление сразу по двум фронтам. Ведь знаешь, твоя супруга была бы рада даже бастарду.

— Не верю, что они могли так со мной поступить.

— Но ты ведь мог… — я пожалел об эти словах, как только они сорвались с моих губ. Но сейчас я взывал не к императору, а к другу. Поэтому и сказал то, что сказал.

— Что-то ты сам не спешишь обзавестись семьей и потомством, — ядовито бросил в мою сторону Владиэль.

— Ты почти вдвое старше.

— Для нашего народа это такие мелочи!

— Для народа — может быть, а вот для твоих женщин — вряд ли.

Леди Таниэль впорхнула в комнату и выглядела в этот момент настолько очаровательно, что даже я засмотрелся. А ведь я всегда считал себя невосприимчивым к женским чарам. Владиэль потребовал её к себе, как только я закончил свой рассказ о том, что произошло в нашем мире за последнее время. Он слушал с каменным лицом. Это была его отличительная черта. Император никогда не выказывал явных признаков удивления, даже если ему сообщали о чем-то по-настоящему неслыханном. Вот и сейчас мой рассказ о деятельности в нашем мире психолога-иномирца внешне, казалось, не произвел на него особого впечатления. Я по личному опыту знал, насколько обманчивым может быть такое его поведение.

— Вы хотели меня видеть, мой император? — пропела светлая леди и ничем не выдала своего смущения. Хотя любая бы стушевалась под нашими пристальными взглядами.

— Да, юная леди, — ответствовал ей Владиэль и взмахом руки материализовал рядом с нашим столом третье кресло.

Девушка не потрудилась в него опуститься. Подошла сзади, оперлась одной рукой на высокую спинку и склонила голову к плечу, улыбаясь тепло и приветливо.