Жмурки - Наталья Николаевна Тимошенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она не услышала, как Никита подошел сзади, сжал ладонями ее плечи.
– Поначалу я думал, что демон просто потихоньку сводит с ума, – тихо признался он, – поэтому приглядывал за тобой. Но не увидел никаких признаков изменения твоего поведения, ничего, что показалось бы мне странным. Но если дело все-таки в расплате, то ты останешься прежней.
Яна тяжело сглотнула, накрыла его ладони своими, одновременно обхватывая себя за плечи.
– Что он потребует у меня?
– Я не знаю, – признался Никита. – Но ты не должна волноваться. Вместе мы что-нибудь придумаем. Теперь я точно знаю, что жизнь свела нас не просто так. Если хочешь – это было предначертано.
Яна повернулась в его объятиях, непонимающе заглянула в глаза.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что наш дар… наши способности как-то связаны. Лосев недавно высказал предположение, что твой дар всегда дремал в тебе, но начал раскрываться, когда я стал вести у тебя лекции, когда мы стали больше общаться. Я сначала не поверил, но теперь думаю так же. Думаю, наши способности – часть чего-то целого. Потому что не только твой дар раскрывается рядом со мной, но и я с тобой могу больше. Без тебя я только слышу и чувствую призраков, то, что испытывали люди перед смертью. С тобой – я их вижу. В твои сны я могу заглядывать. А тебе сны больше не снятся. Начиналось все с них, но сейчас ты видишь призраков наяву, а вместе с тобой и я, когда касаюсь тебя.
Никита говорил тихо, но каждое его слово Яна впитывала будто даже не ушами, а всей поверхностью кожи. Все, что он говорил, казалось таким правильным, таким естественным, что Яна удивлялась, как они не поняли этого раньше.
– Но как?.. – только и смогла спросить она, по-прежнему глядя ему в глаза. – Как такое может быть?
– Не знаю, – он качнул головой, а потом вдруг нахмурился и спросил: – Когда… когда ты родилась?
– Тридцатого ноября две тысячи первого.
И как только она произнесла это, поняла, что хотел сказать Никита. Словно сейчас не только дар у них был один на двоих, но и мысли.
– В этот день умерла твоя мама? – шепотом спросила Яна.
– Да. – Никита казался ошеломленным этим осознанием в такой же степени, как и она сама. – Мы получили свой дар вместе, Яна, в один день. Это не может быть совпадением.
– Но почему я? Я родилась в Санкт-Петербурге, в паре тысяч километров отсюда.
– Думаю, в том мире, откуда берется наш дар, расстояние измеряется не в километрах. И там мы оказались с тобой так близко, что получили его вместе, разделили на двоих. Скорее всего, у нас не было другого выбора, только как оказаться близко уже и в этом мире. Рано или поздно.
Яна вдруг поняла, что они в самом деле стоят очень близко друг к другу. Он продолжает сжимать ее плечи, а ее ладони давно покоятся на его груди, она чувствует его учащенное сердцебиение и дыхание.
Боже, как много она отдала бы, случись это три дня назад! Умирала бы от захлестывающих ее ощущений и не стала бы никак противиться тому, что могло случиться. Но вчера все изменилось.
– Ник… – Она опустила голову, поскольку больше не могла выносить его пристального взгляда.
– Я знаю, что не должен тебе этого говорить, – сказал он. – Между нами много препятствий: разница в девять лет, я твой преподаватель, и куча всего остального, но…
«Не надо никаких «но», пожалуйста!» – хотелось закричать ей, но она смогла лишь качнуть головой, будто это могло остановить его. Яна почти наяву видела, как каждым словом он ломает ту хрупкую стену, которая стояла между ними все это время. Каждое его слово выбивает новую трещинку, которые растут, сплетаются в единый узор, и скоро эта стена рухнет, обнажив их обоих, и Яне придется с этим что-то делать.
– Но с твоим появлением в моей жизни что-то изменилось, – продолжал Никита, не замечая того, что с ней творится. – Я пытался держаться от тебя подальше, честно пытался. Но сейчас это значило бы оставить тебя один на один со всем происходящим. А я не могу. И не хочу. Потому что внезапно ты стала мне очень важна.
Последние трещинки сошлись в центре, стена зашаталась, готовая рухнуть в следующее мгновение. Яна оттолкнулась ладонями от его груди, сделала шаг назад, заставляя Никиту выпустить ее из объятий. Выпустить за мгновение до того, как он сказал бы то самое важное, что собирался.
– Нет! – почти выкрикнула Яна, наконец поднимая на него взгляд.
Никита выглядел так, будто она его ударила. Ошеломленный, обескураженный, непонимающий.
– Нет, – Яна отчаянно замотала головой. – Не говори ничего.
– Почему?
– Потому что… – Яна понимала, как глупо это будет выглядеть в его глазах. – Потому что Лера…
– Лера? – Никита все еще не понимал ее мыслей.
– Лера любит тебя. Практически с первого дня вашего знакомства.
Никита нахмурился, и в этот самый момент Яне показалось, что он всегда знал о чувствах Леры к нему. Просто не мог не знать! Человек, иногда ощущающий чувства и мысли других, просто не мог об этом не знать, как она не поняла раньше?
Но переступить через подругу сейчас все равно не могла. Если бы только она не стала свидетельницей разговора Леры и Ильи, если бы только ничего не знала!
– Я все равно не понимаю, при чем тут она, – медленно произнес Никита.
– Я не могу так поступить с ней, – упрямо покачала головой Яна. – Только не сейчас.
Яна думала, что Никита посмотрит на нее с презрением, будто на неразумное дитя. Быть может, скажет, что ошибся в ней, что она еще слишком юная и не умеет расставлять приоритеты. Но он сказал другое.
– Что ж. Прости, что сказал тебе все это. Я не должен был. Со своими чувствами я справлюсь, на наши отношения они никак не повлияют. Ты все еще можешь рассчитывать на меня в любой ситуации. Если что-то случится, звони.
Он вышел в прихожую, через минуту аккуратно закрылась входная дверь, а Яна так и не могла сдвинуться с места. Никита солгал: все это очень сильно повлияет на их отношения. Лера могла с ним дружить столько лет именно потому, что они оба все это время молчали, не говорили о своих чувствах. Если бы поговорили, их дружбе пришел бы конец.
