Игра в чужую жизнь - Елена Гриб

— Несчастную женщину, обреченную на одиночество, — возразила Лин и с удивлением заметила, что повторяет слова, нашептанные богиней Земли.

— Рьяска, она истребит всех живых существ без исключения!!!

— У нее будет слишком мало времени, — гораздо менее уверенно произнесла девушка, отмахнувшись от «Только в Пройясе!», подсказанного из-за двери.

— Желание, Лин! Ты обещала! Так вот, я хочу, чтобы ты не выпускала Гебу!

— Все так серьезно?

«Я уничтожу вас, когда выберусь! И тебя, и подлую предательницу, и проклятого Алана! Всех вас, жалких тварей, ждущих удобного момента, чтобы ударить в спину!» — ответила вместо Зелины Гана.

Девушка с силой рванула на себя первую сережку, чувствуя, как неохотно та покидает углубление, и вскрикнула — золотой листик отвалился, застряв в отверстии. Попытка его выковырять завершилась провалом.

— Хрен теперь она выйдет оттуда! — хладнокровно заметила богиня Жизни. — Даже не пытайся, это судьба!

Тревога внезапно исчезла, словно и не было ее, несмотря на проклятия, доносившиеся из-за двери. Наверно, потому что Зелина оказалась права — все решилось, больше выбора нет. И Гана навеки останется томиться в одиночестве… и не увидит повзрослевшую дочь…

Но…

Стремительная молния скользнула сквозь каменную дверь, хлестнув напоследок Лин хвостом. В тумане мелькнула и растворилась детская фигурка Лито. «Я буду рисовать для тебя, мама… только для тебя…» — потонули в стонах жрецов прощальные слова маленькой богини.

— Фу, в этом дыму такой бред мерещится! — тихо проговорил император, обращаясь к Крезину.

Тот неопределенно кивнул, пребывая в уверенности, что временное исчезновение двойника не было иллюзией. Впрочем, делиться этой мыслью с Его Величеством или гартонцами он не спешил.

— Как же ты меня напугала, малышка! — чуть ли не с распростертыми объятиями бросилась к Лин богиня, когда та оказалась у своей землянки. — Зачем Лан отдал тебе ключи?

— Он не отдавал, — коротко ответила девушка, не желая вдаваться в подробности.

Похоже, это заявление резко подняло ее авторитет в глазах Зелины:

— Ну ты даешь! Обобрать самого правителя Странного Леса! На такое даже боги не решались… А когда вы с ним пересеклись?

— В Храме Славы.

— Значит, он жив, — задумчиво произнесла рыжая, наверняка мысленно прикидывая какие выгоды или, наоборот, неприятности принесет данный факт. — Думаю, скоро мне придется оставить тебя в покое, рьяска, — грустно продолжила она. — А жаль, было весело… или, хотя бы, не скучно…

Установилось молчание. Лин выплетала кривоватый венок из одуванчиков, желтым ковром укрывших все вокруг домика, Зелина обдувала пушистые белые головки уже созревших цветов. Тишину нарушало лишь чириканье воробьев, гнездившихся под крышей, да отдаленная ругань садовника, выгонявшего из сада гвардейцев, под предводительством Марка покусившихся на местные плоды. Хохот беглецов то приближался, то отдалялся, над деревьями вились потревоженные птицы. Наконец зачинщик этого безобразия вылетел из-под сени сада и помчался к землянке, удерживая целую охапку спелых и не очень персиков, размерами превосходивших самое большое яблоко. Заметив богиню, он резко затормозил, но разворачиваться и уходить с высоко поднятой головой не стал. Бросил свою ношу прямо на Лин, не обратив на ее обиженное «Идиот! Иногда мне кажется, что я родилась прачкой!» никакого внимания, и плюхнулся рядом, старательно не поворачиваясь в сторону Зелины.

— Детка, что это было?

— Гана.

— А поконкретней?

— Она хочет отомстить. Я пыталась ее выпустить. Зел меня переубедила. Лито отправила к матери Рино. Откуда у меня ключи, не знаю. Что-то еще?

— Твое красноречие поразило меня в самое сердце.

Марк выковырял из персика косточку и небрежно отбросил ее в сторону с расчетом угодить в рыжую шевелюру. Богиня ловко отбила «снаряд» обратно, пропустив, тем не менее, шлепнувшую ей на лоб мякоть. Зашипев, как кошка с придавленным хвостом, она в мгновение ока размазала остатки фруктов по физиономии гвардейца и только прищелкивала языком в ответ на характеристики, которыми тот награждал ее, остервенело протирая глаза.

— Зелина, ты раньше встречалась с Ганой? — даже рыжая не заметила приближения Кари и вздрогнула от неожиданности.

— Мальчик, еще раз подойдешь тихо и со спины — твоей подруге придется надеть траур, а у нее нет ничего приличного в гардеробе.

— Да, откуда ты знала, что богиня Земли опасна? — подхватила девушка, предвкушая очередную легенду.

— Все это знают, — неожиданно зло проговорила Зелина, — все, кроме таких желторотых, самоуверенных, опьяненных собственным благородством цыплят, как вы. Ты, великодушная спасительница, не удосужилась ведь подумать: а вдруг у того, кто запер Гебу в Пещере, были на то причины? Может, он отворил бы дверь, будь это безопасно? Может, когда-то не нашлось иного выхода?

— Ты так оправдываешь Лана, словно сама ему помогала, — заметил Марк, временно позабыв, что он пока еще смертельно обижен.

— Да, помогала! Когда-то мы с Гебой вместе разрабатывали план мести, но вскоре до меня дошло, что он касается абсолютно всех людей и не-людей, а не только ее обидчиков. Тогда у меня жил чужой, имеющий огромную силу и не имеющий защиты. Между прочим, он не обижался, когда я попросила у Лито неуязвимость для него! Однако благодарности я тоже не дождалась! Алан был помешан на сохранении целостности мира и бросил меня, запретив покидать мое обиталище под угрозой такой же двери, как у Пещеры Плодородия. Возможно, он повел себя слишком жестоко, и пусть я ненавижу этого проклятого недовампира, но не могу не признать, что в то время мы бы уничтожили даже могильных червей. Марк, хватит дуться! Пошли мириться! Персики такие вкусные, мне не терпится слизать их все до капельки… Разумеется, я не сомневаюсь, что ты не против. Счастливо, рьяска! Кари, не переживай, эта добрая душа все тебе простит, ты лишь страдай погромче!

Лин только глаза закатила. Естественно, простит. Когда-нибудь. Может быть…

Ванис настороженно оглядывался, ловя на себе удивленные взгляды. Они раздражали его, но маг понимал, что поделать ничего нельзя. Незнакомец, стоящий на самом солнцепеке и укутанный с ног до головы в черный плащ, как ни крути, привлекал внимание.

Маг неотрывно смотрел на вход в храм, ожидая брата. Он уже знал, что приключилось с «бастардом», однако не понимал, почему тот не появляется. И почему чужая еще дышит…

— Что ты здесь делаешь? — яростный шепот заставил его чуть ли не подпрыгнуть. — Я приду ночью и все расскажу. Уходи! Зелина знает, кто я, поэтому не стоит ее злить…

Беловолосый резко обернулся, сжимая в руке искрящийся ледяной шарик.

— Когда ты успел выйти?!! — он сдержал первый порыв и не стал тратить на непутевого братца эту каплю силы.

— Не ты один здесь умеешь колдовать, — огрызнулся младший, бесцеремонно оттаскивая брата в сторону. — Прошу тебя, давай поговорим позже. Появилось кое-что, с чем я должен разобраться.

Тот лишь издевательски рассмеялся, закатывая рукава и показывая руки, сплошь покрытые замысловатыми письменами. По его пальцам то и дело пробегали искры, заставляя написанное переливаться всеми цветами радуги.

— На этот раз я подготовился ко всему, дурак! Я же шел мстить за тебя! — лицемерно объявил Ванис, вскользь осматриваясь вокруг и замечая, что ненавистная чужая тоже вышла из храма и куда-то направляется в компании богини Жизни. — Не трусь, Ангас. Зелина имеет силу только в своем мире, да и в распри людей ввязываться не станет. Идем! Я, так и быть, прощу тебе проваленное задание. И мне понадобится твоя сила, брат.

Младший из магов не тронулся с места.

— Погоди, — напряженно сказал он, — надо спокойно поговорить.

— Ладно, — легко согласился старший. — Уберем ту тварь и поговорим.

Лин уже скрылась за земляными насыпами, поэтому Ванис одним резким движением выдернул несколько волосков и пустил по ветру, затем прикрыл глаза и напряженно прислушался. Наконец его лицо просветлело:

— Она совсем рядом! Пошли!

Ангас преградил ему путь.

— Послушай меня! Мы не можем ее убить!

— Почему это? — искренне удивился старший брат. — Ты узнал что-то новое?

— Она спасла мне жизнь!!!

— И?.. — недоуменно уточнил Ванис, мысленно предполагая, что у братца вконец съехала крыша. — Это имеет значение?

Младший попытался зайти с другой стороны:

— Она не чужая, в ней течет наша кровь! Я почувствовал что-то еще при первой встрече, но лишь недавно понял! Она из нашей семьи, понимаешь? Мы ведь не можем убить родственницу, правда? В смысле, просто так убить… она ж совсем неопасна… не нападает!

По глазам брата он понял, что родственницу убить можно. И родственника тоже. Понял немного раньше, чем застыл ледяным изваянием, а потом рассыпался на крошечные осколки…