Двойная звезда - Ирина Успенская

Она торопливо оглянулась на отца и Артура, боясь и вызвать неудовольствие своей медлительностью, и пропустить хоть слово. Но отец что-то объяснял брату, то рассекая воздух лезвием рапиры, то заставляя ее замереть параллельно земле, и Айлин снова прислушалась.

– И ты думаешь, это не будет выглядеть вызывающе? – как-то жалобно сказала матушка, и Айлин впервые всем сердцем пожелала тетушке Мэйв победить в споре. – Чем она вообще могла привлечь их внимание? Она же совсем еще ребенок! И по уму, и по манерам…

– Этому ребенку через четыре года будет шестнадцать. И проведет она их, заметь, в Академии, – продолжала напирать тетушка Мэйв. – Мы с тобой обе знаем, какие там нравы! Так что чем раньше она обручится, тем быстрее можно будет забрать девочку оттуда. Пусть учится дома и спокойно ждет замужества. Подумать только! Эддерли! Аранвен! Да я бы продала душу Барготу за такие партии для моих дочерей! И ты еще сомневаешься? Может, они тебе нехороши? Ждешь брачных предложений от принцев? Так смотри, если вдруг они подерутся за твою доченьку, не зевай и хватай сразу наследника!

– Хватит, Мэйв! – рассердилась матушка. – Что ты такое говоришь! Я просто… просто…

– Ну ладно, – сменила тетушка гнев на милость. – Я тоже не понимаю, чем она так зацепила сразу двоих почти взрослых юношей. Была бы хоть побойчее, как ты или я… Но вот что я тебе скажу, их родителям самое время присматриваться к будущим невестам. Я сама знаю всех подходящих женихов для моих девочек, и, если у тебя есть хоть капля рассудка, ты тоже присматриваешь кого-то для Артура. Брак – дело серьезное. А то выйдет как с Элоизой!

Если бы кто-нибудь спросил Айлин, она бы сказала, что тетушка Элоиза очень удачно вышла замуж. Ее муж такой славный и добрый, так влюбленно глядит на жену, даже Айлин это видно. Правда, он купец, и для леди этот брак очень неприличен, но… разве это хуже, чем вечные размолвки из-за денег в семье тетушки Брайд? Или скандалы в семье тетушки Амелии, из-за которых она часто приезжает в слезах, потихоньку жалуется на мужа, который снова три дня провел у какой-то танцовщицы, и матушка поит ее успокоительными каплями.

Но про Саймона и Дарру это же… не всерьез? Как вообще можно думать такое про них и Айлин?! У нее все-таки загорелись щеки, но тут тетушка, бросив с балкона оценивающий взгляд, сказала:

– Только не вздумай нарядить ее во взрослое платье. Вот это и вправду неприлично и вызывающе. И прическа… Не этот ужас, конечно, но высокая укладка будет смотреться смешно. Фраганские косы подойдут, я полагаю. Хотя бы волосы у нее хорошие, вот их и покажем. И платье с завышенной талией, а по низу…

Дальше Айлин с облегчением перестала слушать. Все равно у нее самой точно не спросят, что ей нравится, так какая разница?

– Айлин! – окликнул отец, и она торопливо подошла, сжимая рапиру.

Какое счастье, что хоть оружие можно выбрать по собственному вкусу и удобству!

– Становись в позицию, милая, – сказал отец, улыбнувшись, и Айлин со сладким восторженным ужасом поняла, что будет фехтовать не с Артуром.

Она шагнула вперед, чуть согнула ногу в колене, принимая заученную позу и мысленно благодаря и мэтра Вильмара, и магистра Роверстана, и даже Иду! Во всяком случае, научившись удерживать рапиру под тяжелыми ударами итлийки, она не сразу ее выронит.

– Ты неправильно держишь! – вдруг сказал Артур, ставший в стороне и посередине, чтобы все видеть. – Милорд отец, скажите ей!

Айлин покосилась на брата и, к своему удивлению, увидела на его лице беспокойство.

– Если держать рапиру неверно, можно повредить руку, так мастер Торвель говорит, – добавил Артур.

– Это верно, – согласился отец, но присмотрелся к рапире, в которую Айлин вцепилась отчаянно, однако стараясь не забывать уроков магистра Роверстана. – Хм, как любопытно. Девочка моя, у вас фехтование преподает фраганец?

– Ч-ч-что? – пролепетала Айлин, тоже посмотрев на свою ладонь, которая, теперь она это впервые видела, обхватывала рукоять как-то иначе, не как у отца, Артура и даже соучеников в Академии.

– Это фраганский хват, – пояснил отец, глядя на нее с удивлением. – Смотри, Артур, отличная постановка руки! Так держат рапиру фраганские бретеры, и выбить ее, я тебе скажу, дело не из легких. Почти невозможно, если пальцы достаточно сильны, а слабаков среди этих господ не водится. Неужели Академия приняла на службу фраганца? Надо к вам заехать. Я бы с радостью встретился с каким-нибудь месьором не в смертельном бою, а на тренировочной площадке.

– Он… не фраганец, – замотала головой Айлин. – Мэтр Вильмар – дорвенантец, это точно.

Что руку ей ставил магистр Роверстан, она сообразила через несколько мгновений, но исправляться не стала, а то пришлось бы слишком многое объяснять. И вообще… Если магистр когда-то ухаживал за матушкой, вдруг отец его знает? Ой, она глупая! Конечно, знает, они должны были учиться вместе! И вдруг отцу не понравится, что магистр теперь дает уроки Айлин? Нет-нет, надо помолчать, наверное! Она ведь ничего не скрывает, ее ни о чем не спрашивали, а фехтование у них на самом деле преподает мэтр Вильмар, так что никакая это не ложь.

– Да? Жаль, – слегка огорченно сказал отец, а Артур с сомнением спросил:

– Если этот хват настолько хорош, почему мастер Торвель его не показывал?

– Ну, он фехтовальщик старой школы, – пожал плечами отец. – И учит, как учили его самого. Я бы поставил тебе его позже, сын. А раз уж твоя сестра его знает, может, она и покажет?

– Айлин?

Артур глянул на нее с тенью неуверенности во взгляде, словно она могла отказать, и Айлин заторопилась:

– Конечно! Смотри! – Она развернула руку, чтобы Артуру было виднее. – Это совсем просто! Ой, братец, если бы только ты хоть раз пришел к нам на урок! Там нет никого, кто фехтует лучше тебя!

– Неудивительно, он же Ревенгар, – подмигнул отец.

Губы Артура тронула еще слабая улыбка, но на Айлин он посмотрел с гордостью, а она подумала, что вот бы так было всегда! Чтобы братец не обижался на нее, а отец любил их обоих. И матушка… когда-нибудь она поймет, что Айлин ее очень любит! И все будет хорошо, прямо как сейчас!

* * *

Колокольчик звякнул за его спиной еще более надтреснуто и уныло, чем в первый раз.

Грегор с минуту постоял на крыльце, уже не изображая головокружение и даже не наслаждаясь свежим воздухом – в мастерской Девериана и без того было удивительно свежо, даже