Сбежавшая невеста - Ева Никольская

Вода смывала следы, рвала драпировки и кидала их куски из стороны в сторону, ломала полки, разбивала постаменты и превращала в щепки стол вместе со стульями и креслом. А ее светловолосая повелительница стояла в центре творящихся разрушений абсолютно сухая и, словно дирижер оркестром, руководила подвластными ей потоками. Когда женщина вышла из салона, он напоминал каюту потерпевшего крушение корабля, который вынесло наконец на берег. Поднимаясь по лестнице с громоздкой сумкой на плече, Броуди без конца оглядывалась на дверь с иллюзорным замком, вспоминая, как заказывала эту весьма реалистичную «обманку» у столичного мастера. Перед внутренним взором блондинки один за другим всплывали эпизоды, связанные с жизнью Дианы в роли Ариадны, прощаться с которой было безумно жаль.

Раздумывая о том, чего лишилась по вине желтоглазого сосунка, уставшая и изрядно переволновавшаяся за день сирена не заметила лежавшую на площадке бутылку, на которую и наступила в полумраке плохо освещенного подъезда. Падение было быстрым и неожиданным, а приземление – фатальным. С жалобным звоном в сумке разбилось стекло, выпустив на волю дорогостоящие зелья, а из открывшегося чудесным образом кармана выскользнула волшебная колода и, хищно сверкнув черно-серебристой одежкой, отлетела в самый дальний угол под лестницей, не растеряв по пути ни одной карты.

В храме Сиренстилса…

Две статуи, черная и белая, словно делили территорию просторного храма, одна часть которого была окрашена подсветкой в мрачные красноватые тона, а вторая – наполнена ярким голубым сиянием. Выточенные из камня богини походили друг на друга как две капли воды, если не считать противоположность расцветок. У ног белой красавицы лежал мелкий серебристый бисер, похожий на сверкающий песок. А огражденный бордюром постамент черной фигуры устилали того же цвета кристаллы. И если светлая скульптура, вероятней всего, олицетворяла богиню воды Сиренити, то ее темной копией без сомнений являлась Нуариш. Но меня отвели вовсе не к ней, а на этаж, расположенный над красно-голубым залом, где остались смотреть нам вслед две каменные сирены.

Грозди светящихся водорослей парили в паре метров над каменным полом, они медленно вращались на месте, освещая пространство золотистым сиянием. Но главным источником света была гигантская спираль на пересечении сходящихся воедино граней потолка. Именно от нее шел мощный белый поток, в котором купалась, как в воде, полупрозрачная женская фигура. Для меня, привычной к тому, что Оракулы – это магические кристаллы в храмах небесной четы, узреть такое воплощение прорицателя оказалось достаточным потрясением, чтобы на время отключиться от переживаний. Хотя, если подумать, внешний вид того, кто даст мне камень для спасения сына, был не так и важен. Лишь бы уже дали его наконец!

– Подойди ближе, дочь Сиренити – Анна, – раздавшийся голос, казалось, лился со всех сторон, и от его тембра по телу распространялся странный холодок, а в пальцах появлялась предательская дрожь. Я мысленно позвала Графа, но он опять не ответил. То ли опасался сирен, то ли попросту не слышал меня из-за защитных чар подводного города.

– Иди же, – шепнула блондинка, которая встречала меня в гроте и теперь присоединилась к свите своей королевы. – Оракул тебя зовет. Не бойся, Аня.

Сказать, что мне не было страшно, значит нагло соврать. Когда я на негнущихся ногах приближалась к световому потоку, пристально вглядываясь в очертания прячущейся в нем фигуры, сердце мое бешено билось, в висках стучало, а ладони потели от нервного перенапряжения. Что мне скажет эта сирена? Просто отдаст камень или озвучит неминуемое будущее, в котором рядом со мной не станет моего Ветерка и вредного рыжего «кота» тоже? Зато будут похожие друг на друга блондинки с пресными физиономиями и пусть по-своему красивый, но чуждый и пустой город под толщей воды. Что она мне скажет?..

– Что ты слишком громко думаешь, Анна, – мне показалось или в изначально отстраненном и ровном голосе Оракула проскользнули ироничные нотки? – Смени ипостась и подойди ближе! – вновь вернувшись к прежнему тону, приказала сирена.

И, повинуясь ее требованию, я приняла облик призрака в белом платье, после чего решительно переступила границу света. Он был теплым и приятным, а еще ощущался почему-то как водный поток, частицы которого впитывались моим полупрозрачным телом, наполняя его силой и мягким свечением. Было приятно и необычно, все происходящее действовало на меня успокаивающе: былые переживания становились не такими уж важными, мысли очищались от лишнего хлама, а тело (пусть и в ипостаси сирены) расслаблялось, позволяя лучам наполнять его живительной энергией. Говорить в этой форме я не могла, да мне и не требовалось, потому что женщина, парившая напротив, предпочитала общаться ментально.

«Вот так-то лучше, Анна», – сказала (или подумала?) полупрозрачная фигура с лицом слепой морщинистой старухи, от белесых глаз которой становилось не по себе.

Увидь я эту особу чуть раньше, перепугалась бы, наверное, и сильно. Сейчас же, под успокаивающим воздействием светового потока, просто отметила про себя, что она выглядит страшно. Конечно, в идеале было бы не болтать лишнего даже мысленно, но контролировать свои умозаключения я, увы, пока не умела. Оракул жутковато улыбнулась, но ничего насчет моих впечатлений от ее персоны не сказала. Вместо этого она завела речь о Сиренстилсе. Спросила, как мне понравился город, почувствовала ли я себя здесь дома, и многое-многое другое, на что я честно ей отвечала, прекрасно понимая, что врать бесполезно.

«Значит, не хочешь становиться одной из нас?» – уточнила слепая сирена после довольно продолжительного допроса.

«Нет, – все так же искренне ответила я. – Но мне очень… очень-преочень нужен кристалл, способный усыпить нашу кровь, чтобы спасти от смерти моего сына».

«Будет тебе кристалл, – успокоила она меня. – Вернее, уже есть. Как только ты прошла через защитный купол города, одна из сестер, дожидавшаяся моего приказа в гроте, вынесла камень твоему спутнику с требованием отвезти его мальчику, потому что ты останешься на время у нас погостить».

«И как долго я тут задержусь?» – спросила я, лелея глупую надежду на то, что меня все-таки отпустят к сыну.

«Все зависит от тебя, Анна», – уклончиво ответила Оракул.

«Но я хочу уехать сейчас! Хочу быть рядом со своим ребенком, хочу увидеть, как он просыпается и как исчезают с его кожи синие разводы. А меня принуждают торчать здесь. Почему? Ведь я не давала согласие на то, чтобы быть чьим-то даром! Диана не имела никакого права так со мной поступать, я не ее собственность, я даже не работаю на нее!» – если бы мы общались с помощью слов, я бы, возможно, сдержала свое возмущение или облекла его в более вежливую форму. Но телепатический контакт при отсутствии опыта обнажал все мои мысли и эмоции пред невидящим взором собеседницы, которая, судя по странной улыбке, блуждающей на ее дряблых губах, была более зрячей, чем я.

«Дело в том, Анна, что наш народ вырождается, – немного помолчав, начала «говорить» старуха. – Девочки, рожденные истинными сиренами, выращенными в Сиренстилсе и постоянно усиливающими свою кровь с помощью магически заряженных песчинок с постамента Сиренити, все чаще оказываются бесплодными. Зато инициированные полукровки, родившиеся среди людей, напротив, очень плодовиты». – Эта информация мне не понравилась. Становиться инкубатором для общины морских дев совершенно не хотелось. Сейчас они требуют одну дочь, потом другую, третью… так я быстро превращусь из ведьмы и артефактора в местную сиреноматку! А зная себя, покинуть свой подводный выводок просто не смогу. Матушка лунная, за что мне все это?!

«Не надо поминать небесных богов в храме богини воды, – попросила Оракул, прекрасно слышавшая все мои мысли. – А что касается нашего народа… – вернулась к прерванному рассказу она. – Для выживания нам необходима свежая кровь. Причем не только мужская, она-то в наших дочерях какая только не течет. Нам требуются такие женщины, как ты».

«А если я против? Мое мнение совсем никого не интересует?»

«Даже если ты против, – спокойно продолжила женщина, – наша нынешняя королева Оникс все равно не отпустит тебя, пока не получит ребенка».

«Сбегу!» – решила я, хоть и старалась думать об этом поменьше, чтобы не раскрывать свои планы сиренам.

«Отсюда? Никогда!» – усмехнулась старуха, продолжая смотреть на меня белыми глазами, которые, казалось, вспыхивали серебром. А может, это просто были блики от окружавшего нас сияния?

«Значит, сбегу с остро… эм… ромашки, васильки… солнце золотое, еще что-нибудь такое… а-а-а, проклятье! – взвыла я мысленно, пытаясь перенаправить поток своего сознания в какое-нибудь нейтральное русло. Тихий смех, раздавшийся в моей голове, дал понять, что меня не только слышат, но и читают, как открытую книгу, однако при этом не сердятся за желание вырваться на свободу, что было хорошим знаком. Кого я вообще хочу обмануть? Прорицателя? Наивная ведьмочка! Решила же изначально не лгать, так к чему делать эти глупые и безрезультатные попытки сейчас? – Я должна вернуться домой», – сказала я, вложив в эту фразу все, что чувствовала сейчас.