Приманка для хищника - Сара Харви

Единственный, кого не раздражала эта привычка, был Бен, и ему приходилось объедаться за всех.

Видимо, она пыталась сразить Эдди своими кулинарными способностями. Наверное, мне нужно было сказать ей, что он не любит сладкое, но эта тема почему-то никогда не всплывала в разговоре.

— Да, Аманда, он любит хорошую еду, хорошее вино, путешествия, машины и неторопливую беседу, но знаешь что? Он не ест пироги. Да, я тоже была потрясена, когда узнала…

Однако в разряд незабываемых этот вечер попал после того, как, вернувшись на рабочее место после непродолжительного ленча в кладовке, я увидела Саймона, сидящего за стойкой. Его глаза зыркали по сторонам, словно немецкие прожектора. выслеживающие сбегающих с острова англичан… точнее, меня лично.

Это какой-то ад.

Не хватало только, чтобы полыхнуло пламя, запахло серой и посреди танцпола в клубах дыма возникла моя мамочка.

Я спряталась за пивными кранами, но Саймон все равно заметил меня и начал призывать энергичными жестами.

Нет, он просто невыносим. Меня преследует толстый, лысый, изнемогающий от любви идиот.

Не понимаю я этого. Меня трудно назвать идеальной женщиной. Да и наши любовные отношения тоже были далеки от идеала. Говоря начистоту, со мной тогда случилось временное помутнение рассудка. Почему он не оставит меня в покое?

А вот и Аманда машет мне со своего конца стойки. Ничего, если я закричу? Хорошо бы сейчас скатиться по ступенькам в подвал, и пусть меня эвакуируют из зоны военных действий дружественные парамедики.

— Не могу разговаривать, зашиваюсь! — крикнула я обоим, а потом сгребла в охапку Дот. — Дот, дорогая, помоги, меня преследуют два зомби. — Я незаметно показала на них. — Сделай одолжение. Если понадобится их обслужить, пусть к ним подойдет кто-нибудь из девочек или ты сама. По-жа-а-алуйста, очень тебя прошу, умоляю.

— Прекрасно! — скорчила мне рожу Дот. — Девица с пирогами и жертва любовной лихорадки.

Почему бы просто не позвонить в психушку, пусть пришлют за ними кого-нибудь. Будь это симпатичный парень, я бы с удовольствием выручила тебя, но этот не в моем вкусе…

— Ну, пожалуйста. Дот!.. — Я чуть не плакала. — Не могу я видеть их сегодня.

— Ничего удивительного. — Она сделала вид, что сдается. — Ладно, но ты моя должница.

— Сделаю все, что пожелаешь…

— Поговори с Эдди.

—… кроме разговоров с Эдди.

Так, что мы имеем? На одном конце стойки Аманда вздыхает по Эдди, на другом Саймон вздыхает по мне. Может, нужно их познакомить, и пусть грезят на пару. Эти двое созданы друг для друга. Оба толстые, белокурые и упрямые, между ними наверняка вспыхнет любовь. А я, фигурально выражаясь, убью сразу двух зайцев. Плохо одно: для того, чтобы представить их друг другу, придется с ними заговорить, а следовательно, признать их существование.

В довершение всех бед, хоть миссия Аманды по завоеванию Эдди и идет вразрез с ее планами, охмурение Бена проходит более чем успешно.

Сейчас она как раз болтает с ним, опершись на стойку, так что ее и без того внушительная грудь обрела просто пугающие размеры.

Бен, истинный джентльмен, старается смотреть ей только в глаза, а она знай хлещет вино бокал за бокалом и расписывает, как любит выпить бутылочку хорошего совиньона, стоит Эдди оказаться в пределах слышимости.

Очень скоро он исчез наверху, чтобы «поработать с бумагами». Но Бен реагирует на нее совершенно иначе. Он сражен наповал. Он уже поведал потрясенной Дот историю своей страсти и теперь начал нерешительно подбираться ко мне.

Наконец он припер меня в углу, пока я пыталась поменять бочонок с «Карлсбергом».

— Вы с Амандой подруги? — спросил он, без слов отнимая у меня бочонок.

— Мы знакомы, — призналась я, рассматривая ссадину на руке и сломанный ноготь.

— Ты не знаешь, она… есть у нее…

— Кто-нибудь? — решила я прийти ему на помощь.

— Да, — застенчиво улыбнулся он. — Так есть или нет?

— Вроде того.

— Что ты хочешь этим сказать?

Как я могу ответить на этот вопрос?

— Думаю, она кое-кем увлечена.

— А, понятно.

Он скис.

— Черт! — вырвалось у него, то ли оттого, что он уронил бочонок себе на ногу, то ли из-за того, что сказала я.

— Но не думаю, что это чувство взаимно, — быстро добавила я, не в силах смотреть на его расстроенное лицо.

— Правда? Понимаешь, я хотел пригласить ее поужинать или еще куда-нибудь, что скажешь? Как ты думаешь, мне стоит попытаться?

— Откуда я знаю? Тебе решать. — Очень дипломатично. Я вернулась к подсчету бутылочек с тоником. Но он не отставал.

— Может, ты поговоришь с ней? Не нужно прямо ее спрашивать — это детский сад какой-то, правда? Просто выясни невзначай, чтобы я не чувствовал себя полным идиотом, если ей это не интересно.

Я могла сразу сказать ему, что ей не интересно.

Спасти его могла только пересадка мозга в тело Эдди.

Хотя, может, это не такая уж безумная идея?

Он без ума от нее. Странно, но факт. А Бен такой милый, он похож на старый вязаный свитер, который вы с удовольствием натягиваете зимой. Звучит, конечно, не очень романтично, но, думаю, он именно то, что нужно Аманде. Он будет нейтрализовать ее безумие. Так сказать, смирительная рубашка для слишком буйного пациента. Нет, Аннабел, это уже слишком жестоко.

А не жестоко толкать Аманду в объятия Бена, только чтобы избавиться от чувства вины? Но Эдди никогда не захочет быть с ней, даже если она выкрасит волосы в тот золотисто-коричневый цвет, которым он восхищался на прошлой неделе. Так разве плохо, если и Бен, и Аманда будут счастливы?

Но, как друг, я считаю своим долгом предупредить его.

— Ты знаешь, что она слегка того?

— Угу, — кивнул он.

— А ты знаешь, что она свихнулась на Эдди? Он посмотрел в пол.

— Да. Я подозревал это.

— И она все равно тебе нравится?

Улыбка вернулась.

— Да. Она просто чудо. В жизни не встречал никого, похожего на нее.

— Считай, что тебе повезло… Ну, ладно. — Я улыбнулась ему. — Положись на меня, что-нибудь придумаем.

Для разговора я выбрала субботнее утро, когда Аманда явилась к нам. привлеченная ароматом яичницы с беконом, притащив в качестве своей лепты бриоши и клубничный джем.

Я подождала, пока мы не вышли на балкон насладиться редким по-настоящему летним днем, а потом невзначай заметила, что она делает кое- какие успехи.

Нужно было говорить конкретнее.

В ее единственной извилине существовал только один мужчина, поэтому, когда я сказала, что речь идет о Бене, она расстроилась. Начало получилось не очень удачным.

Я едва собралась с мыслями, чтобы попытаться убедить ее, как вдруг она неожиданно передумала и засияла, как медный таз.