Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее - Андрей Кузьмичев

За неделю женщины поладили друг с другом и даже определились с лечебной косметикой, которой в России тогда не было: фрау Эккель подарила супруге Сергея крем, а потом предложила: «Приезжай на месяц, я тебе все сделаю». Вскоре жена отправилась к ней в гости в Германию, а у Сергея работа все так же кипела: «Мы делаем очередной проект по заводу, потом делаем по банку, по контроллингу – Волгоградский южный банк. Здесь “Мовен”, инвестиционная корпорация, – вспоминает он. – Она звонит и говорит: срочно приезжай на пару дней. Я в электричку, приезжаю, встречают меня на хорошем “Мерседесе”. Везут в пригород. Под 1000 метров дом».

Богатства существуют, чтобы их тратить, а траты – чтобы делать добро и этим снискать честь.

Услышав фразу: «Знакомься, Карл Эккель», – Сергей понял: «Попали к миллионерам». «Язык вывел, – опять напоминает о своем немецком Сергей, а потом рассказывает о предложении Карла: «Говорит: мы на первых порах даем вам комплектующие, нам интересно реализовать проект, для души. Денег нам никаких не надо. Можете организовать нам поездки – в Петербург съездить? (В то время можно было антиквариат провозить, в окошко на таможне бегал платить.) Мы вам дадим на дело наличные деньги, сколько вам надо, посчитайте, и вы вернете потом без процентов, без всего».

Как такое могло случиться? Просто без процентов немецкий миллионер передает деньги и свою чудо-печку простым предпринимателям из далекой России? Как бы то ни было, они «получили наличные деньги. Просто в карман».

Глосса о доверии

Профессура сказала, что мы приличные люди. Потом они были у нас в Бусиново. Деньги получили просто – без расписок, без всего. Это была, конечно, большая помощь. Я тогда в Германии получал в марках, был почти сотрудником института экономики во Франкфурте, у меня было право подписи на чеках, связанных с Россией, я прямо снимал марки в Дрезден банке, налом 1015 тысяч. Были очень хорошие проекты. Честно говоря, были легкие деньги. Нынче деньги очень тяжелые. Я отвозил деньги в Геттинген, так незатейливо. В благодарность мы зарегистрировали быстро ОООшку «Фалько-Эккель». Фирменное название в его честь.

Ответ на вопрос: почему немцы решили помогать – лежал на поверхности: «Нас убедили – мы были в России, у вас так холодно, вам нужно греться, говорили: в России же холодно».

Холодно было в бизнесе России в то время. Началась ваучерная приватизация, появился, как черт из табакерки, доллар, и никто не знал, как найти деньги. А тут начались разводы с финансовыми пирамидами, вырастающими по всей стране. «Многие преподаватели говорили: давайте вкладывать деньги, – вспоминает Сергей. – Я даже знаю людей, которые выиграли “Москвич” у “Властилины”. Говорили: вкладывай, сейчас заработаем. Тут у нас человека три купили в этой пирамидке, большая часть доцентов потеряли деньги». Но он-то видел другую экономику, «видел, как работает биржа. Для нас очевидно было, что это лажа и не в нашей природе. Было принято решение – стало ясно, что мы собираемся делать. Источники для этого – будем покупать, продавать. Жена занялась добычей денег, а я занялся подбором коллектива в МГТУ, который делал чертежи, они были скорее эскизами. Тут же лепили и проверяли детали. Научно-конструкторская часть была за мною, поскольку я здесь всех знал. О кредите речь не шла. Квартира одна. В залог опасно было передавать. Мы не стали рисковать».

Не прав он. Риск был безумный, но надежный якорь – Карл Эккель – помогал выдержать все невзгоды, ведь помогал он «под честное слово, под идею и в виде кредита первых сложных запасных частей – самые сложные штамповочные части, которые сразу не сделать наличными деньгами».

Кому-то сумма в марках – около 10 000 – покажется малой. «В то время можно было за 200–300 марок штамп сделать, – поясняет Сергей. – Это были другие реляции. Этой суммы было достаточно, чтобы изготовить первую самую сложную технологическую оснастку. Поскольку у меня были хорошие профессора-консультанты, они говорили, без чего нельзя – что можно вручную, что по-другому сделать». А я добавлю, что на эти деньги в то время можно было купить две приличные квартиры в столице.

Глосса о бизнес-идее

На самом деле все идеи должны быть простыми. Мы пытались перенести немецкую бизнес-идею на наш лад и чуть не пролетели. У них нагревательные аппараты этого типа достаточно дорогие, это продукт для обеспеченных и высокообеспеченных людей и любящих экстрим. Это для удовольствия, и оно стоит дорого. А у нас, оказалось, для выживания. Я начал срезать, упрощать, огрублять, убирать материалы. То, что называется технико-экономический анализ. Мы поняли – это совсем другой клиент. Это тот случай, когда прямое копирование не пойдет. Потом я в Швейцарии нашел, мы печку туда возили, компьютер встроенный, регулирующий газы. Для них полторы тысячи – ничего. Они раз в месяц развлекутся где-то. У нас совсем другое: бабки, детки. Потом оказалось: птиц выращивали в домашних птичниках с помощью наших печек.

ПОСТ О ТОМ, КАК ПОДКОВАТЬ БЛОХУ ДЛЯ ПРОДАЖИ

Названием своей поэмы Грибоедов сразу дает понять читателю, что не надо умничать…

Есть такое мудреное слово, коим приваживают предпринимателей, как рыбку к крючку: бизнес-инкубатор. Дескать, там, в теплом помещении с кондиционером, идея станет бизнесом без особых усилий: и библиотека там с нужными книгами, и занятия занимательно-полезные, и консультанты ушлые. Да только в России как-то не идет народ предприимчивый в эти дворцы для инноваций. Все по сусекам скребет да по углам мыкается.

Глосса о дворцах и подвалах

Вот оно, понимание того, что, как и в Силиконовой долине, – новаторы начинают все в сараях. Мы начинали в полуподвальном помещении факультета МТ. Реальные инновации там и начинаются, я не верю в лощеные полы, стены. Когда все делается на проволочках, на всяких полуручных вариантах и пробах. Тут есть процесс моделирования, тут просто увлеченность нужна, и только так все рождается. Не зря же «Сименс» тоже в подвале создавался. Многие компании начинались даже не на первых этажах, а еще ниже. Видимо, потому что дешевле, они самые дешевые. Все, что начиналось, было не на верхних этажах, а в подвалах. У нас так же и получилось: начинали в полуподвальном помещении. Тогда для экономики промышленной мы были идеальный стартап. Сейчас, конечно, это нереально. Но это было 20 лет назад[242].

Сергей Фалько считает, что «в бизнесе самое вкусное – это начало. Это целая песня!» Целую песню стартапа он пел не один: подпевал весь университет, и, что самое интересное, петь никто никого не заставлял: «Как шло малое предпринимательство внутри вуза, интегрирующее несколько факультетов! – оживился Сергей. – И при этом студенты делали еще лабораторную работу, чтобы зря они не бездельничали, крышки наштампуют. А нам? А вам металл на лабораторку купим». Всеобщий одобрямс в университете докатился до верхов: «Даже проректора наши, многие заведующие кафедрами смотрели одобрительно, но они чувствовали себя не способными опуститься вниз и работать по ночам: делать раскрой металла самому по субботам».