Британия. Краткая история английского народа. Том II - Джон Ричард Грин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Карл II был слишком проницателен, чтобы, подобно своему брату Якову II, верить в возможность подавить свободу Англии при помощи одной королевской власти или нескольких тысяч солдат. Еще менее возможно было подавить такими средствами, как он хотел, английский протестантизм. Верен или нет рассказ о его отречении от протестантства во время его изгнания, но в душе Карл II давно перестал быть протестантом. Еще уцелевшее у него религиозное чувство было целиком на стороне католицизма; он поощрял переходы в него среди своих придворных, и последним его делом при жизни была просьба о формальном принятии его в лоно римской церкви. Но чувства его имели скорее политический, чем религиозный характер. В то время католики составляли в Англии гораздо большую часть населения, чем теперь; их богатства и местное влияние придавали им такое политическое значение, которое они с тех пор давно утратили; и чувство благодарности, и собственный интерес побуждали Карла II выполнить свое обещание и предоставить им свободу богослужения. Но он не ограничивался терпимостью, а уже заглядывал и вперед. Он понимал, что политическому деспотизму трудно уживаться со свободой исследования и действий в делах совести и что, по его собственным словам, «управлять вернее и легче там, где власть считается непогрешимой и где народ верит и покоряется безусловно».
Благодаря его долгому пребыванию в католических странах и его религиозному скептицизму, затруднения на пути к такому религиозному преобразованию, вероятно, представлялись ему небольшими. Уже через два года после Реставрации он направил агента в Рим определить условия примирения англиканской церкви с панством. Для успеха своих планов терпимости он сильно рассчитывал воспользоваться не согласием между англиканцами и диссентерами, но скоро заметил, что для осуществления своих политических и религиозных стремлений ему нужно искать средства вне Англии. В это время господствующей в Европе держа вой была Франция. Ее молодой король, Людовик XIV, всюду являлся поборником католицизма и деспотизма в их борьбе с политической и религиозной свободой. Франция была богатейшей из держав Европы, и ее субсидии могли уничтожить зависимость Карла II от парламента. Ее армия была лучшей в мире, и ее солдаты, казалось, могли сокрушить любое восстание английских патриотов. При помощи Людовика XIV только Карл II мог добиться своих целей, и он готов был заплатить цену, которую Людовик XIV требовал за свою помощь, содействовать выполнению его планов против Испании. Испания в это время не только перестала угрожать Европе: она сама боялась угроз Франции. Король Людовик XIV намеревался довершить ее ослабление, приобрести владения испанцев в Нидерландах и, наконец, обеспечить наследование испанского престола французским принцем. Но присутствие французов во Фландрии было одинаково нежелательным для Англии и Голландии, и потому в этой борьбе Испания могла рассчитывать на помощь как этих держав, так и империи.
Несколько лет Людовик XIV довольствовался тем, что совершенствовал свою армию и искусными переговорами мешал образованию против него союза великих держав. Первым его успехом в Англии был брак короля. Португалия только что сбросила с себя иго Испании и попала в полную зависимость от Франции; несмотря на протесты Испании, Карл II принял руку Катарины Браганцской и тем выразил свое согласие на союз с Людовиком XIV. Общественное мнение Англии заметило опасность такого шага и круто повернуло в сторону Испании. Уже в 1661 году лондонская чернь поддержала испанского посла в уличном споре с французским о первенстве. «Мы все от природы любим испанцев, — говорил Пепис, — и ненавидим французов». Брак с Катариной и продажа Франции Дюнкирхена, единственного плода побед О. Кромвеля, вызвали в народе сильное недовольство французским влиянием; одно время казалось, что война с Голландией закончится войной с Людовиком XIV. Голландская война сама по себе служила камнем преткновения для планов Франции. Помочь одной стороне — значило заставить другую искать содействия у Австрии и образовать союз, который помешал бы успехам Франции. Только мир мог удержать государства Европы в разъединении и позволить Людовику XIV осуществить план захвата Фландрии. Его попытка посредничества осталась без успеха; поражение при Лауэстофте заставило его предоставить помощь Голландии, и известие об этом пробудило в Англии надежду на войну. Когда Карл II объявил об этом Палатам, «они, — по словам Лувуа, — разразились громкими криками радости, вызванной надеждой на борьбу с нами». Но Людовик XIV был осторожен и ограничил свои усилия локализацией борьбы на море, а между тем Англия, страдая от внутренних и внешних бедствий, с трудом продолжала войну. В 1667 году за появлением голландского флота на Темзе внезапно последовало заключение Бредского мира, снова открывшего простор для дипломатических интриг Людовика XIV.
Во всей Англии господствовало сильное раздражение, целиком обрушившееся на одного Кларендона. Карл II был очень рассержен, когда в 1663 году его предложение предоставить короне право комментировать встретило явное сопротивление лорд-канцлера. И пресвитериане, представляемые Эшли, и католики, руководимые графом Бристолем, одинаково стремились низвергнуть его; при дворе его противником был Беннет, впоследствии граф Арлингтон, ставленник короля. Но Кларендон был все еще силен своим близким знакомством с делами короля, браком своей дочери Анны Гайд с герцогом Йоркским, своими деловыми способностями, но более всего — поддержкой церкви и доверием роялистов и англиканцев Палаты общин. Потерпев неудачу в своих усилиях сместить его, противники воспользовались завистью торгового класса, чтобы против воли вовлечь его в войну с Голландией, и скоро их расчеты оправдались, хотя канцлер, несмотря на протесты Этли, успел провести через Палаты «Закон о пяти милях». Война разрушила согласие Кларендона с парламентом. Парламент был раздражен его советом распустить Палаты и предложением набрать войско без парламентского разрешения, а также отказом допустить ревизию его счетов; в этом видели попытку восстановить ненавистную для народа постоянную армию. Карл II мог, наконец, избавиться от министра, такдолго ограничивавшего его в границах. Канцлер получил отставку и вынужден был искать убежища во Франции.
Вследствие изгнания Кларендона, смерти Саутгемптона и удаления Ормонда и Николаса, в Совете исчезла партия конституционных роялистов, а выделилась партия под руководством Эшли, первоначально представлявшая пресвитериан и не стеснявшаяся покупать терпимость ценой укрепления прав
