Страшно упрямый - Виктория Падалица

Бейрут застыл на месте.

— Всё-таки любишь? — спросил он, пристально глядя в глаза и все еще удерживая меня за запястья, дабы утихомирилась.

— Всё-таки да! Люблю! Долбоеб ты слепой! — выпалила я на эмоциях, дергая руками и пытаясь вырваться.

Бейрут обнял меня. Крепко прижав к себе.

Поцеловал. Нежно так, приятно. Но мало.

Он слишком быстро свернул нежности. Ведь у него есть дела поважнее.

— Твой бывший ждет. Я должен пояснить ему кое-что. Поклянись, что не убежишь, Мария. Клянись, что дождешься меня.

— Если поклянешься, что не станешь убивать его, то я…

Бейрут коснулся пальцем моих губ, заставив их смолкнуть.

— Ради тебя, Мария. Он будет жить. Только лишь ради тебя. Я сделаю так, как ты просишь. Потому что люблю тебя.

— Любишь? — от услышанного у меня перехватило дыхание.

— Люблю. — подтвердил он и снова поцеловал меня, на сей раз в лоб. — Я вернусь скоро. Минут десять. Дождись меня. Прошу.

Глава 3

Я сидела в Вольво и покорно ждала. Бейрут обещал быстро закончить дела и вернуться. Буквально десять минут подождать, и мы поедем дальше.

Но время тянулось. Уже не десять минут прошло давно.

Меня все больше одолевали страшные сомнения насчет того, кто пришел на встречу, назвавшись моим бывшим.

Как и пистолет, телефон Бейрут оставил в машине. Само собой, я проверила, кто звонил.

Да, действительно с номера Антона был совершен последний звонок. Якобы Антон здесь, прибыл на разборки. Совсем недавно здесь был и Косорот, который, как я была уверена, пробрался в отел и зачем-то украл сумку Бейрута. Спустя час или около того сюда же прибыл Антон, хотя у Антона и машины то нет. Как-то все белыми нитками шито. Неправдопобно получается.

Откуда же Антон узнал, в каком отеле мы ночевали? Не мог же Антон с Косоротом скентоваться? Не мог. Значит, это не Антон. И не Косорот, потому что тот сейчас занят. Если уже не на том свете.

Тогда кто? Кто это все затеял?

Пока я искала истину во всем этом клубке непонятностей, задняя дверь Вольво открылась. Кто-то молча сел в салон. Позади меня.

Краем глаза я различила чужой силуэт, совсем не похожий на Бейрута. Толстый силуэт.

Я напряглась, осознавая, кто это. Но не понимая, откуда еще и он тут взялся.

— Ну что, Машка? Как делишки? Привыкла к Бейруту? — усмехаясь, полюбопытствовал Мишка главарь.

Я кивнула ему и, не поворачиваясь, промолчала. Ведь Бейрут не раз предупреждал, что я должна быть перед ним немая. А Бейрута подставлять намеренно я не стала бы. Тем более сейчас, когда многое прояснилось между нами. Когда между нами все взаимно.

— Да ладно тебе привирать. Оставь эти сказки для моей бабушки. — ехидно посмеивался Мишка главарь. — Слышал я, как ты кричала на него. Голос у тебя очень даже есть.

Признавшись Бейруту в любви и имея сугубо наилучшие намерения, я жестко подставила Бейрута, сама того не желая и не подозревая… Мишка главарь теперь знает, что Бейрут обманывал его все это время. Каково мне было в тот момент, когда узнала это, настолько гадко и страшно, что и описать сложно.

— Так что? Привыкла к Бейруту, спрашиваю?

— Есть немного. — тихо и спокойно воспроизвела я, а сама как на иголках сидела. Выбирая момент, чтобы выбежать из машины.

— Ну вот. А ты все выпендривалась. Не хочу, не буду… — раздражающе веселился он позади, упорно вымораживая меня. — Воспитал тебя Бейрут наш доблестный. Ручную кладь из тебя сделал. Собачку на привязи. Завидую вам белой завистью, голубки. Жаль только, что не настоящая любовь у вас. Купленная. Сто кусков… Эх… Как ты себя оценила, Машка… Дешевка Машка…

От услышанного у меня округлились глаза, а сердце замкнуло.

Откуда Мишка главарь узнал про сто тысяч, которые дал мне Бейрут???

— Я накину двести. И ты прямо сейчас встаешь и уходишь со мной. Я хочу тебя купить. — недолго подождав, Мишка главарь полез в карман пиджака. — Вот. Держи.

Кряхтя, он наклонился и бросил две пачки купюр прямо мне на колени.

— Я не продаюсь! — громоподобно заявила я, нервничая все больше от его присутствия здесь, и от того, какая участь теперь ждет Бейрута.

— Мало две сотки? На тебе еще. Так хватит?

Мишка главарь, продолжая издевательски посмеиваться надо мной, докинул еще пачку.

— Я же сказала, что не продаюсь! Забери свои деньги назад, свинья! — развернувшись, я швырнула пачками денег в него, угодив прямо в улыбающуюся морду.

— Вот ты какая, Машка… Крепкий орешек. С тобой придется повозиться.

Заметив его жирные пальцы на спинке моего сидения, я тут же отсела на самый край. Пришлось смотреть на Мишку, в его наглые мелкие глазки, не сулящие ничего хорошего.

— Зачем тебе Бейрут? Думаешь, он достоин тебя? — Мишка взял иную тактику склонить меня ему поверить, я же не велась никак. И не собиралась. — Он лжет как дышит. Знаешь, почему он здесь?

— Знаю. — несмело выдавила я, стараясь как можно реже моргать.

— Твой Антоша забил ему стрелку. Это ты знаешь?

Получив мой кивок, Мишка захохотал так заливисто и звонко, что у меня мурашки по коже побежали.

Откуда ему известно об Антоне? И о деньгах?

Подозревала я, что это подстава. Изначально подозревала, что Бейруту не надо было идти ни на какую встречу. И теперь я точно знала, что у Мишки мой телефон. Оттуда, из переписок моих, он и узнал о деньгах и о бывшем.

— Что-то Бейрут долго… — охотно издевался Мишка над моими нервами, делая вид, что сопереживает, но по факту лишь бездарно играл роль. — Обещал вернуться. А его все нет и нет… Может Антоша твой убил его? Как думаешь? Какие у него шансы? Ставки делала? Кто сильнее? Бывший твой или будущий бывший?

Я зажмурилась, не в силах выносить этот прессинг более. Но смиренно сидела на месте. Не убегала. Боялась даже пошевелиться. Потому что понимала, что дело приняло наихудший оборот.

— Бейрут тебе солгал, Машка. Антоши твоего тут и в помине не было. — якобы по секрету прошептал Мишка главарь. — Бейрут и сам не знал, что не Антошка ему стрелку забил.

Боже мой… Бейрут же не взял с собой пистолет… И все из-за меня… Где же Бейрут? Быстрее бы он вернулся…

— Не вернется он. Кое-кто серьезный подвесил его за яйца. Не жди, Машка. Не придет твой Бейрут.

Последнее напрочь выбило меня из колеи, и я захныкала, ненавистно глядя на бездушного Мишку главаря, которому доставляло невероятное блаженство наблюдать меня поверженной.

— Босс, у