Запретный плод - Сьюзен Джонсон

— Мне пора уходить. — Сказал Этьен, но не двинулся с места.

— Поедем со мной в Монтану, — сказала Дейзи. Но это было скорее декларацией чувств, чем просьбой. Она знала, что Этьен сейчас не может этого сделать, и грустно улыбнулась, понимая невозможность выполнения своего желания.

Он колебался.

— Я не могу.

— Я знаю.

Что ж, они взрослые, разумные люди и понимают всю степень своих обязательств перед другими людьми, а также то, что обстоятельства не позволят им потворствовать собственным желаниям. Они обменивались своими планами на будущее, но в глубине души не были уверены, что это будущее наступит.

Герцогу предстояло иметь дело с. Изабель, а она была готова на все. Возвращение Дейзи в Монтану устраняло опасность для нее. Но герцог волновался за своего внука, учитывая то, что последнее время Изабель стала непредсказуема.

Слушания о разводе могут тянуться бесконечно долго. Вся надежда на Бурже.

С момента встречи с Дейзи герцог не слишком активно занимался делами. Управляющий и секретарь ожидали его в Гавре со стоящими на повестке дня неотложными проблемами. В результате существенные вопросы были решены. Этьен умел быть реалистом. Но он также был влюблен, и не было ясно, что из всего этого получится. Дейзи смотрела на ситуацию иначе: ее волновала близость — как географическая, так и духовная. Вне всякого сомнения, она любила Этьена. Опасность, исходящая от Изабель, была настолько реальна, что заставляла ее беспокоиться. Их взаимоотношения не укладывались в рамки обычного романа, каких у Этьена было много, думала Дейзи. А если говорить откровенно, она не знала, может ли мыслить разумно, когда это касается Этьена. И не представляла, сможет ли жить без него.

Я не стану плакать, уговаривала она себя, не стану. Если это было одно из многих приключений Этьена, к которым он привык, то не нужно позориться.

Боже мой, думал Этьен, а вдруг Изабель сдержит слово, и мы будем разводиться всю жизнь. Он стоял какоето время, обняв Дейзи и пытаясь вобрать в себя это ощущение, вдыхая аромат ее духов, пытаясь запомнить мельчайшие подробности лица и волос, ее последние слова… перед разлукой, за которой смутно маячило маловероятное будущее.

— Поцелуй меня, — сказала Дейзи, так как она не могла справиться с собой. Скоро он уйдет, и ей было необходимо, чтобы он поцеловал ее еще раз. Глаза были полны слез, когда она подняла голову. Слезы катились по щекам, несмотря на ее твердое решение контролировать себя, на ее репутацию хладнокровной и благоразумной женщины, а также на ее попытку сердечно, но без чрезмерных эмоций попрощаться с Этьеном.

Этьен мгновение помедлил, прежде чем его губы коснулись ее, он подумал, что мог бы снять ее с парохода, привезти в Кольсек и тем самым уберечь от Изабель вопреки интересам ее семейства, а может быть, даже ее собственной воле. Он всерьез подумывал о похищении, так как не знал, сможет ли перенести ее отсутствие.

Слезы катились по лицу Дейзи, печаль тяжелой утраты была в душе герцога. Их губы встретились, соприкоснулись и мягко растворились друг в друге… Время для них исчезло.

Настойчивый стук в дверь резко вернул их к реальности.

— Трап поднимается, — крикнул мужской голос.

— Пиши мне, — сказал герцог.

— Думай обо мне.

— Каждую секунду.

Дейзи улыбнулась, согретая его ответом.

— Тебе надо идти…

— С тобой будет все в порядке? Она кивнула.

Он вытер слезы с ее лица, нежно коснувшись его пальцами.

— Береги себя, — прошептал он. Когда возле двери он обернулся, чтобы последний раз посмотреть на нее, Дейзи улыбнулась.

— Я люблю тебя, — прошептала она. Его глаза долго удерживали ее взгляд.

— Ты заставила меня поверить в любовь, — сказал он взволнованно. И он очень надеялся, что это для него не слишком поздно.

Проблема безопасности Гектора была решена без вмешательства Этьена, он не стал передавать дочери своих опасений относительно жены. В конце концов Изабель была ее матерью. И это соображение заставило его не думать о причастности жены к смерти Марокко.

В день, когда его чистокровного рысака настигла смерть, Жюли и ее семья отдыхали на море в Трувилле, на безопасном расстоянии от Парижа. Прежде чем герцог принял какоето решение, Жюли и ее муж Анри обрадовали его своим неожиданным визитом в тот вечер, когда он вернулся из Гавра.

Луи провел молодую пару в библиотеку, где Этьен отдыхал после обеда. Глядя на реку, он пил коньяк, чувствуя какуюто отстраненность от мира, как будто был полностью изолирован от остального человечества.

Суматошная молодежь развеяла его одиночество. Луи включил газовые рожки. В библиотеке стало светло, Жюли и Анри радостно улыбались. Их приезд отвлек его от грустных раздумий. Жюли болтала без умолку.

— Папа, с каких это пор ты сидишь в темноте? Луи, чай для меня и бренди для Анри. Папа, ты не представляешь, какое неожиданное счастье нам привалило. Сейчас я все тебе расскажу. Можно немного чегонибудь сладкого, Луи? Лучше шоколад. Включи все светильники… Ненавижу полумрак. То, что Дейзи уехала, не значит, что ты должен хандрить. Она скоро вернется, я уверена. Или ты сможешь навестить ее, потому что… Анри, расскажи отцу о твоем новом предприятии.

Во время своего монолога она уютно устроилась на маленьком гобеленовом диване и побеспокоилась о том, чтобы муж сидел рядом с ней. Потом расправила складки на нарядном зеленом клетчатом платье и поправила выбившийся из прически локон.

— Но сначала мы должны посоветоваться с тобой, папа, — продолжала она, не давая мужу открыть рот. — Нам надо знать твое мнение.

Сидя рука об руку с высоким светловолосым Анри, она радостно улыбалась отцу.

— Это касается лошадей для поло. Никто в мире не знает о них больше, чем ты.

Этьен улыбнулся ее энтузиазму, ему был приятен ее искренний комплимент.

— Может, объяснишь, что означает это твое возбужденное щебетание?

Честно говоря, он удивился, что муж Жюли вообще интересуется каким бы то ни было бизнесом. Этьен всегда думал о нем как о любящем муже и отце, но никогда как о деловом человеке. Анри обычно играл третьим номером в их команде. Он был отличным, напористым игроком и теперь, когда можно было ездить вместе с Гектором, принимал участие во всех играх сезона, разъезжая по континенту и Англии, как он это делал до женитьбы. Для развлечения и… чтобы чемто занять себя.

— Вы знаете Суантеса? — спросил Анри.

— Вы собираетесь предпринимать чтото вместе с ним? Даже до того, как я услышу подробности, я могу сказать, что это серьезный человек, с ним можно иметь дело. Никто не разводит пони лучше, чем Суантес. Я догадываюсь, вы собираетесь устроить конный завод во Франции?