Её вина - Анна Джолос

– Может… может она смягчится тогда… когда на свет появится наша лялечка?

Я, уже сделавшая пару шагов в сторону лестницы, замираю истуканом на месте.

Что? Кто там появится на свет? ЛЯЛЕЧКА???

Поворачиваюсь и в недоумении смотрю на этих недоголубков. Отец, похоже, тоже в шоке. Растерянно хлопает глазами и в целом, вид у него такой, словно сбербанк онлайн внезапно показал нули на всех его счетах.

– Я беременна, ты станешь отцом во второй раз, – пользуясь заминкой, почти торжественно объявляет Кристина. – Арина, у тебя будет сестричка или братик!

Снежана, оказавшаяся неподалёку, не может сдержать удивлённый вздох. А мне как будто под дых резко дали коленом.

Сестричка или братик…

– Срок одиннадцать недель, – шмыгая носом, сообщает эта лохудра.

ОДИННАДЦАТЬ НЕДЕЛЬ?

– Витюш, ты рад? – пищит Кристина. – Хотела сюрприз сделать, но вышло как вышло…

Сюрприз.

Мне аж дурно от такого сюрприза становится...

Глава 34 Арина

Неделю спустя

Больница имени Пирогова, на мой взгляд, выглядит гораздо достойнее той, в которую изначально попал Громов. Как-то здесь поприятнее, что ли, и персонал, и само помещение. Ещё бы палату нормальную организовать, но куда там… Максим естественно настоял на том, чтобы его разместили в самой, что ни на есть обычной. Я уже молчу про то, что он вздумал возместить мне деньги, затраченные на комиссию, необходимые анализы и операцию. Слава Всевышнему он не в курсе про качественные немецкие штифты-болты и нескромный денежный презент, адресованный Нестерову.

Вот что за человек? Сказала же, что все расходы беру на себя, но нет… упрямится как баран. И ничего с этим не поделать.

Благо, его невеста оказалась куда сговорчивее. С ней я нашла общий язык очень быстро. Поэтому как только получила перевод от Громова, тут же отправила его назад Ольге.

Мы с ней договорились о том, что Максиму знать об этом вовсе необязательно. Не сейчас уж точно. Пусть тешит себя иллюзией самостоятельности, а то пиши пропало. Скандала однозначно не миновать.

– Салют, выздоравливающим! – весело здороваюсь я с ним, прикрывая за спиной дверь.

– Привет, – отзывается он мрачно.

Какое-то время я не без интереса разглядываю Громова. Есть на то причины.

– Доброго времени суток, барышня! – заискивающе приветствует меня мужик, одетый в старые потрёпанные треники и полосатую майку.

Колдырь какой-то…

– Здравствуйте, – только вежливости ради отвечаю ему я.

Дядьке явно за полтинник, но при этом он долго и чересчур внимательно изучает моё тело. Медленно, сантиметр за сантиметром.

– Василич, отомри, – бросает в его сторону Максим.

Реально ведь замер с открытым ртом.

– От, присаживайтесь, – встрепенувшись, мужик начинает тащить по полу стул.

Ставит его напротив кровати Максима и машет, приглашая занять организованное специально для меня место.

– Спасибо, я постою, – оставляю на тумбе пакет с нехитрыми гостинцами и отступаю к окну.

Этот Василич продолжает разглядывать меня так, словно перед ним восьмое чудо света, не меньше.

Да, я в платье. И оно довольно короткое, но мне совсем не нравится этот его сальный взгляд. Весьма недвусмысленный. Блуждающий, мерзко-ощупывающий. Грудь и ноги явно не дают ему покоя. Прямо не знает, куда смотреть. То ли наверх, то ли вниз.

Старый озабоченный козёл.

– Коль, тебе пора в двести четырнадцатую, – сталью звенит голос Громова, когда пауза затягивается. – У тебя клизма по расписанию.

Николай стремительно краснеет и возмущённо косится на него в ответ. Дабы не смущать толстяка ещё сильнее отворачиваюсь к окну, пряча улыбку.

Прищуриваюсь. Здесь так светло, что аж некомфортно. Хочется задвинуть шторы, чтобы укрыться от солнца, балующего Москву на протяжении всех выходных. А ещё тут в палате невероятно душно. Ещё в прошлый раз я отметила про себя не только скудную обстановку, но и отсутствие кондиционера.

– Ну я это, пойду прогуляюсь тогда до Михалны, – зачем-то сообщает нам мужик.

– Удачи, – желаю я, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

Когда дверь за ним закрывается, я отвлекаюсь от лицезрения внутреннего двора больницы и поворачиваюсь лицом к Максиму.

– Как ты тут?

– Нормально, – отзывается он и тянется в этот момент за футболкой, аккуратно сложенной на стуле.

Невольно снова засматриваюсь на внушительный рельеф спортивного, загорелого мужского тела. Широкие плечи, спина, вся покрытая мышцами. Не отметить, что Громов в отличной форме – невозможно. В принципе это и раньше было понятно, но вот сейчас я прямо даже как-то неприлично подвисла.

Надеюсь, что я не слишком долго пялилась на него, когда вошла. Там такой живот…

– Ты деньги получила? – интересуется он, расправляя на себе футболку.

Интересно. Стесняется? Или просто типа дурной тон сидеть полураздетым перед посторонней девушкой.

– Получила, – переключаю внимание на дальний угол.

Там, отвернувшись к стене, на койке спит ещё один пациент.

– Вижу, тебе лучше? – стараюсь быстро перевести тему.

Про деньги вот как-то совсем не хочется разговаривать. Особенно учитывая наши с Олей махинации.

– А что? – осторожно вытягивает перед собой больную ногу и усаживается на кровати поудобнее. – В этот раз мой внешний вид уже не так плох?

Мне сейчас показалось или он… спалил меня? Ещё и так странно усмехнулся в конце. Вот же засада… Тоже мне подловил, подумаешь...

– Сейчас всё отлично. Извини, но тогда ты и впрямь выглядел откровенно плохо, – честно признаюсь я.

– Твои драгоценности так и не нашлись? – его отстранённо-безразличный взгляд останавливается на моей шее и всего на секунду спускается ниже.

– Пока нет. Безопасник отца шерстит район, а этот ваш Жижа исчез, – рассказываю ему я, отчего-то ощущая,