Власть силы. Том 2. Когда враги становятся друзьями - Виталий Зыков

Восемь оставшихся тут же рванули мстить за сородичей, но куда там… Чары Бримса держали крепче цепей.

Сам Магистр что-то делал с переполненной Силой сферой. Что за чары он применял, Олег не разглядел, но их предназначение понял прекрасно. Льер Бримс готовил избавиться от украденной у драконов энергии, а чтобы та не пропадала зря, нацелил ее на забытую всеми армию Рошага.

Как там полыхнуло! Зарево поднялось на полнеба, а жар дотянулся даже до отступающих нолдцев, придав им ускорения. Однако сам Магистр не пострадал и по-прежнему парил в воздухе. Только теперь вместо высасывающего огненную магию плетения у него в руках был какой-то серый сгусток, все так же связанный с драконами невидимыми простому взгляду каналами…

– Не знаю, где льер Бримс набрался таких знаний, но очень хочу заглянуть туда хотя бы одним глазом, – сообщил поравнявшийся с Олегом Айрунг.

Чародей тяжело дышал, но Щит над головами ближайших к нему солдат держал ровно.

– Ага. Глянешь, а потом за тобой пол-Торна гоняться будет, – ответил Олег вполголоса.

И глянул через плечо на эльфов. Те тоже решили, что с них достаточно, и разворачивали единорогов. Вставать с Магистром Наказующих плечом к плечу против восьми матерых ящеров не желал никто.

– Ну ты-то никуда не глядел… – с намеком сказал Айрунг и тоже посмотрел в сторону Длинноухих.

За спиной, там, где продолжал вести битву Великий маг, как-то особенно сильно грохнуло, и оба машинально втянули головы в плечи.

– Почему льер Виттор оставил льера Бримса одного? – спросил Олег, понизив голос и уставившись себе под ноги.

– А ты уверен, что нас никто не будет ждать у портала? – вопросом на вопрос ответил Айрунг.

И Олег понял, что он и вправду теперь ни в чем не уверен. Ни в льере Витторе, который, несмотря на слова друга, все-таки бросил Магистра на растерзание. Ни в союзниках по Протекторату, превративших войну с силами Бездны, с врагами всего живого в самый настоящий бардак без единого командования, общей стратегии и минимальной слаженности между подразделениями. Ни тем более в Перворожденных, нагородивших таких интриг, так все запутавших, что непонятно, кого надо бояться и ненавидеть больше – Длинноухих или тот же Тлантос.

Мархуз побери, еще несколько дней назад он и помыслить не мог, что это скажет, но… быть может, хфургов К’ирсан был не так уж и не прав, когда называл себя единственным союзником Нолда?!

Глава 13

Праздничную церемонию в честь подписания мирного договора решили проводить в тронном зале дворца. Кое-кто, правда, сомневался в разумности подобного мероприятия: ведь до сих пор воевал в Саурме генерал Киор, да и никуда не делись сложности вокруг новых территориальных приобретений Западного Кайена, но К’ирсан Кайфат был непреклонен. Подданные хотели побед, причем не выдуманных, а вполне реальных. Больше побед им требовались лишь герои и публичное признание их заслуг. И король-маг собирался дать им и то и другое.

Формальная часть с оглашением списка присоединенных земель и представлением высшему свету текста договора с Даргом без секретных приложений прошла быстро. Как и последующее награждение высшего командного состава. Долго голову ломать К’ирсан не стал и одним махом возвел Храбра, Терна и Мокса в дворянское достоинство и одарил наделами земли. Так что теперь самые близкие сподвижники Кайфата стали именоваться Терн грасс Согнар, Мокс грасс Лансер и Храбр грасс Яро.

О том, что у бывшего главаря бандитов, а ныне генерала Шипов есть фамилия, К’ирсан, к своему стыду, узнал за час до церемонии. Тогда же Храбр ему рассказал и о том, что родом он из Загорья, а вовсе не из Кайена. И даже прозвище когда-то имел – Загорский…

Канд, Гхол, несколько чародеев и шаманов рангом пониже тоже получили награды. Пусть не столь высокие, как у более старших товарищей, но все равно приятные. Каждому было вручено по крупному драгоценному камню, пригодному стать прекрасной основой для личного амулета. Ну а будут стараться, то и о личном дворянстве можно будет подумать.

После магов наступил черед наиболее отличившихся солдат и офицеров, которые получали дорогое оружие, денежные премии и наградные знаки… Все это было, конечно, важно и нужно, однако гвоздем церемонии, особенно в глазах зрителей, стали бойцы Шипов и ордена Владыки. Те, кто сражался во имя своего короля, находясь под смертельной печатью, те, против кого ни К’ирсану, ни его офицерам даже в самые жаркие часы битв так и не пришлось ни разу применить силу колдовских клейм. Те, кто своими ратными подвигами заслужил доверие государя и право быть свободным от диктата магии.

На самом деле таких героев набралось почти две тысячи человек, и большинство уже было избавлено от постоянно висящей над ними угрозы, но разве можно было не пригласить кого-то из них на церемонию во дворец? Отработанную процедуру по снятию печати в тронном зале проходили ровно сто бойцов: восемьдесят от Шипов и двадцать от орденцев. Причем К’ирсан не поленился подойти к каждому и пожать руку, благодаря за службу. Для него – чистая формальность, но для бойцов – высшая честь и признание заслуг. Ему даже показалось, что эта мелочь впечатлила их много больше, чем долгожданная свобода. Не говоря уж про само действо: снятие смертельной печати сопровождалось иллюзией скачущих между солдатами полупрозрачных сородичей Руала, что стало причиной суматохи среди придворных.

– Храбр, ты подобрал бойцов, которых я просил? – вполголоса спросил К’ирсан у стоящего подле трона генерала, пока ветераны Шипов и ордена покидали зал.

Храбр кивнул:

– Пятерых, как и было приказано… Владыка. Преданные, целеустремленные, неспособные к магии, но желающие к ней приобщиться. Но, честно говоря, где пять, там и пятьдесят пять…

– Служба Чиро их, конечно, еще проверит, но новость хорошая, – ответил К’ирсан, поправив корону. – Что до их количества… Забыл, сколько раз в седмицу тебя проверяли и я и ученики Мокса?

– Ну так то поначалу было, твое колдунство. Сейчас, если раз в седмицу кто глянет, и то хорошо! – Несмотря на все старание, Храбр никак не мог избавиться от привычки обращаться к королю как к какому-нибудь городскому колдуну. К’ирсана это забавляло, он не возражал, но новоявленный грасс Яро все равно старался.

– Храбр, Трансформа сути не заклинание, которое наложил и забыл. Это вещь гораздо более сложная и… глубинная, что ли. Если мы не хотим смертей, то пять человек – это наш максимум, – пояснил К’ирсан.

Укусивший его за палец Руал заставил прервать разговор и обратить внимание на гостей церемонии. Как оказалось, награжденные герои уже прошли в соседний зал, где для них были накрыты столы, и теперь все присутствующие терпеливо ждали, когда Владыка о них вспомнит.

К’ирсан внутренне поморщился. Проклятье, как же он ненавидел выносить на всеобщее обозрение по-настоящему важные и личные вещи. Семью, отношения, чувства… То, что касается тебя, но никак не посторонних. Увы, Кайфат был королем, а с королей другой спрос. И та часть жизни, которую обычные подданные считают только своей, у правителей обязана быть достоянием общественности.

Особенно в таком деле, как престолонаследие.

– Дамы, господа… спешу вам сообщить, что королева Роберта беременна и, как утверждают лучшие маги-лекари нашей страны, носит под сердцем будущего наследника, – чуточку усилив заклинанием голос, объявил К’ирсан. И растянул губы в улыбке. – Здоровья моей королеве!

Всякий раз, называя Роберту своей супругой, Кайфат чувствовал, как внутри все цепенеет и пробуждается холодная злость. Не ненависть, нет – Мелисандру К’ирсан не ненавидел, в конце концов, она всего лишь слабая женщина, – злость. Потому как бесконечно больно осознавать, что он навсегда лишен права на личное счастье, которое заменят ему долг и политическая необходимость. И рядом никогда не окажется действительно любимая женщина.

Однако за переживаниями и душевными терзаниями он почему-то никогда не думал, что у любви есть и другая сторона – дети. Твоя плоть и кровь, твое продолжение и твое будущее. Такие маленькие люди, которые важны сами по себе, вне зависимости от того, счастлив ты или нет. Потому как без них ты точно несчастлив!

И когда Роберта сообщила ему, что беременна, когда он сам и срочно вызванные чародеи убедились в этом с помощью чар, он испытал колоссальное потрясение. Даже больше того, он ощутил, что мир встает с ног на голову. Ведь одно дело быть по сути одиночкой, который вечно играет в догонялки со смертью, даже не мечтая о доме, и совсем другое – нести ответственность за ребенка. Да ладно за ребенка, за его будущее! Рискуя собой, ты всего лишь рискуешь собой, но как быть, когда от каждого твоего шага зависит благополучие крохи? До безрассудства ли тогда?