Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика - Игорь Валерьевич Осипов

– Значит, полудурошная, – прорычал гном.

– Цыц, – в очередной раз проронил главарь. Он всё так же смотрел на меня снизу вверх.

– Десять золотых. По два на каждого, и расходимся, как два встречных трамвая, – произнёс он, наконец.

– По одному. Я вашего барахла себе не брал. Его ангел уничтожил. Итого пять.

– Э! Ты чё?! – повысил за моей спиной голос краснобородый Мухомор.

Он хотел ещё что-то сказать, подавившись от врождённой гномьей жадности, но главарь поднял руку, и гном клана червя сник, возмущено бурча под нос на своём языке. Зато встрял барсук:

– Вообще-то, – ласково протянул он, – взял.

Оглянувшись, увидел в его руках руку робота. Вот, точно профи искатель, нашёл надёжно спрятанное в фургоне.

– Восемь, – произнёс бакенбардовый.

– Шесть, – отрезал я.

– Э! – опять возмутился красный.

Главарь изогнул одну бровь, цокнул языком, качнул головой, и лишь спустя несколько секунд протянул пятерню.

– По рукам!

– По рукам! Но отдам в ближайшем большом городе, когда проводите нас туда. И выдвигаться надо сейчас, – ответил я, чувствуя, как пересохло во рту, а уши начали гореть, не слабже паяльника. Что называется, голым пальцем фазу проверяю, убьёт – не убьёт.

За спиной в очередной раз завопил краснобородый:

– Э, да ты совсем охренел?!

– Заткнись! – хором заорали все его друзья. Я облегчённо выдохнул. Поставил на кон всё и выиграл. Шесть золотых – сумма не маленькая, но подъёмная, особенно с трофеев, а судя по тому хламу, что у них был в погребе, искатели тоже в хорошем плюсе. Все ржавые железяки стоили вряд ли больше десяти серебряных рублей.

Старшой хитро искателей улыбнулся.

– Мы не гарантируем быстрое дело. Сейчас идёт миграция сусликов-каннибалов. Волна этих грызунов-убийц отрезала нас от Новомартыновска. Город в осаде. До Стеклодара путь проще, но там их тоже много. А по следам уродцев идут падальщики и хищники разной степени свирепости – ловят вспугнутую дичь, отбивают падаль у мелких кучек грызунов, да и на отставших каннибалов охотятся.

Я кивнул. Так, значит, так.

Самогоныч два раза хлопнул в ладони и поднял руку.

– Голосую. Стеклодар.

Гномы переглянулись. Первым отозвался очень вежливый по гномьим меркам «барсук»:

– Ну что же не помочь девушке. Хоть и ушастая, и её жизнь пускай и небогатый камушек, но тоже чего-то стоит. Я за.

– Грязь с вами. Я за, – буркнул «золотой червь», махнув рукой.

– Ну, можно было бы пробить в Новомартыновск, но коней жалко, суслики им ноги покусают. Я за, – махнув рукой, отозвалась Куня.

– Килька? – спросил старшой, глянув на закутанное в чёрное создание.

Та пожала плечами, а затем неспешно стянула с лица платок и приподняла капюшон. Из-под одежды на грудь упали длинные белоснежные волосы, сразу прилипнув к мокрому плащу.

Я вздохнул. Люди часто путают изначальных эльфов, которые тоже были светловолосы, но при этом чернокожи, как антрацит, и ночных. И тех и других зовут тёмными. Но если изначальные черны кожей, то вторые, напротив, бледны до того, что каждую венку видно под прозрачной кожей. И огромные глаза красные, словно это эльфы-альбиносы. Они редки, но иногда можно встретить на севере и ближе к Уралу. В наших краях их мало.

Лицо у Кильки тонкое, с тонкими губами, но не измождённое. И уши у неё острые, эльфийские.

– Корни древа, – произнесла Рина, которая тоже рассматривала дальнюю родственницу.

– Попробуем, – протянула Килька, имея ввиду помощь для нас, и поглядев на Рину, представилась: – я Инантур ар Морш.

– Кириин и Митэ ар Кисан, – по очереди указав на себя и сестру, ответила моя спутница.

– А почему Килька? – не выдержав давления своего любопытства, поинтересовался я.

Все усмехнулись. Сильнее остальных старшой.

– Ты думаешь, – начал он, – мы здесь всё профи сталкеры? Нет. Искательство совмещаем с основными специальностями. Чтоб работать профи сталкером, надо быть совсем упоротым гиком. У искательства слишком нестабильный заработок. Специально составляем маршруты, чтоб гильдейские заказы соблюдать. Я из гильдии химиков. Зовут Илья. Но для остальных я Самогоныч, я же перегонный кубик Рубика. Догадайся почему?

Я ухмыльнулся, а старшой продолжил:

– Мухомор из медных цехов. Но он красный вредный мухомор, вот и зовём так. Дед – вентиляцией нор занимается. А назвали, потому как спасал кроликов во время наводнения, как допотопный дед Мазай. Куня – бухгалтер, она у нас по договору работает отряда. Килька этот… слово забываю постоянно… хитиолух.

– Ихтиолог. Рыбовед, – поправила ночная эльфийка.

Я расплылся в улыбке ещё сильнее.

Слово снова взял Самогоныч:

– Куня, выпиши ему квитанцию, чтоб не отвертелся. Если сбежит, в гильдию пошлём, – произнёс главарь.

Он повернулся ко мне спиной, а потом вытянул руку. Орчанка ловко бросила ему обрез, а сама взялась за висевшую на поясе сумку, откуда вытащила подшивку небольших жёлтых листов, авторучку и синюю копирку.

Конечно, была вероятность, что они решат по беспределу ограбить, но, если есть возможность заработать чуть меньше, и без всяких последствий, разумный человек выберет её. И сталкеры, как ни крути, не разбойники.

Орчанка подошла ближе и протянула мне листок и ручку, я глянул, что там именно такая сумма, и поставил подпись.

Я снова выдохнул и с улыбкой обернулся к своим спутницам. Рина тёрла пальцами покрасневшие глаза. Не знаю, но так бывает, когда после большого внутреннего напряжения сами собой проступают слёзы облегчения. Словно конденсат усталости.

Киса закашлялась и медленно опустилась на колени на мокрую траву.

Я подскочил к ней, схватил под локоть и потрогал лоб. Горячая.

– Нужно поторопиться!

– За дело! – зычно прокричал Самогоныч.

Наши вещи уже были в фургоне, потому осталось лишь взяться под уздцы и потянуть, чем озадачили Кильку.

Вскоре кони захрипели от натуги, затрещали под колёсами многочисленные веточки.

Чтоб вытащить, пришлось помогать, пристроившись позади повозки, толкать и хвататься за колёса. Мокрая мешанина изо мха и палых листьев чавкала под ногами, прилипала к обуви и рукам. Пот смешивался с противной моросью и норовил попасть в глаза. На губах чувствовался солёный вкус. Мокрые волосы приставали ко лбу, но стоило накинуть капюшон дождевика, как начинал противно липнуть и он. Потому шёл без него.

Непонятно откуда взявшиеся комары набросились на нас, словно решили не отпускать из леса свою законную добычу. Они навалились всем роем.

– Поднажали! – закричал покрасневший от натуги Самогоныч. – Э-эх, ухнем! И ещё раз!

Рядом со мной упёрлась плечом в повозку Куня, толкавшая наравне с мужиками, но с орчанки станется. Она не уступала мне в росте, а я не маленький мальчик, на две головы выше гномов и на голову эльфиек, всех трёх.

Когда с громким гномьим матом Мухомор рухнул в траву, мы