Саламандры: Омнибус - Ник Кайм

«Слишком медленно, слишком медленно», — думал Тсу'ган, когда третье «звено» перебралось на другую сторону, стараясь не дышать дымом. Корабль словно рвался пополам, так что им придется прибавить шагу и убираться с этой палубы.

Дак'ир тоже увидел опасность и гнал людей на другую сторону все более и более крупными группами. Он крикнул старшине Вейдеру, велев тому переводить оставшихся. Скрипя и содрогаясь, настил палубы продержался достаточно долго, чтобы последний из команды успел безопасно перебраться, затем прогнулся и рухнул в раскаленную бездну.

— Теперь ты! — крикнул Тсу'ган, поднимаясь на ноги.

Дак'ир кивнул, показывая, что понял. Игнеец отошел на пару шагов и уже ринулся вперед, когда по палубе прокатилась яростная дрожь, сбивая людей с ног. Дак'ира тоже зацепило, он сбился с шага и неловко прыгнул. Он не долетел всего чуть-чуть. Тсу'ган, увидев, что произошло, наклонился вперед и протянул руку. Он схватил размахивающую руку Дак'ира и рухнул на колени под его тяжестью, ударившись о палубу со звоном металла о металл и чувствуя, как неприятная дрожь отдалась вдоль всего позвоночника.

— Держись! — зарычал Тсу'ган.

Вокруг них по-прежнему скручивались языки пламени, края доспеха Саламандра, которые лизал огонь, уже обгорели дочерна. Тсу'ган взревел и рванул — это было все равно что тягать собственный вес со всей этой силовой броней, — вытаскивая Дак'ира наверх, пока тот не дотянулся до рваного края настила и не вытащил себя дальше сам.

— Спасибо, брат, — выдохнул Дак'ир, взглянув на своего спасителя, как только почувствовал себя в безопасности на шатком краю.

Тсу'ган презрительно усмехнулся:

— Это мой долг. И все. Я не позволю погибнуть своему Саламандру, даже если тот не имеет права носить это название. И я возвращаю свои долги, игнеец.

Он повернулся к Дак'иру спиной, показывая, что разговор окончен, и сосредоточился на спасенных людях.

— Веди их к подъемнику, старшина, — велел он угрюмо.

Вейдер поднялся на ноги и принялся выкрикивать команды, поднимая людей и пинками подгоняя тех, кто решил еще поваляться. Через несколько секунд все пятьдесят человек с трудом потащились к тусклому свету и утешению в виде подъемника.

Тсу'ган шел за ними, чувствуя Дак'ира за спиной. Снова он обругал себя за то, что из всех своих боевых братьев умудрился связаться с этим. Ему ненавистно было даже само присутствие игнейца. Ведь это он был виновен в смерти Кадая в Аура-Иероне. Разве не Дак'ир отправил Тсу'гана за Нигиланом и оставил фланг капитана незащищенным? Разве не Дак'ир заметил опасность, но не сумел добраться до Кадая вовремя, чтобы спасти его? Разве не Дак'ир? Или все-таки не Дак'ир? В те моменты, когда он не проливал кровь во имя ордена, Тсу'ган чувствовал груз своей вины, словно на спину ему привязывали наковальню. Этот груз увеличивался многократно, когда он видел Дак'ира. Это вынуждало его признавать, что, возможно, не только игнеец был в ответе за смерть Кадая. Что, может быть, даже он сам…

Старшина Вейдер с помощью двух своих людей распахнул двери подъемника. Пронзительный скрежет металла очень вовремя отвлек Тсу'гана от его размышлений. Чуть погодя игнеец заговорил снова:

— Нужно доставить их на взлетную палубу, чтобы эвакуировать как можно больше людей.

Тсу'ган повернулся к нему, в то время как люди забирались в клеть подъемника. Хоть подъемник и был достаточно просторен, но заполнился до отказа он быстро, так что им придется сделать несколько ходок.

— Слишком поздно, — спокойно ответил Тсу'ган. — Сейчас мы уже должны войти в верхние слои атмосферы Скории. Корабль разовьет предельную скорость падения, и любая попытка покинуть его будет самоубийством. Мы отведем их на верхнюю палубу.

Дак'ир склонился к нему и понизил голос:

— Их шансы пережить крушение в лучшем случае призрачны.

Ответ Тсу'гана был холодным и прагматичным:

— Тут ничего не поделаешь.

Подъемник снова опускался вниз, натужно гудя перенапряженными тросами. В десяти метрах от палубы он неуклюже накренился, издав резкий скрип, и в конце концов с содроганием остановился, перекосившись.

В глазах Вейдера и десяти членов экипажа, которые еще не поднялись наверх, появилось что-то похожее на отчаяние. Точно одной беды было мало, доспехи Саламандр осветило оранжевое сияние огненной волны, которая выплеснулась из пролома и покатила по палубе к сжавшимся в кучку людям.

— Встречай! — взревел Тсу'ган, и два Астартес образовали стену из керамита между хрупким экипажем и яростной лавиной пламени. Саламандр окатило жаром, но они выдержали его, даже не поморщившись. Когда огонь схлынул, втянувшись в пролом, точно вода, уходящая в слив, Дак'ир снова повернулся к Тсу'гану:

— И что теперь?

Тсу'ган глянул на людей, оставшихся на их попечение. Те сбились в кучку, прикрываясь от огня. От лица и доспехов Саламандра валил пар, его силуэт постепенно проступал сквозь горячее марево.

— Скоро мы потерпим крушение на корабле, который не предназначен для посадки на твердую землю, неважно — преднамеренной или нет. Мы прикроем их, — сказал он. Слуха Тсу'гана коснулся звук корежащегося металла, зловещий, точно похоронный звон. — И держись за что-нибудь.

Глава шестая

I

Посадка

Хитиновая тварь сдохла в крошеве лопнувших костяных пластин и раскромсанных жвал. Из рваных дыр в панцире выступила серая, похожая на слизь кровь. В предсмертных судорогах тварь опрокинулась на бронированную спину, дернула насекомьими лапами, прижала их к брюху и застыла.

— Смерть ксеносам! — в ярости орал брат-капеллан Элизий, раз за разом стреляя из болт-пистолета. — Не дозволяй чужому жить!

«Гнев Вулкана» вонзился в поверхность Скории, точно метеорит. Его корпус еще горел от стремительного входа в плотные слои атмосферы. Разогнавшийся крейсер пропахал в земле огромную борозду. Антенны, башни и двигатели отрывались при соприкосновении с твердой породой планеты. Погибли сотни людей, раздавленных и разбившихся, когда их вбило в стены казарм и ангаров при крушении огромного крейсера. Тотчас вспыхнули пожары, обращая в пепел тех, кому не повезло оказаться на пути огня. Кого-то раздавило, когда хрупкие опоры, подпиравшие обширные секции поврежденных верхних палуб и потолков, не выдержали, обрушив на головы несчастным тонны металлических обломков. Длинные полосы броневой защиты вмяло внутрь, расплющив несчастных членов экипажа, когда коридоры, в которых они цеплялись за жизнь, схлопнулись в лист битого металла. Других сбросило в разверзнувшиеся в палубах трещины. Заполненные огнем и тьмой, они, точно жадные рты, проглотили бедолаг целиком.

Плотная завеса из дыма и пыли еще висела в воздухе, когда завизжали цепные мечи и зашипели резаки: экипаж пытался пробиться на волю сквозь покореженный металл. Выпуская струи пара из гидравлики, в обшивке один за другим, волной, открылись спасательные выходы, издавая хором стаккато отходящих запорных задвижек. Наружу посыпались выжившие, некоторые несли раненых, другие безнадежно тащили мертвых. Саламандры, сами понесшие потери, организовали эвакуацию из наиболее пострадавших мест, и вскоре на серой, как пепел, земле Скории скопилась огромная масса людей и сервиторов.

Крушение длилось всего несколько минут, хотя минуты эти тянулись, словно часы, даже как целая жизнь, для тех, кто был внутри, моля Императора о спасении. Борозда, которую пропахал нос ударного крейсера, протянулась почти на километр и, видимо, потревожила нечто, таящееся под пепельной поверхностью Скории.

Твари явились из-под земли, вихри пепла из выходных дыр предвестили их появление. Крики людей, утаскиваемых под пепельную равнину, послужили первым сигналом о нападении. Орды тварей появились следом, отряхивая с приземистых, жестких тел прилипший пепел, и кидались в бой, щелкая костяными клешнями и зазубренными жвалами. Погибло тридцать пять человек, всех их поглотила земля, прежде чем Саламандры сумели организовать контратаку. Брат-капеллан Элизий возглавил огнерожденных, и делал он это с пылом и неукротимой беспощадностью.

— Стереть их с лица земли! — ревел он леденящим кровь голосом, усиленным вокс-репродукторами шлема. — Болтом, клинком и огнем истребляйте ксеносовскую нечисть!

Его пистолет рявкнул огнем, царапнув грудь хитинового чудища и оторвав одно из жвал. Капеллан ринулся вперед и вбил щелкающий разрядами энергии крозиус в тело твари, выпуская ей кишки. Слизь с серых внутренностей брызнула на череполикую маску, точно окропив Элизия святой водой войны.

Дак'иру, который сражался рядом с капелланом, странные, похожие на крабов чудовища напомнили тиранидов. Ему пришло в голову, что это потомки какого-нибудь заблудившегося роя спор, выпущенных раненым кораблем-ульем, которые только и сумели, что долететь до орбиты Скории и заразить планету. Через многие поколения они превратились уже в устаревший вид, который не эволюционировал, а просто остановился в развитии и размножался.