Любовь, которая сотворила историю - Ги Бретон

— Этот особняк единственный, в котором стражникам не удалось побывать, — добавил он. — Все двери были закрыты, это говорит о том, что именно там находились спрятавшиеся убийцы.

Герцог де Берри и герцог де Бурбон быстро обернулись к Иоанну Бесстрашному и увидели, что он смертельно побледнел. В зале установилась гробовая тишина, которую никто не решался нарушить. Все взгляды устремились к герцогу Бургундскому, который, казалось, был во власти страшных мук. Вдруг он поднялся и, пошатываясь, пошел к окну. Герцог де Берри поспешил к нему на помощь. Иоанн Бесстрашный наклонился к своему дяде и прошептал:

— Это я приказал совершить убийство, но я не знаю, как оно произошло.

— Ах, — вымолвил герцог де Берри, — сегодня я лишился двух своих племянников.

Хотя все члены Совета отлично поняли, о чем идет речь, Иоанн Бесстрашный беспрепятственно покинул зал. Никто не решался затевать скандал… Герцог Бургундский дал понять своим людям, что они должны скрыться, а сам всю ночь составлял манифест с целью оправдать свой поступок.

И ранним утром 26 ноября 1407 года он покинул Париж, взяв с собой шестерых верных рыцарей, которым он приказал перерезать путь по мосту Сент-Максенс для того, чтобы задержать своих преследователей.

В то время, как герцог Бургундский спешно покидал Париж, королева узнала о том, что произошло на Совете. Она возненавидела Иоанна за его слабость. Но он сдержал слово и сохранил в тайне причастность Изабо к убийству. Поэтому, проявив показной гнев по отношению к герцогу Бургундскому, говоря о нем как о «трусливом братоубийце», королева сделала все, чтобы задержать рыцарей, которым было поручено его арестовать. Поэтому Иоанна Бесстрашного поймать не удалось.

Но разразившийся скандал, которого так опасались в свете, был немалым. Новость распространилась по Парижу, и вскоре весь город узнал, что герцог Орлеанский был убит по приказу своего кузена. В сознании народа произошел любопытный поворот: были забыты пороки: расточительство, легкомысленность, необычайная роскошь, все говорили лишь о достоинствах жертвы, все сочувствовали герцогине Орлеанской, взывавшей к правосудию во имя своих детей.

С целью предосторожности Иоанн Бесстрашный провел некоторое время во Фландрии, в то время как Изабо, которая была неплохим психологом, начала то, что мы называем сегодня «активной пропагандой» в его пользу. Шестью месяцами позже она уже известила его о том, что он может спокойно вернуться в Париж.

И герцог Бургундский пустился в путь с тысячей рыцарей. Парижане оказались восприимчивыми к доводам агентов Изабо и не имели ничего против герцога. Они так восторженно встретили его, что рассерженная этим герцогиня Орлеанская покинула королевский двор и вернулась в свой замок в Блуа.

Дядьки короля воспротивились против присутствия Иоанна Бесстрашного в столице и стали настаивать, чтобы Карл VI издал приказ о его аресте и изгнании, но бедный больной, бывший тогда под сильным влиянием Изабо, пренебрег их советами. Несколькими днями позже он разрешил герцогу Бургундскому оправдать свое поведение на судебном заседании и даже оскорбить. память своей жертвы, сделав вывод о том, что преступление, которое он совершил, заслуживает не наказания, а похвалы и возвращения его к государственной службе.

Естественно, герцогиня Орлеанская и ее сын Карл были оскорблены, они передали королю послание, в котором говорилось, что они направят в Париж войско, чтобы изгнать оттуда герцога Бургундского, если сам король отказывается сделать это.

В конце концов королевство оказалось разделенным на два лагеря: одни поддерживали герцога Бургундского, другие были на стороне герцогини Орлеанской. Таким образом, Франция оказалась раздираемой внутренними противоречиями в тот момент, когда английский король вновь готовился к вооруженным действиям после тридцатипятилетнего перерыва.

Мгновенно вся страна была призвана к оружию, Сторонники герцога Бургундского выбрали в порядке знака различия крест Святого Андрея, вышитый на красной перевязи, их противники, которыми командовали герцоги де Берри и де Бурбон, — белую ленту, которую завязывали на руке.

Король, у которого наступил период просветления, почувствовал опасность и приказал противостоявшим партиям сложить оружие. Герцог де Берри ответил, «что его сторонники останутся при оружии, пока его не сложат приверженцы герцога Бургундского». Иоанн Бесстрашный, который фактически правил вместо короля и к тому же являлся мэром столицы, бросил вызов сразу и Карлу VI, и сторонникам графини Орлеанской, подняв войска и приблизившись к Парижу…

После нескольких месяцев тяжелых переговоров попытки примирения между враждовавшими принцами, казалось бы, увенчались успехом. Брат герцога Орлеанского женился на дочери герцога Бургундского, и королева, которая отсиживалась в Мелюне (подальше от возможных мест сражений), организовала празднества по этому поводу. За званым обедом собрались Изабо, Иоанн Бесстрашный и Карл Орлеанский, сын жертвы.

В конце обеда герцог Бургундский незаметно отвел королеву к окну и сказал ей, что было бы очень интересно узнать о тайных намерениях молодого Карла, добавив, что ничто так не располагает к откровению, как любовное свидание. Королева всегда с удовольствием принимала подобные советы. Не прошло и часа, как она уже была в постели с сыном своего бывшего любовника… Этот вечер примирения, естественно; не имел продолжения, и по всем уголкам королевства разгорелась гражданская война, хотя Карл Орлеанский и женился на дочери графа Арманьяка. Это было многозначительное событие, но оно явилось отражением политической борьбы между двумя группировками — бургиньонов и арманьяков.

Первое сражение этой междоусобной борьбы, которая длилась двадцать шесть лет и разрушила королевство, состоялось при Азенкуре, 14 октября 1415 года. В нем были убиты тридцать тысяч человек, кавалерия полностью уничтожена, Карл Орлеанский и герцог де Бурбон пленены [46].

Это кровопролитие не обеспокоило Изабо. Напротив, ей показалось, что теперь она легко может добиться своих честолюбивых замыслов при содействии Англии. И она решилась на предательство…

Несмотря на разразившуюся в стране трагедию, королева не желала изменять своим привычкам и принялась за организацию празднеств, о которых все летописцы сообщают с негодованием. Иногда ей в голову приходили просто непристойные идеи, так, она любила с частью своих фрейлин, переодевшись в проституток, ходить по улицам Парижа, «удовлетворяя похотливые желания» профессоров Университета…