Призрак и леший - Александр Арбеков

— Барбара, не отходи от меня ни на шаг, прячься за спиной.

— Хорошо.

— Ай, ай. Ну что же ты так агрессивен и груб, приятель? — спокойно спросил меня мужчина. — Я к тебе со всей душой, с миролюбиво распахнутыми объятиями, а ты? Ствол под бок, да удушающий захват шеи. Нехорошо, нехорошо.

— Ну, извини, — усмехнулся я. — Понимаешь, я за себя совершенно не волнуюсь, а вот моя любимая женщина…

— Понимаю, понимаю, — грустно промолвил незнакомец. — Подчас именно они определяют судьбы отдельных людей и даже целых государств. О, женщины! А вообще-то, как сказал Генрих Гейне, «любовь — это зубная боль в сердце!».

— Ты мне кое-кого напоминаешь, — задумчиво произнёс я и подумал о Лешем. — О, Боже! Неужели я вижу перед собой Монгола?!

— Откуда ты знаешь обо мне?! — почему-то ужаснулся мужчина, а потом тяжело вздохнул. — Чёрт возьми! Этот старый маразматик проговорился!?

— Да как вы… — начала Барбара, но я прервал её.

— Молчать! Не вмешивайся, женщина!

— Вот это по-нашему, по-мужски, — улыбнулся Монгол. — Может быть, дама погуляет где-нибудь поблизости? За неё не волнуйтесь. Мои люди находятся в зоне видимости, они никому не причинят вреда, а тем более, прелестной Барбаре, которая не имеет к нашей истории никакого отношения.

— Иди, погуляй, милая, — согласно кивнул я головой и вздохнул с огромным облегчением потому что, оказывается, Монгол не знал, кем является Барбара. — Не беспокойся, пока мой друг у меня на прицеле, ты будешь в безопасности.

— Фу, ну что за недоверие такое! — возмутился Монгол.

— Так, теперь давай приступим к серьёзному разговору, — сказал я и, быстро обыскав мужчину, изъял у него два пистолета, а потом отодвинулся от Монгола и выжидающе посмотрел на него.

— Не знаю, с чего следует начать при таких-то необычных обстоятельствах, — задумчиво произнёс он.

— Ну что же. Тогда мой первый вопрос к тебе, — быстро взял я инициативу в свои руки. — На усадьбу господина Лешего, которого, я думаю, ты знаешь, и на него самого было совершено в общей сложности пять нападений. За двумя из них стоит известный мне и Лешему человек. Остались три акции. Организатором и вдохновителем которой из них являешься ты?

— А можно перечислить эти нападения или, как ты изволил выразиться, акции? — лениво поинтересовался Монгол.

— Не валяй дурака, — вздохнул я. — Ты прекрасно обо всём осведомлён. Но не поленюсь их перечислить. Первое нападение совершил некий Росомаха со своей бандой с подачи неких Шерифа и Майкла. Последний тип через некоторое время совершил пятое нападение собственноручно. Второе и третье нападения с участием одного громилы и трёх вертолётов организовал некий известным нам с Лешим господин Икс. Четвёртый раз в дом Лешего ворвались двое бандитов с целью его обыска. Вот такой расклад.

— Да, вот это пасьянс! Вот это головоломка! Ужас! Голова может пойти кругом у любого, — иронично усмехнулся Монгол.

— Ответь, пожалуйста, на мой вопрос, или дальнейшая беседа между нами не состоится.

— Эх, ох…

— Боже мой! — я хлопнул себя по лбу. — Всё ясно! Это же так просто! Элементарно, Ватсон!

— Что ясно?

— Всё, что касается тебя. Ты, Монгол, организовал самую первую и последнюю акции, — ухмыльнулся я.

— Почему ты так решил?

— Каким образом ты мог узнать, что я еду на эксклюзивном и мощном мотоцикле по направлению к усадьбе Лешего? Конечно же, такую информацию тебе предоставил Шериф по горячим следам, так сказать!

— Браво!

— Шериф, Шериф! Ах ты, сукин сын! Ну, держись у меня! Видимо, он после нашей встречи тебе сразу же позвонил, ты быстро поднял в небо вертолёт и обнаружил меня на почти пустынном шоссе. Сначала тебя немного смутило присутствие со мной Барбары, поэтому ты над нами покружил, но потом решительно преградил нам путь. Ну, а Майкл именно по твоему поручению, так сказать, вживую и непосредственно вышел на Шерифа. Всё сходится.

— Браво, какой, однако, у тебя тонкий аналитический ум! — восхитился Монгол.

— Ну, юродствуй, сколько хочешь, — усмехнулся я, а потом вознёс хвалу Богу за то, что и не Шериф и не Майкл видимо ничего не рассказали Монголу о Барбаре. Они почему-то упустили этот момент, очевидно, сочли его несущественным, или просто забыли упомянуть.

— Поехали дальше.

— Поехали. А теперь объясни, зачем я тебе понадобился?

— Ты, конечно же, знаешь о существовании неких таинственных предметов, больших ящиков, которыми владеет Леший, и из-за которых разгорелась вся эта заварушка? — осторожно спросил мой собеседник.

— Конечно.

— Ты спрашивал у нашего общего друга, что находится внутри ящиков? — снова осторожно поинтересовался Монгол.

— Конечно, и неоднократно.

— И что Леший ответил? — подобрался Монгол.

— В конце концов, он, как я думаю, совершенно искренне поведал мне, что ящики пусты.

— О, как! — изумился мой собеседник и ненадолго замолчал.

— Почему ты так удивлён?

— Да потому, что, как это ни странно, старик сказал тебе правду. Ну, ты видимо его достал!

— Да, признаю сей факт, — усмехнулся я. — Но согласись. Трижды поучаствовать в опасных и кровопролитных схватках за обладание этими чёртовыми гробами и не получить ни одного ответа на поставленные по данному поводу вопросы, — это выглядит очень несправедливо и странно.

— Согласен, — мрачно сказал Монгол, а потом внимательно и оценивающе посмотрел на меня. — А ты молодец. Настоящий боец, уж извини за невольную рифму. Как блестяще разобрался с людьми Росомахи и с ним самим! А как прижучил Майкла и сейчас меня! Я восхищён!

— Да, тебя прижучишь, — проворчал я. — Не так ты прост, как хочешь казаться.

— А ты не спрашивал Лешего о назначении ящиков?

— Спрашивал. Ответа не получил, увы.

— Я готов, конечно, при соблюдении тобой некоторых условий, поведать тебе о том, что собой представляют интересующие нас обоих объекты.

— А ты знаешь, не так уж сильно они меня волнуют, — беспечно усмехнулся я. — Ну, ящики и ящики. Железки есть железки. Или какие они там? Циркониевые, платиновые, золотые или алмазные? Чёрт с ними.

— Ну, ну…

— Есть у меня одна заповедная мечта. Мне бы поскорее забыть все неприятные моменты, с ними связанные, да смотаться отсюда куда подальше и как можно быстрее, — мечтательно вздохнул я.

— Лукавишь ты, мой друг, — ухмыльнулся Монгол. — Ой, как лукавишь. Желаешь ты познать все тайны, которые связаны с этими предметами. Данное желание живёт внутри тебя и не даёт покоя. И всё зудит оно, и зудит, как надоедливая и почти неизлечимая экзема.