Дочь Клодины - Розалинда Лейкер

Внезапно чьи-то сильные руки схватили ее и резко отстранили от перил.

— Не следует умирать, — произнес Джош.

Моментально Люси почувствовала негодование и возмущение, но не потому, что могла умереть, а из-за забвения, которое снова овладело ею, обещая временное избавление от мук и страданий, поглощающих ее.

Джош стал трясти Люси, пытаясь вытащить ее из бездны, в которой она утопала.

— Я признаюсь, что скучал бы по вам, если бы вы уехали отсюда.

Казалось, эта язвительная насмешка вернула ее обратно к жизни. Люси с трудом стала дышать, стараясь изо всех сил, и от напряжения и усилий совсем побледнела.

Он взял ее на руки, отнес обратно в комнату и осторожно положил на обшитый шелком диван, подкладывая под голову мягкие полдушки. Быстро, но внимательно он посмотрел на портрет Лионела, а затем снова на нее. Затем он позвал на помощь.

Она пришла в сознание от резкого запаха нюхательной соли, флакончик с которой ей под нос подставила Донна, а рядом с диваном, на котором лежала Люси, стояла Анна Эденфилд. Больше никого в комнате не было.

— Не надо, не садитесь, — посоветовала Донна, поправляя кружевные подушки, лежащие рядом с ее головой. — Вы упали в обморок и какое-то время находилась без сознания.

— Мы хотели даже вызвать врача, — добавила Анна, на лице которой все еще выражалось беспокойство. Она поднесла Люси стакан с водой. — Вот, сделайте маленький глоточек.

Люси отпила немного воды, а затем опять опустила голову на подушки, закрывая глаза. И снова все вернулось: эта ужасная сцена с Оливией Рэдклифф и голос Джоша, возникший из темноты. «Откуда он взялся? И что он сказал ей?» Запутавшись в мыслях, она обхватила голову руками и застонала.

Люси не могла остановиться. Девушки суетились, бегали вокруг нее, пытаясь успокоить, но она только раскачивалась из стороны в сторону, продолжая плакать. Донна выбежала из комнаты, чтобы позвать Кейт, которая тут же покинула танцевальный зал, появившись в божественном кремово-золотом платье. Люси увидела, как она вошла в комнату, сквозь пелену, а затем снова закрыла глаза. Она слышала тихий нежный голос жены Дэниэла, которая давала наставления девушкам, и слабый треск и шуршание длинных вечерних перчаток, которые она расстегивала и снимала.

— Скажите одному слуге, чтобы принес шерстяное одеяло, а другому — чайничек индийского чая. А сами возвращайтесь в танцевальный зал, а с миссис Ди Кастеллони побуду я.

— А что с ней произошло?

Кейт подумала, смотря на молодую женщину, лежащую на диване, что все дело в том, что Люси перенесла сильный шок, в результате которого упала в обморок, а вот причиной его был точно не тугой корсет и напряжение в груди.

— Я уверена, что это ужасная миссис Рэдклифф так сильно расстроила ее. Я танцевала с Тимоти, когда мистер Бартон позвал нас на помощь, сказав, что нашел Люси без сознания. Тим сказал, что она и миссис Рэдклифф должны были разговаривать в гостиной о портрете мистера Атвуда и его жизни, поэтому я и делаю вывод, что это Рэдклифф во всем виновата. А что еще можно подумать?

— А где сейчас миссис Рэдклифф?

— Она сразу же отправилась домой.

Кейт решила воздержаться от высказываний и выгнала девушек, чтобы заняться Люси. Она достала из сумочки, обшитой жемчугом, пузырек с лавандовой водой, смочила ею чистый платок и приложила ко лбу Люси. Она вела себя спокойнее, чем была на самом деле. У Кейт в голове вертелся один вопрос, который обычно задают молодым девушкам, когда они падают в обморок, чтобы узнать, необходима ли им профессиональная помощь, но не знала, как его произнести вслух, боясь того, что та могла ответить. Но это нужно было сделать.

— Вы ждете ребенка, миссис Ди Кастеллони?

Люси подняла голову, от изумления чуть не разинув рот, так что Кейт сразу все поняла, прежде чем Люси успела ей ответить.

— Нет. Уверяю вас, нет. Я потеряла сознание не из-за этого. Я поссорилась с миссис Рэдклифф. — Она опрокинула голову на подушки и снова застонала.

В дверь постучали. Кейт встала и направилась к двери, чтобы открыть, ее тело охватила дрожь, но не от напряжения, а от облегчения — слава богу, Люси не подтвердила ее опасения. Она, конечно, знала, что Ричард был благородным молодым человеком и если что, не бросил бы молодую беременную вдову. Он не мог поступить необдуманно, тем более что мужчины семьи Уорвиков не были столь горячими и сладострастными от природы. Кейт взяла у слуги одеяло, но отложила его в сторону, пока не принесли чай. Она налила из чайника индийский горячий сладкий чай в чашку, и ей удалось убедить Люси выпить его. Он произвел удивительный эффект, после второй чашки Люси успокоилась, а Кейт, присев на краешек софы, смотрела прямо на нее.

— Знаете, нетрудно поссориться с Оливией Рэдклифф, — сказала она. — Так как она не общается с семьей Уорвик, то мне никогда не доводилось беседовать с ней, но я знаю тех, кому довелось. С годами она становится только еще яростнее и острее на язык. Дэниэлу было даже жалко ее мужа, потому что, как только его здоровье стало ухудшаться, она взяла над ним верх и не переставала упрекать и бранить его. И продолжала враждовать с нашей семьей даже тогда, когда ее бедный муж оставил войну в прошлом, она пользовалось любой возможностью, чтобы обидеть Дэниэла.

Люси понимала, что Кейт своими словами пыталась лишь поддержать ее, вытащить из депрессивного состояния; возможно, Оливия действительно была дамой с трудным характером, но ни Кейт, и никто другой не могли смягчить улара, который нанесла ей Оливия своими жестокими словами.

— Вы так добры, спасибо, что пришли позаботиться обо мне, — сказала Люси, вздохнув, — но я не хочу лишать вас удовольствия, вы должны вернуться в танцевальный зал и продолжить веселье. Я еще немного полежу и отправлюсь домой.

— Я думаю, вам лучше остаться здесь на ночь. В этом огромном особняке, должно быть, тридцать комнат. Я предупрежу мистера Атвуда, а он отдаст распоряжения слугам. Они все приготовят.

Люси приподнялась на локте.

— Но я не хочу никого утруждать.

— А вы никого и не утруждаете, поверьте. — Кейт разгладила складку на одеяле. — Мистер Атвуд сам не позволит вам уйти, пока вы не почувствуете себя лучше. — Она двинулась в сторону двери. — Я попрошу его подняться и успокоить вас. Спокойной ночи.

Как только Кейт вышла в коридор и направилась в сторону танцевального зала, она приложила руку к правому боку, который очень сильно болел. Эта ноющая боль возникала периодически вот уже несколько лет, с тех пор как она неудачно упала во время драки, когда Дэниэл с помощью рабочих боролся с владельцем кабинок для переодевания и с его бандой разбойников и убийц, которые хотели завладеть правами на побережье и хозяйничать на нем. В течение последних месяцев бок стал беспокоить ее довольно часто, но она терпела боль, никому о ней не говоря. Вот и сейчас она плотно закрыла глаза, чтобы забыться, собрав всю волю в кулак, но бесполезно.