Воин Ллос (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони

— Что ж, это… интересно.

— Я не ожидала такого антуража в этот день, — сказала матрона Мез'Баррис группе, входящей в помещение, служившее ее личным залом для аудиенций и семейной часовней, помещение средних размеров с куполообразным потолком, восемь длинных и два коротких стропила и выпуклая центральная часть которого очень напоминали силуэт паука. Статуи выстроились вдоль стен, начиная от входной двери и заканчивая стеной за слегка приподнятым помостом и троном. В отличие от любого другого дома в городе, на многих из них были изображены мужчины дома Баррисон Дель'Армго, включая, пожалуй, самого впечатляющего из них, на фоне стены справа от Мез'Баррис.

Браелин Дженкуэй в основном не поднимал головы, но не мог не заметить, насколько статуя Утегентеля напоминала огромного человека, стоящего сразу за троном Мез'Баррис. Она сделала Малагдорла визуальным двойником Утегентеля, это точно.

— Приветствую тебя в Сети Ллос, — сказала матрона Жиндия.

Браелин понял, что она использовала название региона, в котором находился ее дом, как неуловимое напоминание Мез'Баррис о ее внезапно возросшем статусе.

— Мы пришли с дарами, — продолжила Жиндия.

— Вы пришли с ответами?

При этих словах Жиндия рядом с Браелином беспокойно заерзали, а по другую сторону от него Йеккардарья и Эскавидне издали негромкий булькающий смешок.

— Что именно тебя беспокоит? — ответила Жиндия. — Мы уже сейчас готовим почву для великой битвы и ожидаем, что все западные пределы Мензоберранзана будут окутаны дымом Бездны в течение нескольких часов.

— Что с домом Ханцрин? — немедленно откликнулась Мез'Баррис. Она щелкнула пальцами, когда Жиндия не ответилв сразу, и пораженный Браелин поднял глаза и увидел, как волшебник Кайтейн подбежал к своей Матроне, держа в руках большое зеркало и изо всех сил стараясь удержать его на месте.

Малагдорл взял тяжелую штуковину одной рукой и с легкостью поднял ее на вытянутой руке.

Кайтейн потер руки и произнес заклинание, и стекло почти мгновенно затуманилось, затем постепенно прояснилось, открывая образ матроны Шакти Ханцрин, женщины, которую Браелин хорошо знал.

— Матрона Мез'Баррис, — поприветствовала Шакти через портал и поклонилась. — Я использовала магию и услышала ваш ответ. Для меня большая честь, что ты продолжаешь размышлять о незаконной судьбе, постигшей меня и мою семью.

— Этот из Бреган Д'Эрт, предатель, убивший жрицу Барбар’ит? — спросила Шакти.

— И Челлита Вандри, да, — ответила Жиндия.

— Я думала, ты собираешься сделать из него драука, — сказала Мез'Баррис.

— Кажется уместным, что такая честь должна быть оказана Матроне Мез'Баррис, учитывая славу, принесенную тебе героическими подвигами Воина Ллос, — ответила Жиндия, и выражение лица Мез'Баррис показало, что это идеальное заявление в этом месте и в это время, несмотря на то, насколько плохо матрона Дома Баррисон Дель'Армго пытался это скрыть.

— Вы сделаете из предателя драука, матрона Мез'Баррис, — сказала Жиндия, — А затем позволите Воину Ллос отправить его в Бездну, служить для удовольствия Паучьей Королевы. И позвольте ему справиться с помощью этого.

Она вытащила меч: его острие светилось едва заметным красным светом. Рукоять и крестовина теперь были простыми, но Браелин хорошо знал клинок и понимал, что его владелец может изменить рукоять, придав ей любой вид, какой пожелает.

Матрона Жиндия положила меч горизонтально на раскрытые ладони и двинулась к Малагдорлу.

— Это Хазид'хи, «Резец», — сказала она великому воину. — Его лезвие такое же острое и крепкое, как у любого другого, и оно обладает силой воли и эгоизмом. Хазид'хи требует, чтобы его носил величайший воин. По словам Ллос, это ты, Малагдорл Армго.

— Этим мечом когда-то владели великие Дантраг и Бергинион Бэнры, — сказала Йеккардарья. — Дзирт До'Урден тоже владел им.

— И Закнафейн До'Урден, — сказала Эскавидне. — И человек, Артемис Энтрери.

Браелин увидел, как Жиндия остановилась и с трудом сдержалась, чтобы не задрожать от гнева при их рассказе. О, как она ненавидела Энтрери!

Мез'Баррис на троне хмыкнула и заерзала, язык ее тела стал холодным.

— И Тос'ун Армго, — сказала Йеккардарья, что, казалось, несколько успокоило Мез'Баррис.

В какую игру они играли, задавался вопросом Браелин, перечисляя всех этих воинов?

— Никто из них не был достоин его, — заявила затем Жиндия и, казалось, избавилась от своего огорчения при упоминании Артемиса Энтрери. — Никто, даже Тос'ун — при всех извинениях, Мать Мез'Баррис. Все они прекрасные воины, но Хазид'хи требует лучшего, по-настоящему исключительного. И это Малагдорл Армго. Только Утегентель Армго до него был достоин этого клинка. И теперь Мастеру Оружия Малагдорлу предстоит сразиться с этим великолепным трезубцем.

— Разрубить на части шпиона Бреган Д'Эрт, убийцу моей жрицы, — потребовала Шакти Ханцрин.

Браелин понимал, что он действительно обречен, причем со всех сторон. Матроне Шакти, вероятно, даже не было дела до этой младшей жрицы, но она знала, как и все здесь знали, что превращение его в драука, а затем разрезание на части, чтобы он мог служить Ллос, было задумано просто для того, чтобы лишить Бреган Д'Эрт любой возможности выжить после победы Ллос в Мензоберранзане. Шакти ХанцХанцрин не просто хотела освободиться от захвата Бэнр, охранявшего ее владения, нет. Она хотела управлять всей торговлей после победы Ллос здесь, в Мензоберранзане.

И он дал им повод сделать это.

Он попытался отогнать эту мысль. Он не мог просто сбежать из той драки на улице возле Сочащегося Миконида. Он сделал то, что должен был сделать.

Ну, может быть, не с Челлитом Вандри, но это не имело отношения к данному конкретному разговору.

Многое казалось неуместным, когда он наблюдал, как Малагдорл берет меч, жадно глядя на Браелина.

— Когда придет время, ты сможешь пойти и освободить дом Ханцрин, матрона Мез'Баррис, — сказала Жиндия.

Мез'Баррис посмотрела на служанок, чтобы спросить:

— Значит, мы должны открыто выступить против Бреган Д'Эрт?

— Браелин убил двух аристократов из числа наших союзников, — сказала Жиндия, получив в ответ лишь свирепый взгляд Мез'Баррис.

— Ну? — Мез'Баррис обратился к Йеккардарье и Эскавидне.

— Бреган Д'Эрт уже присоединилась к борьбе против нас в их битве в Браэрине, — сказала Йеккардарья. — сам Дзирт До'Урден был в их рядах.

Мез'Баррис кивнула, но по-прежнему ничего не предпринимала.

— Надвигается финальная битва, и когда она настанет, моя армия вступит в бой с основной массой Бэнров, их Богохульниками и союзниками — если таковые у них еще остались — оставляя ваш путь к Дому Ханцрин открытым, — объяснила Жиндия. — Если вы будете быстры и умны, возможно, вы сможете присоединиться к более масштабной битве и отрезать неизбежное отступление немногочисленным выжившим, когда они будут карабкаться обратно к Ку'илларз'орль и их обреченному Дому.

Матроне Мез'Баррис не очень понравилось, что с ней так разговаривают, заметил Браелин, когда ее глаза сузились в жестком взгляде на выскочку Жиндию Меларн. Он не нашел утешения в том, что Матрона Жиндия даже не вздрогнула от пристального взгляда.

— Сначала я публично разберусь с этим… существом Браелином, — ответила Мез'Баррис. Она посмотрела прямо на Браелина, порочная улыбка исказила ее лицо. — В течение часа.

Жиндия начала отвечать, но Мез'Баррис прервала ее:

— А теперь уходи, Мать Жиндия. Займись своей ролью в этой грандиозной пьесе для Леди Ллос.

— Как ты относишься к своей? — спросила Жиндия, хотя это был не совсем вопрос.

— Именно.

Жиндия, служанки и остальная делегация Меларнов удалились, оставив Браелина коленопреклоненным перед троном Матроны Мез'Баррис.

— Могу я сделать это, Мать? — спросила женщина помоложе, в которой Браелин узнал Первую жрицу Таайрул, старшую дочь Мез'Баррис. — Я бы так хотела, чтобы он стал моей первой жертвой Проклятия Мерзости. Ллос даст мне силу! Я чувствую это!