Извините, но я люблю злодея! (СИ) - Кат Зозо

      Никогда не слышала столько матов и брани, которые буквально скороговоркой были отчеканены за минуту. Зато сам Алан сразу же сбежал и крепко прижался ко мне, не скрывая своего злорадства.

      — Мелкий поганец! — фыркал Морган. — Думаешь, что победил? Ха! Я не настолько добрый…

      После этих слов парень щёлкнул пальцами и исчез, усмехаясь. Я не сразу поняла, что он сделал, и изменилось ли что-нибудь. Просто стояла с минуту и разглядывала пустое место, где ещё совсем недавно был Морган.

      Ничего…

      Никого…

      Но тут я наконец-то заметила изменения. Вернее, почувствовала. А именно меня теперь обнимали ни вокруг пояса, а практически под грудью. А далеко не детские ручки.

      — Что?.. — ахнула в ответ, резко повернувшись в сторону того, кто меня обнимал. Неужели, вновь Морган пристаёт? Но нет.

      — Ик… — только и вырвалось у меня, после чего я села прямо там, где стояла. Хорошо, хоть стул оказался рядом.

      — Сестрёнка?.. — прозвучал далеко не детский голос, а взрослый мужской баритон. А всё потому, что передо мной стоял не восьмилетний ребёнок, а, скорее, взрослый юноша, который с невинным и удивлённым взглядом смотрел на меня.

      — Ик!.. — вновь икнула, вздрагивая.

      — Сестр… — начал парень, но тут же замолк, неосознанно прикасаясь руками к губам. Похоже, и он начал немного понимать, что произошло.

      А именно моего милого младшего братика прокляли.

* * *

      Это было что-то с чем-то. Морган, чтобы его трижды запор пробрал, проклял братишку и отнял у него десять лет жизни. Десять лет, Карл!!! При этом сознание Алана совершенно не изменилось. Он всё такой же. Ну… почти… За исключением того, что теперь это просто ослепительно шикарный парень восемнадцати лет с нереально привлекательной внешностью.

      О… Мой… Бог…

      Тело фигуристое, атлетическое, доведённое практически до идеала. Серебряные волосы густой чёлкой ниспадали на глаза, лишь слегка приоткрывая насыщенный аметистовый цвет. Одежда также изменилась, но она совсем не скрывала его тело. И теперь этот «мальчик», который выше меня ростом на целую голову, смотрел так, словно готов был вот-вот заплакать.

      Морган… Официально заявляю, что ты дьявол.

      Вот он: граф Алан Девон — воплощение рокового персонажа, которому практически ни одна девушка не могла отказать, кроме главной героини. Но где её сейчас найти? Да и вообще, я, в принципе, в главные героини не метила.

      Но что мне теперь делать? Сижу за столом, прислонив ладонь к лицу, и уже несколько минут рассматриваю растерянного Алана, который даже не думал убегать. А вот я бы на его месте побежала. Побежала, догнала бы одного засранца и вышибла бы из него всю старческую дурь.

      Но это я…

      А это Алан…

      Алан, которому в душе восемь, а внешне восемнадцать.

      И знаете что? Учитывая то, какая ослепительная «Белоснежка» передо мной, боюсь, что некоторым толстым гномам придётся стать злобными драконами, дабы спасти эту невинную красу от всяких алчных стервятниц. Хотя эта Белоснежка и сама, кому хочешь, в полночь тыкву минимум двенадцать раз разобьёт.

      — Се… сестрёнка… — произнёс Алан, слегка дрожащим голосом, так как совершенно не привык к новому тембру. — Элион… я… я…

      — Спокойно, братик, — произнесла я, собирая откуда только можно всё своё мужество и улыбаясь пареньку. — Мы всё решим. Как обычно. Вызовем десяток экзорцистов — и тут же всё решим.

      — И кого ты там вызывать собралась? — прозвучал голос откуда-то со стороны. В воздухе материализовался Морган, надменно взирая на нас.

      — Ты что натворил, собака ты сутулая? — гробовым голосом спросила у призрака, явно давая понять, что не в настроении.

      — Сутулая?! — ахнул парень. — Вообще-то я из семьи прославленных аристократов и с малых лет знаком с этикетом и с тем, как правильно держать осанку.

      — Я тебя сейчас ударю, — почти шёпотом произнесла. — А если не ударю, то перерою всю территорию, отыщу хотя бы одну твою косточку и раздавлю её.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

      — О боже… — охнул Морган, нервно сглотнув. — Успокойся, — отмахнулся. — Я его проклял. Походит так недельку-другую, поймёт, что старшим грубить нельзя, и вернётся обратно.

      — Верни его обратно! — требовала, но на это Морган лишь скучающе зевнул и вновь исчез. — Мудак…

      Так и получилось, что мой маленький братик теперь не такой уж и маленький. И я клянусь вам: я пыталась это игнорировать, но… не вышло. Вначале, конечно, боялась, что сам Алан будет в ужасе. В одно мгновение стать старше на десять лет… но нет. Не прошло и получаса, как он уже спокойно кушал и пил чай, словно ничего плохого и не произошло. Мол, так и надо.

      Но я… Ох, Боги… Наверное, меня всё же тоже прокляли.

      Я объяснюсь.

      Представьте: сидите вы такие в кресле, читаете книгу, вышиваете, думаете, да хоть что! В любом случае, в какой-то момент к вам подбегает до безумия милый восьмилетний мальчик, который хочет, чтобы его обняли, приласкали и просто показали, что он любим. Тихонечко пробирается к вам на коленки и ласково прижимается щекой к плечу, стараясь особо не мешать.

      В этот момент все ваши мысли напоминают, скорее, шквал сплошных: «Утю-тю! Ня-ня-ня! Ми-ми-ми!»

      А теперь представьте, что Алан, которому по внешности далеко не восемь лет, по привычке делает то же самое. Этакая детина ничего не говоря садится к тебе на колени, обнимает за плечи и прижимается щекой к голове.

      В этот момент я дышать разучилась, и меня чуть Кондратий не хватил. И чтобы хотя бы немного отойти, мысленно словно мантру сама же себе повторяла: «Он мой маленький братик! Он мой маленький братик! Он мой маленький братик! БОЖЕ!» Алан же, похоже, даже не осознаёт, насколько он очарователен. Но зато стал понимать, что изменилось моё отношение к нему. Особенно вечером, когда наступило время сна.

      — Прости, Алан, но сегодня, думаю, тебе лучше спать отдельно, — с мягкой улыбкой произнесла брату. — Всё же ты… взрослый и крупный. Мы будем мешать друг другу.

      Иначе говоря, забудь, Элион, о спокойном сне. Но вот чего я точно не ожидала, так это того, что Алан начнёт применять своё детское оружие. А именно надувать щёки, дрожать губами и смотреть на меня большими глазами, полными слёз. И когда на тебя так смотрит не ребёнок, а взрослый восемнадцатилетний парень, то… Ой, чёрт с вами. Похоже, у этого оружия нет срока годности, и он победил.

      Привет, бессонная ночь.

* * *

      Братик стал находить плюсы в своём новом состоянии. Например, мог подойти ко мне, встать рядом и с удивлением смотреть на мою макушку.

      — Ч… что? — озадачилась я, предполагая, что в волосах что-то застряло, но брат просто положил широкую ладонь мне на голову и задумчиво произнёс:

      — Ты маленькая…

      Эм… что? Это как? Может, низкая, но для девушек это нормально. Природа так задумала, я здесь ни при чём. Хотя ещё некоторое время назад ты и до груди мне не доставал.

      Но это было не всё. До Алана начало доходить, что теперь он тут, вроде как, «взрослый», а значит, может делать то, чего обычно делать не мог. Не потому, что не хотел, а потому что реально не мог из-за физических особенностей. Например, в какой-то момент, когда я вновь отвлеклась на работу и полностью забыла об окружении, братец взял меня за руку, отвел в сторону, плюхнулся в кресло и силой потянул меня на себя, заставляя мою пухлую тушку сесть ему на колени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

      Секунд пятнадцать я не шевелилась и даже не дышала, пытаясь понять, что вообще происходит. Как так вышло? А Алан улыбался, крепко обхватив меня одной рукой вокруг пояса, тем самым прижимая к себе, а второй — гладил по голове, как это обычно делала я. То есть, головой я понимаю, что он таким образом хочет выразить свои чувства и как бы отблагодарить, но… у меня сейчас ум за разум зайдёт.