Стальная Крыса идет в армию - Гаррисон Гарри "Феликс Бойд"

— Налей-ка мне еще одну, — попросил я бармена. — И себе, поскольку оба этих типа дрыхнут без задних ног. — Я кивнул в сторону Мортона и незнакомого сержанта.

— Щедрая у вас душа, сэр. Только что прибыли?

— Сегодня.

— Да, сэр, база у нас…

Голос бармена утонул в громовом раскате — сам собой включился телевизор. Военный диктор в черном зарычал с экрана:

— Высадившийся в Мархавено шпион опознан. Ему удалось выдать себя за безобидного рекрута и внедриться в армию. Это установлено благодаря решительным действиям полиции, обнаружившей его гражданскую одежду.

Тоже мне решительные действия! Я сам послал в участок шмотки, и теперь, должен признаться, шутка не казалась мне такой остроумной. Диктор исчез с экрана, появился другой офицер.

— Внимание! — рявкнул он. — Никого не выпускать за территорию базы. Запереть все ворота, прекратить вылеты авиатранспорта. Шпион, высадившийся в бухте Мархавено, проник на базу.

У меня в груди запрыгало сердце, но утихомирилось, едва на экране появилось фото Жака. Я все еще опережал сыщиков на целый корпус. Скоро они выяснят, что Жак-5138 покинул базу, и пойдут по ложному следу. Забрав со стойки кружку, я вернулся за столик и встретил затравленный взгляд Мортона.

— Хочешь пивка?

Мортон не ответил, но показал на экран дрожащим пальцем.

— А, ты слышал… Какой же это шпион, если позволил загрести себя в армию? Бьюсь об заклад, к вечеру его схватят и прикончат. — Заметив, что у Мортона дрожат губы, я наклонился к нему и прошептал: — Пока они обыщут базу, пройдет немало времени.

— Нет, Жак. Они ведь знают, где искать. Сразу выйдут на сержанта Клутца, а он доложит, что передал нас капралу Гоу. А Гоу скажет, что…

— И след потеряется. Чтобы прочесать такую огромную базу, надо несколько дней. Ума-то у них не хватит проверить данные компьютера.

— Внимание! — На экране снова появился диктор, потряс листком бумаги и сообщил: — Поступила новая информация. Шпион и его пособник незаконно воспользовались компьютером и оформили свой перевод на другую базу. Персонал компьютера взят под арест и, вероятно, будет расстрелян.

Я отвернулся, чтобы не смотреть Мортону в глаза.

— Теперь они точно знают, где искать, — глухо произнес он. — И скоро выяснят, что мы вовсе не покидали базу.

Я рассмеялся — надо заметить, очень ненатурально.

— Не так скоро, Морт. Может, через день, а то и через неделю. А полчаса у нас все же есть.

Он дернулся всем телом, будто получил удар в десять тысяч вольт, и вскочил на ноги. Я усадил его обратно и глянул на бармена. Тот смотрел телевизор.

— Ты прав, — сказал я. — Мы уйдем отсюда, но не спеша. Вставай. Иди за мной.

Мы двинулись к двери. Бармен взглянул в нашу сторону.

— Где казарма для командированных? — спросил я.

— Через черный ход и направо. Счастливо.

— Спасибо. Пока.

Мы вышли через черный ход и свернули налево. Смеркалось. Это обнадеживало.

— У тебя есть план? — с надеждой в голосе произнес Мортон. — Ты знаешь, как отсюда выбраться?

— Конечно. — Я хлопнул его по спине. — Каждый шаг продуман заранее, не волнуйся.

Веселье в моем голосе явно звучало фальшиво, но я надеялся, что Мортон этого не заметил. Необходимо было, чтобы он думал, будто я знаю, что делаю, — иначе он мог сломаться. Я шел на ложь во спасение его боевого духа.

А как насчет моего собственного духа? До сих пор мне удавалось удерживать его на относительно большой высоте, но я чувствовал, что черная паника уже стучится в двери моего сознания.

Мы шли по улице, заполненной военными. Загорались фонари. Сколько нам еще гулять на свободе? Ответ пришел сразу, и был он неутешителен: недолго. Паника застучала громче.

Я слышал, будто приговоренные к повешению проявляют чудеса изобретательности. Виселица мне не грозила, но в затылок дышало не менее страшное наказание, заставляя меня шевелить извилинами. Когда мимо прошел офицер, я остановился, провожая его взглядом, пока он не исчез в толпе. Мортон слабо вцепился в мой рукав:

— Что случилось? Что-нибудь не так?

— Ничего не случилось. Все так. Теперь я точно знаю, куда идти.

— Куда?

— Не спрашивай. Иди, куда я скажу. Я помню, где он. Видел по дороге.

— Кого видел?

— Не кого, а что. ДОС. — И пояснил, глядя в изумленные глаза: — Дом офицерского состава. Там живут офицеры, когда не пьянствуют в баре и не издеваются над нижними чинами. Туда мы и пойдем.

Я показал на ярко освещенное здание. У парадного стояли часовые, а из двери то и дело выбегали офицеры.

— Но это же самоубийство! — В голосе Мортона появилась истерическая нотка.

— Ну-ну, успокойся. Мы же не через парадный вход войдем. Это действительно было бы самоубийством. Но там, где есть парадный, должен быть и черный ход. Видишь, сколько народу на улице? Очевидно, всех подняли по тревоге и заставили разыскивать нас.

Я мрачно хохотнул, и он глянул на меня как на сумасшедшего. Может, я и впрямь рехнулся? Это скоро выяснится.

За домом находился садик, обнесенный высокой стеной. Вдоль стены шла темная аллея. Как раз то, что нужно. Над калиткой горела лампочка. Приблизившись, я прочел табличку: «ТОЛЬКО ДЛЯ ОФИЦЕРОВ». Стуча зубами, Мортон следил за тем, как я достаю из сапога отмычку. Я старался не поддаваться панике, исходившей от Мортона, но она оказалась очень заразна. Сжав его предплечье, я сказал:

— Успокойся, Морт. Замочек совсем простенький, мигом справлюсь.

Не тут-то было. Отмычка провернулась вхолостую.

— Сюда кто-то идет! — простонал Мортон.

— Вот черт! — пробормотал я, обливаясь потом. — Я ведь такие замки с закрытыми глазами отпирал.

— Уже близко.

Я скомандовал себе: «Закрой глаза» — и целиком сосредоточился на замке и отмычке. Наконец раздался щелчок.

— Быстрей! — Я втащил Мортона в сад и запер калитку. Мы прижались к стене и, дрожа, слушали приближающиеся шаги.

— Я же говорил, все будет в порядке, — сказал я, когда шаги стихли в отдалении.

Мортон стучал зубами и не заметил, как голос мой предательски дрогнул.

— Смотри, какой милый садик! Дорожки для прогулок, скамеечки для любви, все, что необходимо для офицерского счастья. А за садиком — темные окна. Знаешь, почему они темные? Потому, что там никого нет, все отправились ловить нас с тобой. Осталось всего ничего — открыть одно из этих милых окошек и…

— Зачем, Жак?

— Разве ты еще не понял? Офицеры сейчас ищут рекрутов. Когда компьютер даст новые сведения, они примутся искать капрала и сержанта. Поэтому надо забраться в дом и стать офицерами. Только так.

Я подхватил его бесчувственное тело и опустил на траву.

— Хорошо, старина. Полежи, отдохни. Я мигом.

Третье окошко оказалось незапертым. Я заглянул в комнату. Неубранная постель, открытый шкаф. Великолепно.

При моем появлении Мортон, успевший сесть, съежился и схватился за голову. Я вовремя зажал ему рот ладонью.

— Тихо! Все в порядке. Мы у цели.

С моей помощью Мортон перевалился через подоконник на кровать. Забравшись в комнату, я запер окно на шпингалет. Из дверного замка торчал ключ. Это оказалось весьма кстати.

— Все, — сказал я Мортону. — Лежи и набирайся сил. Я тебя запру. В доме, кажется, никого, надеюсь управиться быстро.

В ДОСе и впрямь не было ни души, поэтому я не торопился, выбирая нужные вещи. Потом возвратился к Мортону и бодро заявил:

— Новая форма — новый человек. Одевайся, а капральский мундир давай сюда. Ну-ка, дай завяжу галстук, у тебя пальцы потные.

Вскоре, одетые с иголочки, мы вышли в освещенный коридор, оставив сержантскую и капральскую форму в сортире, в корзине для использованной бумаги. В коридоре Мортон взглянул на меня и, вскрикнув, отпрянул.

— Успокойся, ты выглядишь точно так же. Разница лишь в том, что ты лейтенант, а я — капитан.

— Н-но… — пролепетал он. — Т-ты же… военный полицейский?

— И ты. К фараонам никто не привяжется.

Мы свернули за угол и оказались у выхода. Стоявший в дверях с папкой в руках майор довольно осклабился, увидев нас: