Самая слабая особь - Елена Сергеева

Он утягивает меня вглубь гостиной, где мы располагаемся на больших мягких пуфах, что приятно обволакивают тело, позволяя максимально расслабиться. То ли Шрам такой умелый собеседник, то ли мне так нужна была эта возможность с кем-то поделиться всеми накопленными переживаниями, но я выкладываю ему абсолютно все. Почти все. Помогает то, что не нужно объяснять причины моего пребывания на станции и то, что произошло дальше. Рассказываю про подруг кади, про то, как оказалась на Орше, про свою работу. Последние события описываю уже заплетающимся языком. Шрам эмоционально реагирует в нужных местах. Хмыкает, хекает, удивленно поднимает брови, озадаченно цокает и хмурит лоб.

- Даа… Попала ты в историю, - наконец, выдает он в конце моего рассказа. – Но теперь, никто тебя в обиду не даст. Можешь мне поверить. Каир четкие указания дал, тебя беречь, как свои… кхм… Беречь, в общем. А здесь тебе точно понравиться. Тут, знаешь, какой сад?

- Сад? – удивилась я, ожидая услышать совсем другое.

- Да, сад. Здесь никто больше не оценит, но тебе точно стоит посмотреть и попробовать. Аруйские олоеты. Слышала о таких? – таинственно понизив голос, спрашивает он меня.

- Слышала! – восторженно выдыхаю я. Все мои горести и огорчения мгновенно были забыты. Вот так одной фразой этот невозможный раянец вернул мне вкус к жизни. Неужели, здесь растет такое чудо? Ребенок внутри меня радостно визжит и прыгает от счастья.

Вечером выбираюсь на разведку местности. Шрам подробно мне описал, где найти искомый фрукт. Сам меня сопроводить он не смог, сославшись на срочный вызов, но успокоил, что по территории резиденции я могу ходить абсолютно спокойно в любом направлении. В запрещенные для посещения места попасть мне не дадут. И заблудится здесь тоже проблематично. Шрам настроил мой аук, чтобы он смог показать дорогу до моих апартаментов из любой точки на территории резиденции. Можно, конечно, было подождать, когда освободится мой охранник, но меня гнал вперед азарт и ожидание волшебства.

Олоеты я нашла довольно быстро. Да и сложно их было не заметить в наступивших сумерках. Продолговатые плоды светились всеми оттенками лилового, а сами ветки нежно отсвечивали бледно оранжевым. Аруйские олоеты. Волшебные, редкие, сказочные, невероятные! Шрам был прав, здешние обитатели могли оценить только внешнюю красоту деревьев и плодов. Но для меня главным был их вкус. Все деревья были усыпаны спелыми и поспевающими фруктами. Насыщенность свечения определяла степень их спелости. Сами олоеты я никогда не пробовала, но немало слышала об их необычном виде и удивительной, насыщенной сладостью, мякоти, а также несколько раз угощалась десертами с добавлением их сока. Десерты я тайком таскала с детского стола на приемах, куда меня брала с собой Нэя.

Я пару минут любуюсь светящимся садом, затем гурман во мне побеждает эстета, и я ищу возможность дотянуться до нижних веток с манящими плодами. Помучавшись так и этак, понимаю, что ничего у меня не выйдет. Деревья слишком высоки и я попросту не дотягиваюсь даже до самых низких веточек. Блин! Ну почему я такая мелкая? Вон Шрам, наверно, без труда тут достает до лакомства. Может попробовать залезть на дерево?

Видимо, желание сладкого отбило мне весь здравый смысл. Иначе как объяснить, что пару минут спустя я старательно обхожу каждое дерево, пытаясь найти удобное место, где можно будет зацепиться и залезть повыше. Это занятие меня так увлекло, что я не замечаю ничего вокруг. Поэтому на внезапно возникшее, препятствие, на своем пути, я реагирую слишком поздно (а по правде совсем не успеваю среагировать) и, столкнувшись с ним, отлетаю назад. Упасть мне не дали чьи-то крепкие руки, осторожно, но надежно придержав меня за плечи. Вот у кого отличная реакция, думаю я, поднимая глаза на своего спасителя.

Ух ты! Глаза этого раянца сверкают синевой в темноте не хуже, чем окружающие нас олоеты. Отмечаю широкий властный подбородок, густые, черные брови, спокойный сосредоточенный взгляд. Меня также внимательно изучают, не делая попыток как то отодвинуться или отпустить. Понимаю, что мы стоим так достаточно долго, и это начинает меня смущать.