Строптивая наследница - Сабрина Джеффрис

— Джайлс! — Минерва поднялась с дивана. — Прекрати грубить!

Ее муж подошел ближе, его глаза сощурились так сильно, что напоминали узкие щелочки.

— Я буду вести себя так, как считаю нужным! — продал он сквозь зубы. — Это мой дом, мой кабинет, ты — моя жена!

— Это наш дом, — сказала Минерва. — Во всяком случае, я так считала, выходя за тебя замуж.

— Я... я, пожалуй, пойду, — пробормотал мистер Пинтер, направляясь к двери.

— Отличная мысль! — рявкнул Джайлс, не сводя глаз с Минервы. Но когда мистер Пинтер проходил мимо, он повернулся к нему и проговорил угрожающим тоном: — Если я еще хоть раз увижу вас наедине с моей женой, я изобью вас до полусмерти, вы меня поняли?

— Да, сэр, я отлично вас понял, — кивнул мистер Пинтер.

Но когда он повернулся и направился к двери, Минерва по выражению его глаз поняла, что он удивлен.

Минерва хоть и считала ревность грубостью, пришла в восторг от того, что Джайлс ее приревновал. Это был первый признак того, что он к ней неравнодушен.

Правда, это не означало, что она намеревалась спустить Джайлсу его выходку с рук. Как только дверь за мистером Пинтером закрылась, она сказала:

— Знаешь, ты просто смешон. Почему ты вернулся так рано? Сейчас всего три часа.

Видимо, ее замечание еще больше его рассердило.

— Судебное заседание завершилось к полудню, вот я по глупости и решил вернуться домой, чтобы провести день с собственной женой. Но я понятия не имел о том, что у нее иные планы.

— Надеюсь, ты не считаешь, что я делала что-то непристойное? — заметила Минерва.

— Да он почти касался твоих коленей!

— Ерунда! Поверить не могу в то, что ты ревнуешь к мистеру Пинтеру.

— Я не ревную, — возразил Джайлс.

— И как же тогда ты назовешь эту вспышку мужского гнева?

Джайлс шагнул к ней и так на нее посмотрел, что Минерва попятилась.

— Я называю это защитой моих прав — прав мужа, — ответил он. — Надеюсь, ты не будешь отрицать, что вы очень мило тут ворковали, когда я вошел в кабинет?

— Мистер Пинтер — друг нашей семьи, — сказала Минерва, не зная, то ли сердиться на поведение Джайлса, то ли восхищаться им. — И у нас всегда были сердечные отношения.

— Сердечные! Ты называешь «сердечными» отношения, ради которых мужчина сидит так близко к тебе, что почти касается твоих ушей губами, когда говорит тебе что-то?! Со стороны можно было подумать, что он тебя целует!

Минерва расхохоталась, представив себе строгого и аккуратного мистера Пинтера в роли любовника.

— Ты просто обезумел!

— Правда?

Джайлс наступал на Минерву до тех пор, ока она не прижалась спиной к книжному шкафу, он был в не себя от гнева.

— Да ты разговаривала с ним намного приветливее, чем со мной в последние дни. — Упершись в шкаф ладонями по обе стороны от Минервы, Джайлс наклонился к ней. — С ним тебе легко, просто и уютно, а со мной ты ведешь себя, как холодная богиня, и хочешь, чтобы я держался от тебя на расстоянии.

Минерву его слова раззадорили.

— Да неужели?! — вскричала она. — А ты? Скажи-ка не, как ты сам себя ведешь? Держишься со мной отрешенно, как будто мы чужие друг другу! Так что нечего обвинять меня в...

Какой-то шорох у двери отвлек их от перебранки. Оттолкнувшись руками от шкафа, Джайлс оглянулся и увидел горничную, которая бормотала слова извинения.

— Вот и отлично, — весело произнесла Минерва. — Нам принесли чай.

— Оставьте поднос и уходите, Мэри, — приказал Джайлс. — И закройте за собой эту чертову дверь. Мы не хотим, чтобы нас беспокоили.

— Да-да, сэр...

Мэри поспешно поставила поднос с чаем на письменный стол, выбежала из комнаты и закрыла за собой дверь.

— Говори за себя, — сказала Минерва, сверля Джайлса пылающим взглядом. — Мне как раз очень нравится, если кто-то входит в кабинет, когда ты безобразно и неразумно себя ведешь.

— Ты еще не видела, каким неразумным я могу быть, Минерва!

Фыркнув, Минерва хотела было пойти к двери, но Джайлс остановил ее.

— Я хочу знать, что Пинтер говорил тебе на ухо, — заявил он. — Как давно вы встречаетесь тайно? Как далеко зашли ваши «сердечные» отношения?

Минерва еще больше рассердилась.

— Я не видела мистера Пинтера со дня нашей свадьбы, болван! Между нами ничего нет и никогда не было. И ты бы это понимал, если бы доверял мне.

Ее слова поразили Джайлса.

— Но я доверяю тебе, — бросил он.

— Ага, я вижу, как ты мне доверяешь! Подумать только, ты решил, что я завела интрижку с мистером Пинтером! Меньше чем через неделю после свадьбы. Да еще в твоем кабинете!

У Джайлса хватило ума притвориться виноватым.

— Да, но у вас обоих был такой вид...

— Нам было уютно вместе, так, кажется, ты выразился? Но ты должен признать, что я была бы полной идиоткой, если бы позволила себе флиртовать с кем-то при открытой двери, когда нас могли увидеть слуги. Ты просто обезумел от ревности.

— Это вовсе не ревность, — возразил Джайлс. — Просто я не хочу, чтобы люди подумали, будто моя жена может...

Он не договорил, Минерва холодно на него посмотрела.

— Ну что ты замолчал? Что может твоя жена? Принять друга семьи? И у тебя хватает наглости беспокоиться о моем поведении, когда ты сам через день после свадьбы оставил меня одну в гостиничном номере и ушел бог знает куда, ничего мне не объяснив?

С этими словами Минерва прошла мимо мужа, кипя от гнева. Но он успел схватить ее за талию и привлечь к себе.

—Если бы я действительно подумал, что у тебя роман с этим Пинтером, я бы не просто поколотил его, — прошептал он ей на ухо.

Минерве было неприятно признаться себе в том, что его властный тон ей очень даже нравится.

— Означают ли твои слова, что ты не считаешь, что у меня интрижка с мистером Пинтером? — Джайлс промолчал, и она выкрикнула: — Ну-у? Что скажешь?

Джайлс крепче обнял ее за талию.

— Я знаю лишь то, что, когда я увидел тебя рядом с ним, мне захотелось его придушить.

— Ты ревновал, — настаивала на своем Минерва. Почувствовав, как напряглось его тело, она добавила: — Хотя бы раз в жизни будь честен со мной и с самим собой, Джайлс. Ты ревновал. Признайся в этом!

Джайлс тихо выругался.

— Ну, хорошо. Я действительно ревновал. — Он прижал губы к ее уху. — Я никогда не позволю другому мужчине обладать тобой. И ты это знаешь.

Нет, Минерва прежде этого не знала. Но была рада узнать хотя бы сейчас.

— А я не позволю другой женщине увести тебя, так что в этом отношении мы равны, — произнесла она.

—Так ты именно поэтому сводила меня с ума в последние дни? Не подпускала к себе? Потому что считала, что я во Франции отправился к другой женщине?