Вечер в городе соблазнов - Антон Леонтьев

Квартирка была небольшая, двухкомнатная, запущенная и грязная. Видимо, служила Виллису только для одной цели – беспрепятственно встречаться здесь с молодыми людьми, которых поставлял ему верный помощник Виталик. Из зала доносились страстные вздохи и стоны.

Убийца затаился в ванной, и вскоре туда пришлепал голый молодой человек. Оглушить его не составило труда.

– Зайчик, ты что так долго копаешься? – услышал убийца призывный голос Дмитрия Виллиса.

Вынув пистолет из кармана куртки, убийца шагнул в комнату.

Обнаженный телеведущий уставился на него, выпучив глаза, и прошептал:

– Вы... вы пришли, чтобы убить меня? Это из-за старой истории с Пересветовым и его дочкой? Поверьте, мне очень жаль!

– Мне тоже! – заявил убийца и выпустил в него пулю.

Убедившись, что телеведущий Виллис мертв, он покинул квартиру. Итак, оставалась только одна жертва – Лариса Ухтомская. И жить ей совсем недолго...

Арина

Хуже всего в жизни – бездействие. А бездействие, помноженное на безнадегу, и того пуще. Я не могла сказать, как долго мы провели в подвале историка – день и ночь смешались. Мы находились в темноте, и я была уверена, что мерзкая комнатка в мерзком доме мерзкого Почепцова превратится в наше последнее пристанище.

Таечка, казалось, уже смирилась с тем, что нам придется умереть. Сначала она долго говорила, потом смолкла и улеглась на пол. А вскоре я услышала шелест.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась я у своей товарки по несчастью.

– Кушать хочется сильно, – произнесла Таечка.

Девочка начала уминать бумагу! Нет, я больше не могла быть этому свидетельницей. Во мне заговорила злость, и я крикнула:

– Неужели мы отдадим тут концы, когда свобода всего в каком-то метре от нас? Мы должны выбраться из подвала!

Таечка обреченно ответила:

– Ариша, мне уже больше ничего не хочется...

– Зато мне хочется! И я умирать не собираюсь! Во всяком случае, сейчас!

Я начала барабанить по стене кулаками, потом наткнулась на трубу и принялась колошматить по ней, за неимением более подходящего инструмента воспользовавшись туфлей.

– Ариша, не надо! – запищала Таечка. – А если сумасшедший старик нас услышит? Он ведь нас убьет!

– Это я его убью, если он тут покажется! – взревела я. – Если бы жалкий придурок хотел, то давно сделал бы из нас фарш. Но из него даже серийного маньяка не вышло! Помогите! Спасите наши души! Вызволите нас!

И я принялась выстукивать морзянкой «SOS». Но надежды мои были тщетны – особняк Почепцова стоял на некотором отдалении от соседних домов, да и подвал наверняка выходил в сторону сада. С улицы нас никто услышать не мог...

Вдруг до моего уха донесся волшебный звук – три коротких удара, затем три длинных и снова три коротких! Все тот же «SOS», только сигнал шел снаружи!

– Эй, спасите нас! Умоляю! Нас тут держат силой! Вызовите милицию!

Милиция в самом деле пожаловала, а вместе с ней и Денис Пташук. Когда массивную дверь наконец-то вскрыли, я с визгом кинулась ему на шею и принялась покрывать лицо частного детектива жаркими поцелуями. Впрочем, немного опомнившись, я оторвалась от нашего спасителя и спросила:

– Почепцова задержали?

– Его в особняке нет, – ответил один из милиционеров. – И, похоже, Валерий Афанасьевич спешно покинул Староникольск еще вчера...

– Мы сидим здесь со вчерашнего дня? – ахнула я. – Вы должны объявить историка во всероссийский розыск! Он пытался нас убить!

– И покушался на нашу честь! – пискнула из-за моей спины Таечка, которая не меньше моего была рада видеть Пташука.

Нам пришлось поведать о том, как мы оказались в особняке Почепцова: я не стала распространяться, зачем именно мы пожаловали к нему, а просто сообщила, что историк пригласил нас к себе в гости.

– А потом заманил в подвал и запер там! – подвела я итог.

– Он пытался овладеть вами? Хотел убить? Похитил с целью выкупа? – желали знать сотрудники правоохранительных органов. – Может быть, Валерий Афанасьевич случайно вас запер?

– Случайно? – взвилась я. – Вот посидели бы сами в подвале около суток, так бы не говорили!

Нам было дозволено уйти, однако никто не хотел разыскивать Почепцова. Во всяком случае, посредством всероссийского розыска. На то, как объяснили мне, не было весомых оснований. Еще бы, ведь нас не убили, не искалечили, не изнасиловали и не похитили, а всего лишь заперли в подвале! А то, что таким путем мерзкий историк хотел избавиться от нас, доказать было нельзя, пока сам Валерий Афанасьевич, находившийся невесть где, не дал показаний.

– Они ждут, когда он вернется в город! – бушевала я, когда оказалась на квартире супруги мэра, моей бывшей соперницы и новообретенной подруги Вики Хрыщенко. – А если он вообще не вернется?

Мне хотелось выместить на ком-то свой гнев, и под рукой оказался только Пташук.

– И почему ты появился так поздно? – спросила я весьма нелюбезно. – Мог бы давно уже отыскать нас! И вообще, куда ты пропал?

Пташук немного смутился.

– Я пытался собрать информацию, надо было кое с кем встретиться в Москве.

– Ну и что, собрал? – саркастически поинтересовалась я.

Но Таечка меня перебила:

– Денисочка, какой ты смелый! Но неужели ты ходил от дома к дому и искал нас?

– Конечно, нет, – пояснил Пташук. – Однако мне стало известно о вашем визите к Клавдии Иосифовне Веревкиной, а также и о том, что ее виллу вы покинули в компании с Почепцовым. Поэтому я первым делом отправился к его особняку и услышал стук, шедший из подвала.

Я вообще-то желала принять ванну и расслабиться, тем более что ванная комната у Вики (одна из пяти) не уступала ни в чем обстановке ванной комнаты роскошного отеля. Однако усталость мою как рукой сняло, и я воскликнула:

– Старая ведьма она, эта тетя Клава! Змея подколодная, нагло брехала нам, мол, ничего не знает! Все она знает! И она все нам скажет!

– Но почему ты так решила, Ариночка? – спросила Таечка. – Она ведь уже один раз отшила нас...

Я только зло рассмеялась.

– Ничего, ничего, уважаемая Клавдия Иосифовна от нас так просто не отделается!

Завидев нашу троицу – Таечку, Пташука и меня – на пороге своего особняка, Клавдия Иосифовна попыталась захлопнуть входную дверь. Но я закричала во все горло:

– Какое отношение вы имеете к преступлению, совершенному вашей племянницей? Что вы знаете о смерти коллекционера Пересветова и его дочки?

Старуха прошипела:

– Заходите же, только перестаньте орать!

Мы оказались в холле, и Веревкина накинулась на меня:

– Вы пытаетесь меня обмануть и запугать!

– Тогда чего же у вас так поджилки трясутся? – заявила я, наступая на даму. – Вон какая у вас в доме обстановка! Такую не у каждого олигарха в замке на Рублевке обнаружишь! Скажите, Клавдия Иосифовна, вы ведь помогли своей племяннице Ларисе сбыть награбленное? Я имею в виду то, что Лариса вместе со своими четырьмя дружками, Витей Максютой, Игорем Крыловым, Димой Виллисом и Мишей Гайдуком, стырила у коллекционера, перед тем отправив его самого с дочуркой на тот свет!

Это было мое предположение, не более того, но судя по тому, как побледнела старуха, я поняла, что попала в точку.

– Трое мужчин уже мертвы... – протянула я.

А Пташук кашлянул и поправил меня:

– Вчера был убит Дмитрий Виллис. Застрелен в Москве, в своем любовном гнездышке. Говорят, он тайно встречался там с мужчинами...

Я хмыкнула:

– Ага! Значит, осталась в живых только ваша племянница Лариса. Вы же ее любите, так помогите ей! Вы должны поведать все, что вам известно!

Клавдия Иосифовна вдруг обрела прежний апломб.

– Я уже сказала вам, что мне ничего не известно! И ни о каком Староникольском союзе я ничего не ведаю!

– Я разве упоминала какие-то названия? – улыбнулась я хищно. А потом заорала: – Почепцов затеял что-то нехорошее, связанное с вашей племянницей! Но, помимо историка, за ней охотится и маньяк, на совести которого по меньшей мере пять человек! А меня он пытался представить в роли убийцы! И он укокошит вашу Ларисочку, если вы не скажете, где она!

– Моя племянница живет и работает в Москве, – ответила с достоинством пожилая дама. – Она знаменитая писательница, каждая ее книга становится бестселлером. Ее издают за границей...

– Значит, народу на похороны соберется много! – рявкнула я. – И место на элитном кладбище ей обеспечено! Какое вы предпочитаете – Ваганьковское или Новодевичье?

Кажется, Веревкина прослезилась. И, обозвав меня гадкой и бездушной особой, подошла к телефону.

– Возможно, вашу племянницу как раз в этот момент убивают, – продолжала я нагнетать обстановку. – Или вы сейчас позвоните ей, а трубку возьмет судмедэксперт и скажет, что с Ларисой вы поговорить не сможете, так как он как раз вскрывает ее грудную клетку...

Дама начала судорожно набирать номер. Я, стоя у нее за спиной, краем глаза наблюдала за тем, как она вертит диск старинного аппарата, и запоминала цифры.