Приметы любви - Эмилия Остен

— Это нам разорваться и бежать в разные стороны… — простонал Роберт. — Я не знаю, с чем мог пересекаться Лоуэлл. С дамскими товарами? С кредитными банками?

— Что он делал в последние дни?

— Водил мать по шляпным магазинам и катал девушку в коляске.

— В Брайтоне есть резчики по дереву, фермеры, разводящие лошадей.

— Я с одним таким познакомился… Как раз с тем, у кого Лоуэлл нанимал коляску. И о ярмарке речи не было, но… — Роберт нервно почесал затылок — Может, нам стоит пройтись по рядам с животными и остановиться возле лошадей? Это же где-то там, на открытом месте?

— Да, пойдемте, обычно их показывают на свету, устраивая легкие навесы, — согласился Кайл. — Но почему вы вспомнили именно о лошадях?

Роберт не смог ответить — тысячи мыслей одновременно бились в голове, ему так не хватало подсказок Кэролайн, что хотелось забежать за ней в отель и предложить новую загадку, но, похоже, развязка близилась, и он не собирался втягивать девушку в неприятности.

Толкотня закончилась, и они вдохнули наконец свежего воздуха. Высушенные и вытоптанные куски грунта, бывшие некогда зелеными лужайками, разделялись невысокими загородками на узкие прямоугольные участки. Лошади, измученные или, напротив, норовящие показать себя, бродили в поисках укрытия либо с нахрапом подбегали к проходу и, вскинув головы, уносились обратно.

— Коней здесь побольше, чем людей, — заметил Артур, вглядываясь в даль. — Никого, похожего по описанию на Эдвина, я не вижу.

— Его здесь нет, — подтвердил Кайл спустя минут десять. Этого времени ему хватило, чтобы быстрым шагом пройти почти до самого конца ряда и вернуться. — Можно уходить.

— Постойте, — Роберт мучительно думал. Тяжеловозы с мощными крупами, мускулистые упряжные, легкие пегие лошадки чуть побольше пони — ничего похожего он в Брайтоне не видел, нечего даже спрашивать, откуда они прибыли.

— Вам чем-то помочь? — лениво окликнул их высокий худощавый человек в бриджах и высоких сапогах. — Здесь не все выставлены, есть еще второй ряд и перевозные денники, но это чуть и стороне, так просто не найдете. Если нужно что то конкретное, могу подсказать.

Чтобы отвязаться от него, Роберт брякнул первое, что крутилось в голове:

— Нам бы что-то типа кливлендской гнедой, но вряд ли у вас есть подобное…

Прищурившись, верзила осмотрел троицу с ног до головы, прикидывая платежеспособность возможных покупателей, затем проворчал:

— Негоже продавать жемчужину коллекции в первые же дни, говорят, это к плохим торгам… Но вы же люди серьезные?

— Нет-нет, я так спросил, — Роберт попятился, понимая, что сейчас в них сейчас вцепятся и начнут навязывать покупку, — хотелось присмотреться…

Но глаза продавца, успевшего заметить нарочитую расслабленность Вуда, уже загорелись:

— Не сомневайтесь, сэр, настоящая, кливлендская. Вернее, это он. Шикарный красавец, жаль только, что мерин, но зато послушен, умен, крепок здоровьем, прибыл из самого Брайтона…

— Мерин из Брайтона? — спросил Роберт театральным шепотом, словно актер, исполняющий роль Гая Гисборна, которому срочно надо отработать реплику о стрелке из Шервудского леса. — Покажите!

Но торговец и так почти тащил его за рукав узкими проходами между натянутыми веревками и бревенчатыми заборчиками.

— Вот! — гордо воскликнул он. — Красавец, правда?

Роберт поднырнул под канат и приблизился к покорному гнедому, выглядевшему немного утомленным путешествием.

— Хотелось бы посмотреть на его бумаги, — с замиранием сердца произнес он, но сомнений уже не оставалось.

Такой же выпуклый профиль, широкую грудную клетку и слегка покатый круп Роберт видел недавно у другого коня, которого даже без белого сердечка на лбу можно бы было назвать близнецом этого.

— Он без бумаг, но его освидетельствовали наш ветеринар и специалист по упряжным лошадям…

— Ворованный? — резко спросил Роберт.

— Что вы, что вы! Сейчас у нас с этим строго, — худощавый отмахнулся. — Либо незарегистрированная вязка, либо приблудный. Кто же нынче ворует лошадей?

— Я знаю его хозяина. — Роберт весь подобрался, уже зная ответы на большинство вопросов, но желая докопаться до мелочей. — И знаю обстоятельства, при которых эта лошадь пропала. Упаси вас боже кому-то ее перепродать, неприятности я вам обещаю…

— Что-то здесь не так. Я взял ее у людей, с которыми работаю уже несколько десятков лет, я купил у них не одного пони и не одного тяжеловоза, какой им смысл воровать лошадей? Или у вас расовые предрассудки?

— Какие пони? Цыганские кобы небось? — Роберт похлопал лошадь по шее. — Пока, Агнец! — и вернулся к Артуру и Кайлу, тоже начинающим смекать, в чем дело.

— Ну да, они регулярно привозят мне подрощенных жеребят кобов, да нет же, не может эта лошадь быть ворованной…

— Уверяю вас, в ближайшие часы я телеграфирую ее истинному хозяину, и он немедленно примчится за своей собственностью. Вы, скорее всего, введены в заблуждение, но вот с тем, кто украл лошадь, разговор будет серьезный.

— Вы назвали его Агнцем, — вздохнул худощавый, обмякая. — А у нас он откликнулся на кличку Ламби[1]. Значит, вы не обознались.

— Эту лошадь невозможно не узнать, пол-Брайтона подтвердит вам ее имя, слишком приметная и давно возила туристов и местных по городу. Кто ее привел? Цыгане?

— Семья Влада и Гало, я уж не знаю, кто там у них старший, — торговец чуть не плакал, с досадой сжимая в руках хлыст. Ярость в нем мешалась с разочарованием, но он старался держать удар и, видимо, уже придумывал способ вернуть свои деньги.

— Ясно, — бросил Роберт и помчался к цыганскому стойбищу.

Откинув щеколду, Влад приоткрыл одну из дверей и спустился на ступеньку. Кэрри поняла, что другой такой случай подвернется не скоро: руки цыгана заняты Эдвином, сам он идет по узким деревяшкам и занимает неустойчивое положение.

С отчаянием девушка бросилась вперед, запоздало подумав, что в этой схватке может пострадать беспомощный Лоуэлл.

Влад упал, не вполне понимая, что случилось, но среагировал мгновенно: свернувшись клубком и кувырнувшись несколько раз, он вскочил на ноги, полностью готовый к обороне: чуть приседая, с лезвием каргаса в руке, сверкая зрачками и оскалившись белоснежными зубами. Кэрри перепрыгнула через лежавшего на ступеньках Лоуэлла и бросилась наутек.

Влад растопырил пальцы — Кэролайн не видела, но хорошо представляла, как это выглядит: выпущенные хищные когти — и прыгнул, оказавшись сразу за ее спиной.