Ферма звезд на краю земли (СИ) - Семенкова Даша

— А если дожди зарядят? — отозвалась я, мысленно прикидывая размеры своей делянки. — Если все собрать не успею?

— Успеете, до весны еще далеко. Ночи длинные, солнце неярко светит, затемнение выдержит. В нашем деле торопиться нельзя, главное качество. Иначе большая часть вашего товара в брак уйдет, заработаете всего ничего. Хотя к чему вам, вы на другом заработаете. — Йенс улыбнулся. — Наверное, ждете не дождетесь, когда свой конвейер запустите?

— Честно? И жду, и боюсь. Кажется, толком ничего не готово, и как подготовиться — не понимаю…

— Полно вам, Анастасия, все у вас получится, — ласково подбодрил он. Вот только не особо обнадежило, снова показалось, что просто утешает как ребенка. — Не верите мне — поверьте Криштофу, он попусту хвалить не станет, особенно когда дела касается. А он вас хвалит, и механизмы проверил, и на пробном запуске был.

— Был, но… Мне показалось, что рабочие немного растерялись. Скажите честно: им не понравилось?

Разумеется, я этот вопрос задавала непосредственно работникам. Всем поинтересовалась: понятно ли, удобно ли. Но кто их знает, вдруг честно ответить побоялись, чтобы прибавку к жалованию не потерять.

— Я вам выделил самых толковых, приноровятся. Все, чего боятся по-настоящему — дорогой механизм сломать. Не нервничайте, убытки возместим, кроме нас с вами никто не узнает, если что-то не так пойдет. Да если вдруг и пойдет — это хорошо, сможете учиться на ошибках. В другой раз легче будет.

Он был прав, конечно. Да и сама умом понимала — все пройдет гладко, нечему особо случиться. Работа не сложная, механизмы сконструированы и отлажены в совершенстве, лучшими руками в городе, а то и в стране. Никто от меня чудес не ждет, все, от старшего по складу до мальчишки на побегушках, настроены доброжелательно. Им забавная игрушка нравится, и новый отремонтированный склад оценили, а в подробности никто не вникал.

Но чем ближе был сбор урожая, тем сильнее меня бил мандраж. Наверное, это и к лучшему — я взбодрилась, отвлеклась от грустных мыслей, реже винила себя и сомневалась в принятом решении. А вскоре и вовсе стало не до того. Будто разбуженные лучами солнца, события понеслись вскачь, только успевай приспосабливаться.

Началось с того, что однажды вечером нас навестил Тео. Не просто так, с новостями. От столичных властей прилетела птичка с официальным распоряжением. Я впервые увидела такую почту в деле. Изящный, почти невесомый, сверкающий мини-истребитель со складными треугольными крыльями и письмом в брюшке. Тончайший, почти прозрачный лист бумаги, исписанный мелкими буквами с алым грифом «Секретно».

Наплевав на секретность, Тео дал нам с Йенсом прочесть. В послании сообщали, что господину, в настоящий момент именуемому Тео (фамилии не значилось), приказано явиться в сопровождении конвоя. Дата, адрес, имя лица, в распоряжение которого он поступит. Конвой прибудет поездом. Больше ни слова, видимо, и без того все, кому надо, поймут зачем и почему.

— Что же, надеюсь, ты понимал, на что идешь, — печально произнес Йенс. — Когда оно пришло?

— Сегодняшним утром. Думаю, на Станцию копия доставлена в то же время.

— Вызвали уже?

— Нет. Да и к чему? Они теперь ничего не решают, — сказал Тео безразлично. — К тому же, насколько я знаю нашего магистра, он сейчас должен быть очень зол. Вряд ли захочет меня видеть.

— Получается, все решено? — вмешалась я. — Мы едем в столицу?

— Мне точно придется, а у тебя еще есть возможность передумать.

Я молча покачала головой. Нет у меня больше такой возможности, просто он не в курсе. Выходит, он тоже поставил себя в похожие условия, сжег мосты, и пути назад не будет. Это было ожидаемо, но все равно грустно.

— Вызовут, не сомневайся. Они должны выправить тебе документы, чтобы по пути ни у кого вопросов не возникло, — возразил Йенс и пояснил, поймав мой непонимающий взгляд: — Прежнее имя Тео вряд ли вернут, слишком большим скандалом может обернуться возвращение в столицу опального Дамиана Мертенса.

— Погоди-ка, это что же выходит — тебе придется стать никем? — переспросила я, и Тео усмехнулся в ответ.

— Я и сейчас никто. Тебя это беспокоит?

— Меня много чего беспокоит, это — в последнюю очередь. Просто как-то не по себе. Государство поддельные документы выдаст…

— Настоящие, со всеми гербами и печатями. Стану другим человеком, — сказал он легкомысленно. — Зато чудовищем официально считаться больше не буду, хотя по сути ничего не изменится.

И тут я вспомнила, о чем должна была ему обязательно сказать, но напрочь забыла. Едва удержалась, чтобы по лбу себя не хлопнуть. Точно, печать же, о которой Нора говорила! Не знаю, что она имела в виду, но явно что-то очень важное.

— Мне велели передать, что тебе нужно попытаться сорвать печать, времени много прошло. Не понимаю, о чем речь, но ты ведь понял?

Лицо Тео словно окаменело, застыв без выражения. Несколько мгновений он молчал, потом спросил, кто именно сказал мне это. О том, что буду держать все в тайне, мы с Норой не договаривались, и я решила ответить.

— Нора. Сестра Делии, фермерши. Она говорила, что вы знакомы.

— Та самая магичка, которая тебе когда-то помогла? — уточнил Йенс. — Похоже, у тебя есть покровительница в нашем мире, Анастасия. И очень могущественная.

— Вы тоже с ней знакомы?

— Не имею чести. Просто запомнил, как вы о ней с Делией говорили.

— Нора в городе? Занятно, — задумчиво проговорил Тео. — Впрочем, никому не ведомо, какими путями она ходит. Она была одной из моих наставниц, правда, недолго. Сама меня выбрала и решала, чему научить. Нора очень могущественная волшебница, настолько, что обычно остается в стороне от наших дел. И от войн тоже, и от политики… Для нее все это мышиная возня. Интересно, с чего вдруг сейчас решила вмешаться?

— Мне не объясняла, — пробормотала я, надеясь, что они не начнут расспрашивать, как именно она вмешалась. — А что за печать, которую ты сорвать должен?

— Ограничения магии, кажется, я про них упоминал. Если хочешь, расскажу, но позже. Когда сам обдумаю.

Я снова вспомнила протокол из дела Дамиана Мертенса. Выходит, Симона лукавила, вернуть убийцу с опасными способностями у меня не получилось бы. У него просто-напросто нет прежних сил. А вот Нора зачем-то хочет его вернуть. Подговаривает вырваться на свободу.

Не из сочувствия к бывшему ученику, не похожа она на тех, кто руководствуется эмоциями. Что-то она знала, видела в будущем, как увидела то, как мое появление ускорит прогресс. Все усложнялось, становилось запутаннее. Вдруг показалось, будто мои решения — не мои, я только пешка в чьих-то невидимых руках. Возможно, и Тео тоже, и Криштоф…

Усилием воли я прогнала эти мысли. Ерунда. Ладно бы я, но они-то маги, и тоже не из последних. Не позволят собой играть, сами свой путь выберут.

Криштоф, кстати, прикатил на следующее утро. В такую рань, что я только встать с кровати и умыться успела. Заявил с порога, что дело срочное, и велел собираться — нам нужно ехать на Станцию, немедленно. О подробностях обещал рассказать по пути.

60

Дорога от нас до Станции была неблизкой, Криштоф не гнал, и мы успели все обсудить. Ему тоже прислали птичку, тот самый товарищ, к которому хотел на обучение меня отдать. Все в порядке, есть возможность принять меня на ускоренный курс, артефактору верили — если сказал, что случай интересный, значит, так оно и есть.

Словом, в столице меня ждали. Оставалось лишь получить наконец местный паспорт, жить без документов можно только в Вармстеде. А вопрос этот пока что полностью в ведении здешних властей. Они бы давно все сделали, если бы не история с Тео. Маги уперлись рогом и велели городскому главе повременить с моей легализацией.

— Подозреваю, они меня так и не выпустят, из вредности, — приуныла я. — Меня-то столичные власти принудительно не вызовут, и вообще — здесь тоже из милости приютили.