Не отступать и не сдаваться. Том 3 - Алим Тыналин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хм, шутки это хорошо. Я постарался улыбнуться. Ну уж нет, за тысячу км Гарсиа не победить. Я должен быть перед ним, чтобы увидеть, как он грохнется в нокаут.
Перерыв закончился. Рефери позвал нас. Я встал и услышал напутствие Худякова:
— Ну, давай, ни пуха, ни пера!
Подошел к центру. Гарсиа тоже мягко спружинил сюда. Двигался он, при всей своей массе, грациозно и упруго. Как ягуар.
Подойдя, противник угрюмо заглянул мне в глаза. Я думал, что он опять заведет шарманку про выбитые мозги и выдавленные глаза, но Гарсиа молчал.
— Бокс, — сказал рефери.
На этот раз Гарсиа атаковал не сразу. Остался на месте, следя за мной. Примеривался для смертоносного прыжка. Ну ладно, раз ты так, тогда я подергаю тебя за усы. В конце концов, мне ведь надо уморить соперника.
Я приблизился сам. Прямой левой. В корпус. Длинный, пробивающий. Гарсиа даже не уклонился.
Теперь прямой правой. Помощнее, в голову противника. Если он такой сильный, пусть получает.
Не тут-то было. Гарсиа ушел чуть назад, потом надвинулся на меня и внезапно взорвался серией пушечных боковых. Хуки и кроссы. Как система залпового реактивного огня. Не один удар, а целый сериал. В жанре ужаса. Хорошо, что не мистического, а кровавого.
Я уклонялся и уходил. Ноги и туловище работали, как проклятые. Несмотря на это, Гарсиа успел хорошенько достать меня в скулу. Боковым левой. Как раз в конце своей серии из целых десяти-двенадцати ударов. Я откинулся назад и чуть не упал от его удара. В голове зазвенели тревожные колокольчики.
К счастью, когда противник шибанул меня, я как раз пробил ему свой джеб правой. В лицо Гарсиа. Не бог весть какой сильный, но он спас меня от нокдауна. На мгновение испанец потерялся от удара. Я успел очухаться и уже выпрямился. Противник уже упустил момент для развития атаки.
После этой серии Гарсиа стоял передо мной, тяжело дыша. Да, пульнуть десяток мощных ударов это вам не хухры-мухры. Для этого противник истратил тонны энергии, достаточной, чтобы запустить на орбиту ракету со спутником и со всем снаряжением в придачу.
Я тряхнул головой. Звон в ушах пропал. Ну, чего ты стоишь, противничек? Работай, двигайся, наступай. Мне нужна вся твоя энергия. Все твои силы.
Новый прямой левой. Снова в корпус. Я пробил в грудь, хотя целился в солнечное сплетение. Потом опять кросс в голову.
Гарсиа снова вспыхнул фейерверком ударов. Надо отдать ему должное. Этот парень совсем не жалел себя. Я опять гарцевал по рингу, уходя от него в сторону. Пару раз мне удавалось уйти за левую ногу противника, чтобы оказаться с внешней от него стороны. Я охотился на его печень.
Но нет, Гарсиа слишком хорош, чтобы его можно было поймать на этот трюк. Он тоже кружил по рингу и разворачивался напротив меня. Оказывался на том самом месте, где я только что был. Печень так и осталась под защитой его бронебойного корпуса.
Весь раунд он еще два раза осыпал меня длинной серией ударов. Если бы не маневренность, меня можно было похоронить прямо там, на ринге. Каждый из ударов впечатал бы меня в настил. Но каким-то чудом мне удалось уйти от них, хотя еще пару раз он задел меня в голову и в живот.
— Молодец, Витя, — шептал Худяков во время перерыва. — Он скоро сдохнет от разрыва сердца. Смотри, как дышит.
Грудь Гарсиа и вправду раздувалась, как у разъяренного быка. Воздух из ноздрей мог бы утянуть в море испанскую каравеллу. Да, все идет по плану. Мне просто надо не совать голову под его удар. Остальное приложится.
В третем раунде, Гарсиа опять взлетел на воздух каскадом ударов. Я отдохнул и довольно легко сумел уйти от них. Даже пару раз огрызнулся короткими хуками по корпусу соперника.
Мы остановились друг напротив друга. Гарсиа дышал так, что мог сдуть меня с ринга. Я ждал его очередной атаки, но потом случилось неожиданное.
Внезапно Гарсиа перестал громко дышать. Его грудь больше не вздымалась. Противник едва заметно улыбнулся.
Что это значит, гребаный ты ублюдок? Ты ломал передо мной комедию? А на самом деле ничуть не утомился!
Наверное, я был ошеломлен, потому что следующая атака противника прошла успешно. Никаких долгих серий. Три боковых удара. Сначала левой в голову, потом правой в корпус.
И завершающий хук в мою челюсть. Мне повезло, что я успел убрать голову и еще пытался блокировать предплечьем. Но все равно прилетело знатно.
Вот тогда-то я и свалился в невесомость.
* * *Внезапно я все понял. Я валяюсь на ринге в нокдауне. И сейчас чертовски надежно могу остаться в нокауте.
Эй, только не это. Я обещал всем, что выиграю. Я должен сделать это. Егор Дмитриевич ждет от меня победы. Где-то там, далеко, но ждет. Маша ждет. Разве я могу их подвести?
— Вот, что я тебе скажу, — вспомнил я давние слова наставника. — Знаешь, как проверить, на что способен человек? Это поставить его в опасную ситуацию и посмотреть, отступит он или нет. Сможет ли идти до конца, несмотря ни на что?
Сейчас наступила как раз такая ситуация. Смогу ли я пойти до конца? Смогу ли узнать, на что способен на самом деле?
Время остановилось, а потом начало идти по миллиметру в час. Как в замедленной съемке.
Двигаться было невероятно трудно. Я и вправду не ощущал своих рук и ног. Я только видел их возле себя и каким-то непонятным самому себе образом смог подвинуть их к себе. Потом начал медленно переворачиваться.
Рефери все еще поднимал руку. Он только что отсчитал цифру «Six!». Голос его растянулся в воздухе протяжными эхообразными звуками.
Я переворачивался долго, мучительно долго. Целую вечность. Перевернувшись на живот, я поставил руки перед собой. Оперся. Поднялся, шатаясь, как одинокий куст под ураганом. Рефери остановил счет на цифре «Eight!» и спросил меня, как дела.
Как дела? Как мои гребаные дела? Разве ты не видишь, чувак, что Гарсиа едва не расколол мне череп, как кокос? И что я стою на ногах только на силе воли?
В голове крутилась только одна мысль: падать нельзя. Падать нельзя! Потом на ум пришли слова Егора Дмитриевича:
— Сдаются только квартиры, путаны и тупоголовые ублюдки. Надеюсь, ты никогда не попадешь ни в одну из этих категорий.
Каким-то чудом я удержался на ногах. Внезапно время перестало замедляться. Все вокруг завертелось с прежней скоростью. Я кивнул. Рефери
