Хрустальное сердце - Татьяна Корсакова

Лоре понадобилось время, чтобы прийти в себя. Она знала, что Макс рассвирепеет, можно сказать, именно на это и рассчитывала. Увидит мальчик свои поломанные игрушки, разозлится и вышвырнет наглую приживалку за дверь. Вышвырнуть-то он вышвырнул, но перед этим чуть не убил. Из-за каких-то стекляшек! С ума сойти!..

Да что в них такого особенного, в этих хрустальных уродцах? Может быть, они очень дорогие? Об их материальной ценности Макс ничего не рассказывал. Не важно. Лора избавилась от гастарбайтерши — вот это главное. А Макс успокоится, она знает, как его утешить.

— Легостаев, — Лора присела рядом, погладила его по вмиг напрягшейся руке. — Не расстраивайся ты так из-за этих елочных игрушек. Накупишь себе новых зверюшек. Пойдем, мы опаздываем.

Что-то она сказала не то или не тем тоном. Только Легостаев вдруг зарычал, развернулся к ней всем корпусом, впился в лицо мутным взглядом. Светский лоск куда-то исчез, уступив место первобытной звериной сути. Лора испуганно сжалась, втянула голову в плечи — подумала: ударит! А он не ударил, только покачал головой и сказал устало:

— Я никуда не пойду. Иди одна.

— Одна?! Макс, ты что?! Что я там буду делать одна?! — Лора расправила плечи, обиженно нахмурилась.

— Что хочешь, то и делай. — Легостаев больше на нее не смотрел, встал с дивана, подошел к разбитому стеллажу, принялся перебирать осколки хрусталя. В этот момент до Лоры дошла страшная правда — эти битые стекляшки для Макса Легостаева значат намного больше, чем она. Пока они были целы и стояли на своих местах, Легостаев казался нормальным человеком, но стоило только замахнуться на «святое», и его тщательно скрываемое сумасшествие выползло наружу. Вот так…

Лора попятилась. Осознание страшной правды поразило так сильно, что она не стала устраивать сцен, испугалась, что стоит ей заговорить, и он поступит с ней так же, как с той глухонемой идиоткой. Надо бежать! Какое счастье, что она вовремя узнала о легостаевском безумии, а то мало ли что…

Он не помнил, как они ушли: сначала эта убийца, потом Лора. Ему было не до них: он оплакивал лучших друзей. В живых не осталось ни одного, все искалечены, изуродованы…

Как она могла? Как у нее рука поднялась? Они же были живыми, и она это прекрасно понимала! Лиза понимала это намного лучше остальных — и все равно решилась на убийство, бессмысленное, жестокое.

Макс собрал свой хрустальный народец — все, что осталось от фей, русалок, гномов, ангелов и драконов, — сложил в обувную коробку, большую братскую могилу. Никто не уцелел, никто! Красота, она всегда хрупкая и беспомощная, а зло неистребимо. Иногда, чтобы добиться своего, оно примеряет ангельскую личину, смотрит на тебя крапчато-каштановыми глазами, хлопает длинными ресницами и вынашивает чудовищные планы…

Он напился. Никогда в жизни он так не напивался: до слез, до хрустальных галлюцинаций, до разговоров со своим мертвым народцем. Он растворился в алкоголе, а боль все равно никуда не ушла.

Лиза нырнула в стылую суету Белорусского вокзала, осмотрелась, в поисках укромного местечка. Она вернулась к тому, с чего начинала: осталась одна в чужом городе, Нет, не совсем так. Теперь у нее кое-что есть в активе. Она может разговаривать, у нее есть документы и деньги, а завтра утром за ней приедут Ленка и Свешников. По телефону они с Ленкой договорились встретиться на Красной площади «где-нибудь возле Мавзолея», но, слава богу, вмешался Свешников.

«Какая Красная площадь?! Какой Мавзолей?! Девчонки, да вы сума посходили! Во-первых, Красная площадь очень большая, а во-вторых, на улице не май месяц, холодина под двадцать градусов. Мы не знаем, когда конкретно приедем, ориентировочно утром, но этого мало. Что, все это время Лизавета будет мерзнуть на улице? Нет, дамы, место встречи нужно перенести под крышу. Чтобы Лиза не околела в ожидании. И еще желательно, чтобы это место было всем нам знакомо».

В Москве Лиза знала только одно такое место — Белорусский вокзал…

Свешников сказал: «Сиди в зале ожидания и жди. Мы приедем».

Захотелось чего-нибудь горячего. Лиза купила кофе и булочку, обхватила озябшими руками теплый стаканчик, посмотрела на свои порезы. Кровь уже остановилась, но руки, исполосованные осколками стекла, выглядели плохо. Лучше прятать их в карманы, чтобы не привлекать лишнего внимания. И самой лучше держаться в тени, так, на всякий случай. Лиза всмотрелась в свое отражение в черном оконном стекле. Выглядела она не так чтобы уж очень подозрительно: пуховик, джинсы, сапожки — обычная девушка. Подозрительным может показаться только отсутствие багажа. Хотя почему это подозрительно? Может, ее вещи в камере хранения?

Кофе остывал, а руки так и не согрелись. Лиза сделала большой глоток, откусила от черствой булочки. Надо бы найти место возле батареи, где-нибудь, где потеплее.

Места у батареи оказались самыми востребованными, и от мыслей о тепле пришлось отказаться. Лиза пристроилась рядом с пожилой парой, посчитала, что так будет спокойнее.

Сколько ей еще нужно продержаться? Свешников сказал, что они приедут часов в восемь-девять утра, а сейчас одиннадцать вечера. Значит, при самом хорошем раскладе ждать придется девять-десять часов. Не так уж и плохо, особенно если удастся немного поспать. Лиза поежилась, сунула озябшие руки в карманы, закрыла глаза.

Заснуть не получится — она это твердо знала. После того что с ней сегодня случилось, она еще очень долго не сможет спать спокойно. И Легостаев, наверное, не уснет. Наверное, он сейчас пытается спасти тех, кого еще можно спасти. Пустое занятие, Лиза видела это месиво из стекла и хрусталя, голова эльфа с грустными глазами теперь будет преследовать ее в кошмарах.

Как же так можно — так бесчеловечно? Неужели Лора не понимала, что значит для Макса его коллекция? Или, наоборот, очень хорошо понимала?

А он? Поверил любовнице с первого слова, обвинил во всем ее, Лизу. Конечно, так проще и логичнее. Лора Лайт — девушка его круга, а она — прислуга, да еще и слабоумная. С нее станется…

На глаза навернулись слезы. Лиза торопливо смахнула их рукавом куртки. Она не станет плакать. Только не из-за Легостаева! Легостаев по-своему тоже несчастен. Он лишился своего хрустального королевства, а она потеряла всего лишь веру в людей. Не беда, впредь Лиза будет умнее и… осторожнее.

…Ему снились кошмары. Пузатый эльф упрекал его в нерадивости. Русалочка обиженно качала головой и нервно била отколотым хвостом. Единорог возмущенно ржал и взвивался на дыбы. Стадо драконов плевалось огнем, а феи и ангелы вообще не смотрели в его сторону. Макс не удивлялся, даже во сне он знал, что виноват.