Сказки. Фантастика и вымысел в мировом кинематографе - Антон Владимирович Долин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это невероятно круто – быть узнаваемым, иметь фанатов по всему миру, которые следят за каждым моим словом и шагом, как я сам мог бы следить за каким-нибудь Бобом Диланом. Привыкнуть к этому довольно трудно. Но давайте посмотрим на прагматическую сторону вопроса. Моя слава помогает делать мои фильмы! Мне не нужна большая звезда, чтобы запустить фильм, ведь я и сам звезда.
– Когда вы снимали свои первые картины, в Голливуде были чужаком. Сегодня ваш новый фильм называется «Однажды в… Голливуде». Стали ли вы там наконец своим? Или до сих пор чувствуете себя аутсайдером?
Квентин Тарантино: С одной стороны, я часть Голливуда сегодня. Живу там, работаю, я не существую в отрыве от индустрии и профессионального сообщества. Не было бы это так, не было бы моего нового фильма! С другой стороны, аутсайдером я был всегда. Еще десять лет назад в Голливуде со мной мало кто был готов работать. Я не снимаю «Акваменов».
– «Однажды в… Голливуде» производит впечатление фильма очень личного. Впрочем, любой режиссер скажет, что в каждом персонаже картины зашифрован он сам. Так кто из героев – лучшая версия Тарантино, а кто – худшая?
Квентин Тарантино: Элементарный вопрос. Меня постоянно спрашивают, является ли персонаж Леонардо ди Каприо – Рик Далтон – моим портретом. Нет, Рик – не совсем я, хотя в нем есть важные аспекты моей личности. Другие, не менее значительные аспекты есть в Клиффе Буте – герое Брэда Питта – и Шэрон Тейт, которую сыграла Марго Робби. Лучшие мои черты – в Шэрон. А вот как раз самый ужасный я – это Рик!
– Вы очень тщательно выстраиваете свою фильмографию. Как вам кажется, есть ли среди ваших девяти картин переоцененные? Или недооцененные?
Квентин Тарантино: Переоцененные? Ну нет, таких не припомню. Я их все люблю. Недооцененные… Долгие годы таковым считался «Джеки Браун», но с годами эту картину начали понимать лучше, ее статус все выше. Сегодня мне обиднее всего за «Омерзительную восьмерку». Обожаю ее! Мой самый злой, циничный и безжалостный фильм, в котором я ближе всего к одному из кумиров – Серджио Корбуччи. Его Дикий Запад – такое же жуткое место. Я был ужасно разозлен, когда писал «Омерзительную восьмерку», и это чувство впиталось в бумагу вместе с чернилами, а потом передалось пленке во время съемок. И мне это нравится!
– Вы считаете себя циником или идеалистом?
Квентин Тарантино: Хороший вопрос… Вообще-то, как личность я – настоящий оптимист, цинизма во мне совсем чуть-чуть. Но вот как художник я выпускаю наружу весь мой цинизм. Но не в последнем фильме! Поэтому многим он так по душе.
– Это, возможно, возраст? «Однажды в… Голливуде» в принципе – картина о том, что значит взрослеть. Мрачные стороны старения показаны там довольно красочно. А есть у возраста преимущества?
Квентин Тарантино: Безусловно! Особенно если ты ремесленник, профессионал своего дела. С годами твое мастерство только растет. Именно это держит на плаву. В молодости тебе всегда не хватает опыта, ты сам этого не замечаешь. А потом начинаешь чувствовать свои возможности и способности, учишься использовать их на сто процентов. К слову, это одна из главных причин, по которым я так высоко ценю «Омерзительную восьмерку». Ведь режиссура – не только способность создать потрясающий эффектный кадр: на такое способны многие. Главное и самое сложное мастерство – в работе с актерами. Дать им свободу делать то, в чем они особенно хороши, направить их талант в нужное тебе русло, чтобы именно актеры двигали сюжет фильма и держали внимание зрителя. Теперь для меня это режиссерское умение – вторая натура, самая естественная вещь на свете. Но десять лет назад так еще не было.
– Андрей Тарковский сказал, что кинематограф – это «запечатленное время», что время – главный материал кино. Вы согласны с этим? Ведь так или иначе все ваши картины касаются времени, работают с ним.
Квентин Тарантино: Полагаю, так и есть. Если я правильно понял мысль… Каждый фильм, снятый когда-либо, является продуктом своего времени. Некоторым удается преодолеть границы своей эпохи, но все равно невозможно отделить их от нее. Время – часть природы фильма. А еще в кино время не бесконечно. Художник может выбрать размер холста – маленький или гигантский, книга может быть новеллой или «Войной и миром». А фильм? Да, можно снять четырехчасовой фильм, но многие ли на это отважатся? И многие ли зрители пойдут в кино такое смотреть? Время ограниченно, и тебе необходимо встроиться в установленные рамки, таковы правила. С этими правилами я и сражаюсь всю жизнь. Особенно в последние десять лет. Не могу сказать, что всегда это получается с одинаковым успехом!
– Напоследок не могу не выразить вам уважение за две песни раннего Deep Purple, звучащие в саундтреке нового фильма. Не все знают эту музыку, хотя всем известна группа.
Квентин Тарантино: Да, особенно «Hush»! Я сам узнал об этом периоде их творчества недавно и был под огромным впечатлением. Для меня они всегда были прежде всего авторами «Smoke on the water». Оказывается, у них были прекрасные песни и до того, как они стали музыкантами, известными всему миру.
Дрю Годдард. Пугающий
«Хижина в лесу» обманывает ожидания. Но уже на простеньком вопросе «чьи ожидания?» придется затормозить. Ждали ли чего-то поклонники мусорных b-хорроров, кровавых сезонных однодневок от картины с нейтральным, будто стертым названием? А что было нужно эстетам и знатокам жанра? И почему от этой конкретной ленты?
Даже с фан-базой авторов не все понятно. Вероятно, поклонники продюсера и соавтора сценария Джосса Уидона[32] («Баффи, истребительница вампиров», «Светлячок», «Миссия «Серенити») ждут разухабистой ироничной фантастики, а почитатели заковыристых сюжетов Дрю Годдарда от экс-сценариста и режиссера-дебютанта хотят увидеть что-то в духе эзотерического «Остаться в живых» (Lost) или псевдодокументального «Монстро».
Наверное, сюрприз тут лишь один, и он фильму не в плюс. «Хижину в лесу» только формально можно счесть хоррором, поскольку она не страшная. Неофитов еще могут слегка смутить землистые зомби с колюще-режущими предметами в гниющих руках, но знатоки ужастиков бровью не поведут.
