Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
День тянулся чрезвычайно долго. От нечего делать некоторые кадеты придумали особую «офицерскую форму в Африке»: тонко скручивали полотенце и надевали его через плечо, затыкая за пояс концы спереди и сзади. Получалась имитация офицерского пояса союзников. Английские повара так это и понимали и обращались к ним со словом «Офицер!» и давали в котелок хорошую порцию пищи. Вообще кормили в карантине хорошо, и кухня приезжала трижды в день.
Но «офицерская форма в Африке» долго не продолжалась. Начальство получило свою одежду очень быстро, появилось на кадетском дворе и сразу же «отменило» эту форму.
По окончании карантина кадеты были перевезены в поезде в лагерь при селении Тель-эль-Кебир, в пустыне. Жили там в палатках, спали на соломенных матрасах, положенных на песок. В лагере был все же водопровод, умывальные и уборные. Лагерь был обнесен колючей проволокой, с английским караулом у входа. Странно было то, что иногда можно было выходить из лагеря, а иногда – нет! Но в общем, идти-то было некуда!
Около лагеря проходил канал, по которому шли арабские баржи с товарами. Вода в канале была слишком грязная, и купаться в нем европейцам было запрещено (арабы купались).
В этом лагере кадеты пробыли около месяца, а потом были переведены в постоянный лагерь в Измаилии, на Суэцком канале. Этот лагерь был гораздо лучше первого. Он был расположен километрах в трех от города и в одном километре от Суэцкого канала, возле шоссе, обсаженного деревьями. К шоссе против лагеря подходило озеро, соединенное с каналом. Оно называлось «Крокодильим», но крокодилов в нем не было, и можно было ловить только рыбу. Для купания оно все же не годилось, и кадеты ходили купаться в Суэцком канале, где был и хороший пляж.
Около города был большой парк с пальмами и другой растительностью. Там росли кокосовые орехи, финики, желтые и синие, и инжир. Кадеты иногда посещали этот парк. Срывать фрукты с деревьев было запрещено, но поднимать их с земли разрешалось. Этому делу помогали иногда обезьяны. Если их раздразнить, они бомбардировали оскорбителей, бросаясь сверху кокосовыми орехами. Но кисти фиников, к сожалению, обезьяны не считали достаточно действительным оружием и их не бросали. В парке были сторожа-арабы, и у кадет иногда возникали с ними конфликты, но начальство об этом как будто бы не знало.
Спали кадеты в палатках, по три человека в каждой, места было достаточно. Англичане навезли строительного материала для постройки бараков. Одним из главных архитекторов был полковник Биркин, который знал это дело, а рабочими – кадеты. Построили бараки для столовой, для склада, классов и церкви, всего 6–7 бараков легкой тропической конструкции. Построили, конечно, и кухню с тремя стенками и крышей для защиты от дождя и ветра.
В помощь поварам ежедневно назначался наряд из кадет младших и средних классов. Другой наряд был за получением продуктов из английского склада. Провиант и одежда выдавались по нормам, установленным для английских солдат. Из оружия была только одна шашка для часового кадета у входа в лагерь. Возле караульной палатки стояло в козлах несколько винтовок, но их никогда не трогали. Сами кадеты обслуживали лагерь во всех отношениях: сами стирали свое белье и чистили лагерь.
Что касается учебного дела, то с помощью ИМКИ были собраны необходимые пособия, часть их была прислана из Парижа. Прибыло и несколько педагогов. Корпус пополнился кадетами, отставшими от него по болезни и оказавшимися на островах Архипелага. Появился также и 1-й класс из малышей-пансионеров, эвакуированных из Новочеркасска своим путем. Учение шло почти нормально.
Летом во время жары занятий не было, и кадеты проводили дни в воде Суэцкого канала. Для развлечения устроили футбольное поле.
Это приветствовалось англичанами, и каждую неделю приходили английские солдаты играть с кадетами. Эти игры нередко кончались ранениями, а иногда и переломом костей. Позже начали приходить арабы, индусы, малайцы и греки. Греков всегда сопровождал автомобиль с Красным Крестом, который никогда не уходил после игры пустым.
Генерал Черячукин владел английским и французским языками и потому приобрел обширное знакомство. В Каире он представился Главнокомандующему британской армией в Египте генералу Конгриффу, в Измаилии англичане приглашали его на свои праздники и маневры.
На Пасху 1921 года состоялась экскурсия группы кадет в Иерусалим и по святым местам. Предполагалась и театральная постановка на русском языке, которая, однако, не состоялась из-за происходивших между евреями и арабами столкновений, во время которых арабы выбили окна в театре и повредили провода электрического освещения.
В конце 1921 года была другая экскурсия, когда 40 кадет отправились в Каир. Там кадеты были помещены в казармах британского полка, блиставших чистотой. Англичане на этот счет были строги! Кадеты увидели пирамиды, сфинкса, побывали в Историческом музее с мумиями фараонов под стеклом и пр. Некоторые из мумий сохранились очень хорошо, но лица их были черны как уголь.
На второй день пребывания кадет в Каире программа была нарушена беспорядками. В городе было введено военное положение, и выход на улицу был воспрещен. Кадеты провели весь день на балконе внутри казарм и были свидетелями любопытного зрелища: на двор въезжали грузовые машины с арестованными арабами. На дворе их наказывали, а затем выгоняли за ворота пинками ног. Дело было организовано и шло быстро, как при футбольной игре, только вместо мяча были арабы. Через несколько минут на дворе не оставалось ни одного араба, и «игроки», английские солдаты, гуляли по двору, насвистывая любимые мотивы, другие закуривали трубки, а некурящие жевали резину, ожидая следующей партии арабов. Через два дня все утихло.
Кадеты успели осмотреть роскошный старый дворец с бассейнами и фонтанами и богато украшенную внутри главную мечеть, после чего вернулись в Измаилию.
В кадетском лагере, кроме канцелярии корпуса, была и канцелярия капитана Крэга, значения которой кадеты не понимали. Им казалось, что все исходит от директора корпуса, а Крэг вообще лишний.
Крэг не был офицером в полном смысле этого слова. Было известно, что он иногда выступает в Египте в качестве священника, то есть, иными словами, он был «капитаном духовной службы» – такая категория
