Исцелить разум, обнажить чувства...(СИ) - "Happy demon"

Спенсер шумно выдохнул, тут же залившись краской смущения, кашлянул в кулак, явно не зная, куда деть забегавшие глаза, а я, почувствовав, как внезапно стало горячо и легко на душе, вдохнула напоследок терпкий древесный запах, исходящий от мужчины, и медленно выровнялась. Рука скользнула по плечу, оставив призрачное ощущение тепла, упавшие из-за уха волосы скрыли едва тронутые румянцем щеки, и я, пожалуй, была рада тому, что слишком пьяна, чтобы думать о последствиях.

— Спокойной ночи, красавчик, — голос прозвучал необыкновенно мягко, и прежде, чем сытое удовлетворение заставило меня наплевать на все и остаться рядом с другом, я поспешила к выходу, спиной чувствуя внимательный, сверлящий взгляд. Сил на то, чтобы размышлять о том, кто так старательно всматривается мне вслед, у меня попросту не было.

Холодный ночной ветер ударил в лицо сразу же, стоило мне распахнуть тяжелую, металлическую дверь и выйти на наружу. Грохот музыки и крики толпы как отрезало, даже дышать стало намного легче, и я, спустившись со ступенек, застыла посреди улицы, запрокинув голову назад и наслаждаясь необыкновенно свежим воздухом, свободным от стандартных барных примесей. Мимо пронесся одинокий автомобиль, где-то в конце улицы стояла припаркованная полицейская машина, в которой копы явно дожидались того беднягу, который рискнет сесть за руль в нетрезвом состоянии, а где-то в переулке явно радовалась жизни какая-то горячая парочка, и это почему-то заставило меня усмехнуться.

Глубоко вздохнув, я от души похрустела шеей, огляделась по сторонам, подумав о том, что мне совершенно не хочется сейчас садиться в душное такси, а после, бросив последний взгляд на яркую неоновую вывеску над головой, медленно двинулась вдоль улицы, спрятав руки в карманы и решив насладиться поздней прогулкой.

Губы, все еще чувствующие призрачное прикосновение к гладкой коже, почему-то горели огнем, и я пыталась не думать о том, что щеки до сих пор предательски полыхают румянцем…

========== Глава 19 ==========

Столь ожидаемый отпуск, который я с усердием выпрашивала у Хотчнера, сетуя на плотный график, надоел мне уже в воскресенье.

После веселого вечера в баре, плавно перетекшего в ночной просмотр сериалов в компании пиццы, рома и слюнявого Говнюка, тяжело дышащего мне в ухо, почти целую субботу я посвятила полнейшему ничегонеделанью, слегка подпорченному зудящей болью в висках. Организм, осознавший, что впервые за очень долгое время не нужно подрываться по первому звонку будильника и куда-то спешить, категорически отказывался выполнять команды уставшего мозга, тело никакого другого положения, кроме горизонтального, тоже не принимало, и я, не желая бороться с ленью, полностью уподобилась своему домашнему любимцу, продавливая кровать и мысленно убеждая себя в том, что я это заслужила.

У работы в ФБР были свои определенные недостатки, и самым большим из них я справедливо считала полнейшее отсутствие свободного времени. Разумеется, в отличии от той же Джей-Джей, к примеру, у меня не было семьи и других забот, на которые нужно было тратить время, я не занималась своей личной жизнью, как Морган или Прентисс, и не писала книги, как мистер Росси, однако это совсем не значило, что мне не хочется на пару дней вырубить телефон, как следует выспаться, а потом поухаживать за собой любимой или прогуляться по городу. Забавно, но за два года у меня до сих пор не нашлось времени, чтобы изучить местные достопримечательности Куантико — бары и клубы, в которые иногда затягивал группу Дерек, были не в счет. Расследования занимали все мои мысли, отнимали силы и время, и к тому моменту, когда я, дописав отчет по новому делу, доползала до кровати, единственное, на что меня хватало, это расправить постель и принять душ.

Разумеется, с таким убойным ритмом жизни о прогулках не приходилось даже мечтать.

Отпуск был зверем и вовсе сказочным, ведь кадров отчаянно не хватало, преступлений становилось все больше, и я совсем не завидовала Джей-Джей, видя громадные стопки бумаг, которыми блондинка окружала себя в своем маленьком кабинете. Как женщине удается из всего этого массива дел выбрать те, которые требовали нашего участия, я искренне не понимала, однако уважала коллегу за ее труд неимоверно, вынужденная признать, что ей во многом приходится сложнее, чем остальным членам команды — в то время, как наша работа заканчивалась со щелчком наручников, застегнутых на запястьях очередного субъекта, Джеро приходилось тратить силы и время на интервью и общение с журналистами, которые были столь жадны до горячих новостей. Это почему-то вызывало у меня лишь кривоватую улыбку, которую я старательно прятала от вездесущих холодных объективов, чтобы не подмочить случайно репутацию ОПА.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пожалуй, это был один из тех немногих аспектов нашей работы, за который мне бы не хотелось отвечать категорически.

Не смотря на то, что мои навыки социальной адаптации благодаря общению с членами команды во многом улучшились, я все еще оставалась далеко не примером для подражания. Общаться с чужими людьми все еще было достаточно сложно, заводить новые знакомства тем более, а скалиться перед камерами, отвечая на бесконечные вопросы, как это делала Джей-Джей, я и вовсе не умела — единственный раз, когда мне пришлось это сделать в силу обстоятельств, показался мне настоящим кошмаром, и я до сих пор не понимала, как выдержала эти бесконечные двенадцать с половиной минут. Подозреваемые и потерпевшие были отдельными категориями людей, с которыми мне приходилось сталкиваться по работе, кроме моей команды у меня насчитывался едва ли десяток знакомых, и, пожалуй, единственным человеком, с которым на протяжении всех этих долгих двух лет я действительно могла поговорить, был все тот же слегка безумный сосед мистер Агера, с которым у нас сложились вполне дружеские отношения. С корпоративной квартиры, предоставленной мне Бюро, я к этому времени так и не съехала, однако теперь платила за нее аренду, как за обычное съемное жилье. Искать что-то новое было бы долго и сложно, и я искренне радовалась, когда мне удалось договориться с ФБР по поводу условий моего дальнейшего проживания в месте, к которому я уже привыкла. Маленькая, почти крошечная квартирка-студия подходила мне идеально, учитывая тот факт, что я проводила в ней меньше времени, чем на работе, не отбирала много времени на уборку, да и расположена была совсем недалеко от офиса, что значительно упрощало жизнь в условиях постоянных утренних пробок.

Пожалуй, единственным ее недостатком было то, что в компании громадного, совершенно обнаглевшего Говнюка мое уютное жилище внезапно начинало казаться еще меньше. За узкий скрипящий диван приходилось драться не на жизнь, а на смерть, а процесс купания в миниатюрной ванной и вовсе превращался в самую настоящую баталию, после которой приходилось устраивать генеральную уборку и отмывать стены. Учитывая просто безумный, ненормированный график работы, мне приходилось оставлять пса под присмотром соседа, и если поначалу мистер Агера просто присматривал за Говнюком и выводил его на прогулки, то со временем мне начинало казаться, что старик стал для меня кем-то вроде дальнего-дальнего родственника. Справляясь с ролью эдакого безумного троюродного дядюшки, мистер Агера каждое утро ходил с Говнюком на пробежки, не делая исключений даже в те дни, когда я бывала дома, чем злил меня просто невероятно, не давая спать по утрам, покупал продукты на двоих и постоянно крутил в зубах самокрутку, втихую предлагая и мне сделать пару затяжек, от чего я со временем начала вежливо отказываться, расспрашивал меня о моей работе, иногда, что удивительно, подбрасывая дельные советы, а еще служил нескончаемым источником информации обо всех бандах штата. Я подозревала, что сам он в свою бытность занимал отнюдь не последнее место среди этих ребят, потому что даже всякая мелкая шпана, шныряющая у нашего дома, при встрече уважительно притихала и с благоговением смотрела старику вслед, когда он проходил мимо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Однажды, после пары бутылок крепкого бренди, он доверительно сообщил мне, что в его районе я могу никого и ничего не бояться, и мне почему-то даже не пришло в голову сомневаться в его словах. Наблюдая за тем, как старый латинос, рассеянно улыбаясь, ласково чешет за порванным ухом косматого громадного пса, я все не могла понять, как судьба закинула меня в подобное общество, однако, что удивительно, чувствовала себя на этой старой кухоньке в столь странной компании невероятно комфортно.