Молчание - Чарльз Маклин

Если она останется и попытается все объяснить, то кто поверит ее бредням?

V ЮГ

Ее разбудило солнце, которое светило в окно, пока они ехали на юг, и напекло ей левую половину лица.

Обернувшись, она увидела Неда, спящего на заднем сиденье в обнимку со своим «защитным» одеяльцем, и поняла, что это не сон. Она откинулась на спинку кресла и стала смотреть на скручивающийся впереди горизонт, на небо над лесопосадками, маркирующими границу между штатами, которое было совсем другого, более насыщенного голубого цвета. Надо бы спросить Джо, не устал ли он и не подменить ли его за рулем.

Она закрыла глаза, но боль в пальцах не давала ей заснуть. Джо обнял ее и притянул к себе, чтобы она могла положить голову ему на плечо. Карен посмотрела на него с улыбкой. Следующие пятнадцать-двадцать миль они проехали молча.

— Ты не проголодалась? — спросил наконец Джо. — Я подумал, мы могли бы остановиться позавтракать где-нибудь на подъезде к Роли. А потом попробовали бы поменять машину.

Именно это они всегда и планировали.

— В таком виде?

Под легким мужским пиджаком в полоску, который Карен нашла на заднем сиденье «каприса», на ней были все те же влажные лохмотья вечернего платья. Она закинула босую грязную ногу на приборную панель.

— У меня за душой нет даже пары туфель.

— Не беспокойся, мы тебе что-нибудь подыщем. — Джо засмеялся. — Неду тоже. Какой у него размер?

Их диалог показался ей каким-то вымученным, у нее осталось от него ощущение déjà vu и смутная тревога или, может быть, грусть, которые ей не хотелось анализировать; но это быстро прошло.

Ей понравилась идея позавтракать вместе — впервые как одна семья, о чем она ему и сообщила. Настоящая семья, гордо возгласил Джо. Он крутил пленку с записями Вэна Моррисона, которую с воплями восторга откопал в фонотеке Хендрикса, состоявшей в основном из джаза и ширпотреба. Когда заиграла их любимая песня «Мойка окон», Джо врубил звук до упора и запел во весь голос, подстраиваясь под изменчивый ритм кельтского соула: «Мы увидимся, когда моя любовь расцветет. Не дай ей завянуть, детка, ведь я работяга… мойщик окон».

Эта музыка по-прежнему ласкала слух; там, где Джо видел победу в тексте, поющем хвалу простой, вольной жизни, Карен слышала иронию, но ничто не могло убить радостный дух старой песни, пришедшейся так кстати в это утро новой жизни.

Слезы навернулись на глаза Карен.

Надо же, они совершили полный оборот и вернулись на ту же нерегулируемую дорогу чуть ли не с одним долларом на двоих и какой-то бешеной радостью оттого, что никогда не знаешь, куда она приведет.

— Ты разбудишь ребенка, — сказала она, но Нед спал как сурок.

— Я не говорила тебе, что у него был револьвер? Он бы без колебаний пустил его в ход. — Карен произнесла это таким тихим, глухим шепотом, что Джо пришлось выключить музыку. — Иногда мне кажется, что он и правда собирался всех нас убить.

Джо наблюдал за желтым псом, трусившим вдоль шоссе под жарким солнцем.

— Вот ведь до чего они дошли. Том заплатил им, чтобы они тебя убили.

— Да? — Он продолжал смотреть вперед.

Еще секунда — и он догонит пса.

— Тогда в Овербеке, когда, после того как они ушли, я тебя не нашла… — Джо уловил в ее голосе дрожащие нотки, — я подумала, что ты с ними заодно. Подумала, что они, наверное, силой заставили тебя похитить Неда. Прости меня, Джо.

Превратившийся в точку в зеркале заднего вида, зверь перебежал на другую сторону шоссе и перескочил через ограждение. Джо ждал, когда на полосах параллельного шоссе, идущего на север, раздастся визг тормозов. Но все было тихо. Он открыл окно, чтобы впустить немного свежего воздуха.

— Можешь не извиняться, — сказал он. — Потому что это правда.

Ночью, на выезде с автострады Нью-Джерси, когда при виде очертаний Манхэттена к Карен вернулся страх преследования, Джо начал рассказывать ей свою версию событий. Тогда она не хотела его слушать. Она хотела только спать.

— Вчера днем, когда ты была на пляже, — продолжал он, полный решимости выложить все как на духу, — Виктор заезжал в коттедж. Ненадолго. Только чтобы сказать: «Либо вы нам помогаете, мистер Хейнс, либо мы выполняем контракт».

Он рассказал Карен об условиях «балканского» предложения Виктора, от которого невозможно было отказаться.

— Зачем ты вернулся в Овербек? — спросила она.

— Они велели привезти туда Неда.

— Ты не знал, что я была там.

— А ты как думаешь? Если бы я только знал… Черт, хотя, может, оно и к лучшему, что не знал.

Он увидел, что Карен нахмурилась. Она утверждала, а не спрашивала.

— Ты ничего не знал о том… о том, что они сделали с беднягой детективом.

Джо отрицательно покачал головой.

— Я слышала, как ты ходил наверху по квартире, пыталась тебя предупредить, только они… не дали мне это сделать.

Руки у нее дрожали. Он хотел успокоить ее, сказать, как сильно он ее любит, но момент был не тот.

— Мы должны были ждать в фургоне, — объяснил он. — Нед плакал не переставая, все спрашивал о тебе и об… ну, в общем, о Томе. Я забыл его «защитное» одеяльце.

— Да, — сказала она тихо, — я знаю.

— Представляешь, мы с ним впервые были вдвоем!

Она погладила его по щеке.

— Тебе еще много чему предстоит научиться.

— Я думал, что потерял тебя навсегда, малыш.

На какое-то время они умолкли. Потом Карен спросила:

— Что бы ты сделал? Я имею в виду, если бы Виктор получил выкуп и отдал тебе Неда.

— Послал бы тебе открытку из Рицвилла в Орегоне или еще из какого-нибудь захолустья. Это был бы шантаж. — Он улыбнулся ей в зеркало заднего вида. — Но мне показалось, есть шанс, что ты поймешь это иначе.

Карен ждала Джо на парковке супермаркета, пока он ходил в «Кей-март»[67] покупать одежду и кое-какие предметы первой необходимости. Нед все еще спал на заднем сиденье. Она набросила на окно пиджак Хендрикса, чтобы защитить личико сына от палящего солнца. Каролина — это вам не Нью-Йорк.

Потом покрутила радио, вылавливая сводку новостей, чтобы узнать, не объявлена ли она в розыск за убийство. Но было слишком рано — история еще не дошла до прессы.

Джо вернулся довольный своими покупками. Он раздобыл для нее все, что она просила: темные очки, белые джинсы, несколько белых хлопчатобумажных футболок самого большого размера и кеды. Еще купил осветлитель для волос, пачку бактерицидных пластырей и зубную щетку.

— Ножницы не забыл? — спросила Карен.

Правда глаз не колет, сказал как-то Джо.

Она собралась с духом, чтобы все ему рассказать. Рассказать о том, что произошло в ванной, о том, через какой ад провел ее Уэлфорд, о том, как он пытался все извратить, о его безумных обвинениях в ее адрес — они были совершенно безумные, и тем не менее… она могла понять, как все должно было выглядеть с искаженной точки зрения ее мужа.

В судебных разбирательствах, касающихся жестокого обращения в семье, жертва, говорят, часто выглядит злодеем, а злодей — жертвой.

Видишь, что он пытался со мной сделать?

Но потом решила, что на самом деле Джо вовсе не обязательно это знать.

Она переоделась в машине, после чего, запихав вечернее платье в мусорный контейнер, отправилась в магазин искать туалет.

— Сколько у нас денег?

— Тысяча восемьсот долларов, даже меньше. Нам повезет, если мы выручим за эту колымагу хотя бы пять сотен, — сказал Джо. — Будь у нас внедорожник, наши перспективы, возможно, были бы более светлыми.

— Только не говори ничего о сбережениях на черный день, ладно? Думаешь, мы успеем помыть машину?

На полу в «шевроле» Хендрикса была настоящая помойка: использованные салфетки, пустые пачки от сигарет, разорванные квитанции за парковку, коричневые бумажные пакеты от сандвичей, одноразовые кофейные чашки — издержки ожидания. Джо передернуло.

Они сидели в машине через дорогу от фирмы «Педенз-авто», торгующей подержанными автомобилями; на передней площадке, весело разукрашенной флажками и воздушными шариками, вытянулись в ряд последние модели всех марок, цены были проставлены мелом на ветровых стеклах.

— Давай наконец покончим с этим, — сказал Джо, заводя раздолбанный «каприс» в транспортный поток, чтобы развернуться и подъехать к парковке.

Вести переговоры Карен предоставила Джо.

Продавец по имени Флойд Миллер, очевидно, все про них понял еще до того, как они вышли из машины. Этот верзила лет сорока пяти с узким, вытянутым лицом, идеально уложенными каштановыми волосами и ленивой простодушной улыбкой перекинулся с ними парой слов, задавая только такие вопросы, которые требовали положительного ответа — просто для разминки, после чего увел Джо туда, где, по твердому убеждению Карен, была живодерня.