Выступления полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации (2012–2015 годы). Сборник - Михаил Кротов

Обязательность ведения протокола судебного заседания предполагает и соблюдение принципа устности, его ведение в письменном производстве (без проведения слушания) лишено смысла. Поэтому протокол не ведется в приказном производстве (глава 11 ГПК Российской Федерации) и при рассмотрении дела в порядке упрощенного производства (часть 6 статьи 228 АПК Российской Федерации). Не предусмотрено ведение протокола и в других случаях принятия судебного акта, если суд уполномочен на его принятие без заслушивания объяснений лиц, участвующих в деле.

Пленум Верховного Суда в том же пункте 48 разъяснил, что в соответствии со статьями 14 и 16 Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» информация о времени и месте рассмотрения частной жалобы, представления прокурора на определение суда первой инстанции должна размещаться на интернет-сайте суда апелляционной инстанции, а также в занимаемых судом апелляционной инстанции помещениях независимо от того, в каком порядке будут рассматриваться частная жалоба, представление (с извещением лиц, участвующих в деле, или без их извещения).

Соответственно, участвующие в деле лица, которые узнали о времени и месте судебного заседания, при их явке в суд не могут быть лишены права на личное участие в рассмотрении частной жалобы и на реализацию ими по своему усмотрению на основе принципа устности всех правомочий, которыми они наделены законом. Из этого в основном исходит и судебная практика (определение Свердловского областного суда от 19 апреля 2012 года по делу № 33-4469/2012, определение Владимирского областного суда от 27 июня 2012 года по делу № 33-1921/2012, определение Верховного Суда Республики Бурятия от 16 июля 2012 года по делу № 33-1967, определение Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 1 августа 2012 года по делу № 33-830/2012 и др.). В письменном отзыве Верховного Суда Российской Федерации по настоящему делу от 24 октября 2012 года отмечается, что заявители А. Г. Круглов, А. В. Маргин, В. А. Мартынов и Ю. С. Шардыко, если бы захотели, могли получить необходимые сведения на интернет-сайте судов, явиться в заседание суда и дать устные объяснения.

Между тем заявители как раз и усматривают нарушение своих прав в том, что при отсутствии персонального извещения не смогли реализовать право на участие в судебном заседании лично или, как указывает А. В. Маргин, отбывающий наказание в местах лишения свободы, через представителя. По их доводам, размещение информации о рассмотрении частных жалоб на интернет-сайтах судов не предотвратило нарушение процессуальных прав, и эти доводы основаны на требованиях закона.

Так, согласно правилам главы 10 ГПК Российской Федерации средствами извещения в гражданском процессе сторон и других лиц, участвующих в деле, являются заказные письма с уведомлением о вручении, судебные повестки с уведомлением о вручении, телефонограммы или телеграммы, факсимильная связь либо иные средства связи и доставки, обеспечивающие фиксирование судебного извещения и его вручение адресату; при этом судебные извещения должны быть вручены с таким расчетом, чтобы указанные лица имели достаточный срок для подготовки к делу и своевременной явки в суд. Что касается сведений, подлежащих размещению в сети Интернет и в занимаемых судами помещениях в соответствии с требованиями Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации», то в гражданском процессе их нельзя рассматривать как средство надлежащего извещения о времени и месте судебного заседания.

Федеральный закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» направлен на обеспечение доступа неопределенного круга лиц к информации о деятельности судов, и его действие не распространяется на порядок осуществления судопроизводства, на что прямо указывается в пункте 1 части 4 его статьи 2. Предполагая лишь возможность доступа заинтересованных в получении соответствующей информации лиц к сети Интернет или непосредственного посещения занимаемых судами помещений, не обязательно имеющуюся у всех субъектов процесса по конкретному делу, названный Федеральный закон, не определяющий порядок судопроизводства, не содержит и каких-то особых требований, как это предусмотрено Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации, к информации, которые гарантировали бы получение лицами, участвующими в деле, своевременных и полных сведений о времени и месте судебного заседания.

Следовательно, в системе действующего правового регулирования предоставленная законом возможность принять участие в заседании суда апелляционной инстанции лично или через представителя и реализовать другие процессуальные права, по своей природе требующие такого участия, в гражданском процессе гарантируется обязанностью суда известить участвующих в деле лиц о времени и месте судебного заседания по правилам главы 10 ГПК Российской Федерации. Однако указанная гарантия, как по буквальному смыслу части 5 статьи 244.6 и части 2 статьи 333 ГПК Российской Федерации, так и по смыслу, придаваемому им судебной практикой, по общему правилу не распространяется на рассмотрение судом апелляционной инстанции частных жалоб. В отличие от этого, в судопроизводстве по однородным гражданским делам, осуществляемом по правилам арбитражного процессуального законодательства, жалобы на определения, за исключением лишь определения о передаче дела на рассмотрение другого арбитражного суда, рассматриваются судом апелляционной инстанции с извещением участвующих в деле лиц по правилам, равно применяемым в отношении всех субъектов апелляционного производства (часть 3 статьи 39 и статья 272 АПК Российской Федерации).

Неизвещение в системе действующего процессуального регулирования участвующих в деле лиц о времени и месте заседания суда в общем для субъектов апелляционного производства порядке, предусмотренном главой 10 ГПК Российской Федерации, препятствует реализации прав, притом что они предоставлены этим лицам другими нормами процессуального закона, и вопреки статьям 19 (часть 1), 46 (часть 1), 55 (часть 3) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации ограничивает при отсутствии для этого конституционно-правовых оснований их право на судебную защиту, реализуемую на основе принципов диспозитивности, состязательности и юридического равенства, по сравнению с другими субъектами судопроизводства с тем же процессуальным статусом.

Между тем, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, законодатель, осуществляющий в рамках своих дискреционных полномочий регулирование и защиту того или иного права, не освобождается от обязанности соблюдать при определении круга лиц, которым соответствующее право представляется, конституционные принципы равенства и справедливости, поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, которые, помимо прочего, требуют для субъектов права при равных условиях равного положения, означают запрет вводить не имеющие объективного и разумного оправдания различия в правах лиц, принадлежащих к одной и той же категории, и допускают возможность различий, только если они объективно оправданны, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей правовые средства соразмерны им (постановления от 24 мая 2001 года № 8-П, от 23 апреля 2012 года № 10-П и др.).

4. Закрепленные в Конституции Российской Федерации и международных правовых актах общепризнанные стандарты правосудия, основанные на приоритете прав и свобод человека, верховенстве права, состязательности судопроизводства и юридическом равенстве участников судебного разбирательства, предполагают в том числе следование суда порядку судопроизводства, установленному законом, который отвечал бы требованию определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования; неопределенность содержания правовых норм влечет неоднозначное их понимание и применение, создает возможность неограниченного усмотрения в правоприменительной практике при определении содержания прав и обязанностей участников судопроизводства (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 1999 года № 11-П, от 11 ноября 2003 года № 16-П, от 26 ноября 2012 года № 28-П и др.).

Установив при изменении законодательства правило о рассмотрении частных жалоб без извещения участвующих в деле лиц, законодатель не определил надлежащим образом его целевую направленность, которая в соответствии с общепризнанными стандартами правосудия не может заключаться в намерении затруднить получение соответствующих сведений, – данное правило должно преследовать разумную цель, отвечающую критериям эффективного и справедливого судопроизводства. Освободив суд от обязанности направления персональных извещений и не определив при этом надлежащим образом цель данной нормы с учетом ее места в системе действующего правового регулирования, законодатель создал условия для неоднозначного понимания в судебной практике последствий диспозитивных действий участвующих в деле лиц, направленных на реализацию процессуальных прав, требующих по своей природе участия в судебном заседании лично или через представителя, хотя эти права и предоставлены им другими нормами процессуального законодательства.