Та, кто приходит незваной - Татьяна Тронина

Маша, не дослушав, мчится вверх, продолжая давить на звонки.

За одной дверью лает собака, за другой пьяные голоса выводят «Шумел камыш…».

Маша дубасит в одну из дверей ногой.

Голос-2 (за дверью). Прекратите хулиганить! Я сейчас полицию вызову! Мало того что лифт спалили, теперь еще двери ломаете… Вандалы! Варвары! Я, между прочим, профессор филологии, носитель культуры… Даже слово из трех букв без ошибок написать не можете… Дикари! А «говно» надо писать через «о», а не через «а»…

Маша стоит на последнем этаже. Квартир тут нет. В потолке – люк на чердак.

Маша глядит вниз – киллер уже близко.

Маша лезет по лестнице, пытается открыть люк. Киллер уже в одном пролете от нее.

Наконец Маша открывает люк.

Тусклый свет от одной-единственной лампы. Маша захлопывает люк. Рядом какая-то рухлядь – девушка наваливает ее поверх люка.

Крышка люка подергивается – это киллер пытается ее поднять.

Маша мечется по чердаку в поисках выхода, натыкается на старые вещи. Взмывают голуби, пугая ее.

Маша находит в полу второй люк, который выходит в другой подъезд.

Пытается дергать его, но ничего не получается. Судя по всему, этот люк закрыт снаружи.

Маша в бессильном отчаянии плачет.

Киллеру удается поднять крышку своего люка, мужчина лезет внутрь чердака.

Маша. Чего ты ко мне привязался, сволочь?!. Убийца! Тебя Бог накажет… Накажет!

Киллер снисходительно усмехается.

Маша в последний раз дергает ручку, и люк наконец открывается.

Она уже готова скользнуть по лестнице вниз, но Киллер уже рядом. Он протягивает руку и хватает Машу за воротник.

Маша роняет сумочку. На лице ее ужас. И вдруг она прыгает вниз, оставив в руках Киллера пальто. Она выскальзывает из его рук легко, словно птичка – Киллер растерянно смотрит ей вслед.

Маша падает, но тут же вскакивает на ноги, подхватывает сумочку и бежит по ступеням.

Киллер тоже опускает ногу вниз, на ступеньку приставной лестницы, морщится от боли и падает назад. Ему становится ясно, что Машу он упустил. От прежнего хладнокровия ничего не остается.

Киллер. Черт… Черт! Черт!

Осматривает Машино пальто. В одном из карманов находит паспорт. Лицо Киллера постепенно снова меняется.

Киллер (по сотовому). Шеф… Шеф, это я. Нет. Она сумела удрать. Шеф, вы не беспокойтесь, у меня все под контролем. Завтра я ее найду. Да, сто процентов. Все в порядке, никуда она не пойдет… Она клиническая идиотка, и у нее у самой, судя по всему, какие-то проблемы…

Киллер убирает сотовый, видит рядом старый стул. Берет его в руки, с интересом осматривает. Трогает обивку. Зачем ему это надо – непонятно. Киллер словно любуется старой вещью. Качает укоризненно головой, увидев трещину на спинке стула.

Маша идет по городу. Ей холодно без пальто, она дрожит.

Вдруг останавливается, начинает копаться в сумочке. Вываливает ее содержимое на скамейку. Потом лихорадочно шарит по карманам.

Маша. О нет…

Она беспомощно оглядывается и вдруг видит знакомый дом. Это дом Павла.

Павел спит за столом одетый, уронив голову на чертежную доску.

Внезапно раздается звонок в дверь.

Павел. Райка!.. (Трет глаза, смотрит на часы.) Хотя для Райки рановато будет. Кого там принесло?..

Маша врывается в квартиру, ураганом проносится мимо Павла, останавливается посреди комнаты.

Павел идет за ней следом. Он несколько ошарашен.

Павел. Эй, невеста… Чего это с тобой?

Маша. Чего-чего… Все из-за тебя! (Падает на диван, принимается безутешно рыдать.)

Павел. Мама из дома выгнала?

Маша. Дурак! Я теперь, наверное, никогда не увижу свою маму! И вообще, зачем я тебя только послушалась…

Павел. Не на-адо… Это была твоя идея – предъявить маме фиктивного жениха.

Маша. А кто про родителей в Калуге придумал, которые меня ждут не дождутся?!.

Павел (возмущенно). Ничего я не придумывал! У меня правда папа с мамой там живут, мама – учительница, папа – бывший военный…

Маша. …и тридцать лет душа в душу! Сто раз слышала! Но это ты посоветовал мне на ночь уйти из дома, ты!

Безутешно рыдает. Павел достает из кармана платок, но тот оказывается не особенно свежим. Поспешно сует его обратно. Оглядывается, хватает со стула первую попавшуюся тряпку. Это женские трусики. Павел с досадой отбрасывает их. Садится перед Машей на корточки, снимает с нее очки, ладонью вытирает слезы.

Павел (сурово). Ну все, все, не реви… Расскажи толком, что случилось.

Маша бросается ему на шею, продолжая рыдать. Павел нерешительно гладит ее по спине.

Маша и Павел сидят за столом, пьют чай. Маша уже не плачет, Павел серьезен и задумчив.

Без звука работает телевизор. На экране знакомые кадры из «Семнадцати мгновений весны».

Павел. Да, дела… По-моему, Маш, у тебя единственный выход – обратиться в полицию. (Снимает телефонную трубку.)

Маша (кладет трубку обратно). Да погоди ты… Ты что, телевизор не смотришь? Мафия сейчас полностью контролирует наши внутренние органы!

Павел машинально чешет себе живот.

Павел. Ты думаешь?..

Маша. Да! А иначе людей прямо на улицах не убивали бы…

Оба молчат.

Павел. А ты уверена, что в пальто остался твой паспорт?..

Маша. Я сама его в карман сунула! На сто процентов уверена – этот бандюга меня уже возле дома караулит…

Павел. Это точно… Тебя кругом обложили. (Неуверенно.) Ну ты это… если хочешь, можешь у меня пожить некоторое время… Здесь-то тебя этот киллер искать не будет, точно?..

Маша вытягивает из-под себя очередной лифчик. Потом заталкивает его обратно под стул.

Маша. Нет, это не выход… В общем, спасибо за предложение, но на самом деле ты не должен из-за меня страдать. Это я во всем виновата…

Смотрит на экран – Штирлиц в этот момент идет по коридору рейхсканцелярии, затем заходит в кабинет Мюллера.

Маша. Я вот что подумала… По-моему, у меня единственный выход – уйти в подполье. Позвоню в понедельник маме, навру чего-нибудь… Ну, например, что тебя в срочном порядке отправили в командировку, а я, как верная жена, отправилась за тобой. Типа, на станцию в Антарктиду, куда посторонних не пускают. Ведь маму не пустят в Антарктиду, если она решит найти меня?