Пора убивать - Джон Гришем

– Ничего?

– Ничего.

– Почему же?

– Спросите у него. – Эйджи указал на преподобного Генри Хиллмана, председателя отделения ассоциации.

– Э-э... мы заняты сейчас сбором средств, – слабым голосом проговорил Хиллман. – Но...

– И сколько же вы уже собрали? – задал ему вопрос Эйджи.

– Н-ну, мы э-э... собрали...

– Ничего вы не собрали, так ведь? Вы ни гроша не собрали, правда, Хиллман? – громко спросил Эйджи.

– Ну же, Хиллман, скажите нам сколько, – как эхо прозвучали слова преподобного Рузвельта, вице-председателя совета.

Казалось, Хиллман потерял всякую способность слышать и говорить. Он спокойно, без всякого движения сидел в первом ряду кресел в каком-то полусонном состоянии. И вдруг он, почувствовав себя объектом всеобщего внимания, пробудился от своей спячки:

– Наше отделение соберет требуемую сумму.

– Ну еще бы, Хиллман. Вы вечно требуете с нас денег на то-то и то-то, на один процесс, на другой. Но мы никогда не видели ваших денежек. Вы постоянно жалуетесь на свое тяжелое положение, мы то и дело шлем вам наши средства. Но когда помощь бывает нужна нам, штат шлет сюда только каких-то говорунов, от которых никакого толку.

– Это неправда.

– Не начинайте лгать, Хиллман! Рейнфилд смутился, почувствовав, что попал в больное место.

– Джентльмены, джентльмены, давайте продолжать, – дипломатично воззвал он.

– Вот именно, – поддержал его Хиллман.

– Когда мы сможем встретиться с мистером Хейли? – вновь задал вопрос Норман.

– Я договорюсь на завтрашнее утро, – ответил ему Эйджи.

– Где будет встреча?

– Я бы предложил кабинет шерифа Уоллса в здании тюрьмы. Он наш – вы знаете это – единственный черный шериф в Миссисипи.

– Да, слышал.

– Думаю, он разрешит нам.

– Хорошо. Что за адвокат у мистера Хейли?

– Местный житель. Джейк Брайгенс.

– Проследите за тем, чтобы его пригласили тоже. Мы попросим его помочь нам в этом деле. И ему будет не так обидно.

Пронзительный, выворачивающий наизнанку душу голос Этель разорвал царившую в офисе послеобеденную тишину. Джейк подпрыгнул в кресле.

– Мистер Брайгенс, по второму номеру звонит шериф Уоллс! – прокричала она по интеркому.

– Хорошо.

– Я вам еще сегодня понадоблюсь?

– Нет. До завтра.

Джейк нажал на кнопку с цифрой "2".

– Привет, Оззи. Что там у тебя?

– Слушай, Джейк, в город приехала целая бригада шишек из Ассоциации борцов за гражданские права.

– Еще какие-нибудь новости есть?

– Нет, в самом деле. Утром они хотят встретиться с Карлом Ли.

– Ну-ну!

– Заправляет ими некто Рейнфилд.

– Слышал о таком. Он руководит группой, специализирующейся на делах, связанных с предумышленными убийствами. Норман Рейнфилд.

– Да, ты не ошибся.

– Я ждал этого.

– Ну так он здесь. Он хочет говорить с Карлом Ли.

– А ты-то каким образом встрял во все это?

– Мне позвонил отец Эйджи. Само собой, попросил об одолжении. Ну, и сказал, чтобы я позвонил тебе, пригласил поучаствовать.

– Нет. Категорически. Секунду-другую Оззи молчал.

– Джейк, они очень хотят, чтобы ты присутствовал.

– То есть они упрашивают меня?

– Да. Эйджи сказал, что на этом настаивает Рейнфилд. Ты ему здесь необходим.

– Где это «здесь»?

– В моем кабинете. В девять утра.

Джейк глубоко вздохнул и медленно проговорил:

– Хорошо, приду. Где сейчас Карл Ли?

– В своей камере.

– Пусть его приведут в твой кабинет. Я буду через пять минут.

– Для чего?

– Помолимся вместе.

На выставленных в ряд складных стульях сидели Рейнфилд, преподобные Эйджи, Рузвельт и Хиллман. Напротив лицом к лицу с ними расположились Карл Ли, шериф и Джейк, куривший сигару и стряхивавший пепел на пол в явной попытке испакостить небольшой кабинет Оззи. Он делал мощный выдох и беззаботно следил за тем, как пепел разлетался под струёй воздуха по полу. Изо всех сил Джейк старался, чтобы лицо его не выражало ничего, кроме глубокого презрения к Рейнфилду и сидящим рядом с ним святым отцам. Норману не требовалось брать уроков по части высокомерия, его небрежный взгляд, обращенный на маленького адвокатишку из захолустного городка, должен был дать понять этому ничтожеству, с кем он имеет дело. Рейнфилд таким надменным и родился, Джейку же приходилось делать определенные усилия.

– Кто же собрал нас всех здесь? – спросил Джейк.

– Ну, по-видимому, я, – ответил ему Эйджи, бросив предварительно взгляд на Рейнфилда.

– Так начинайте же. Чего вы хотите?

– Успокойся, Джейк, – вступил Оззи. – Отец Эйджи попросил меня устроить здесь встречу Карла Ли и мистера Рейнфилда.

– Отлично. Они наконец встретились. Ну и что, мистер Рейнфилд?

– Я пришел сюда для того, чтобы предложить свои услуги и услуги своих людей, равно как и все возможности нашей ассоциации для защиты интересов мистера Хейли.

– Какого же рода эти услуги?

– Все, что предусмотрено законом.

– Карл Ли, ты просил мистера Рейнфилда приехать сюда?

– Нет.

– Похоже, что вы хотите увести у меня клиента, мистер Рейнфилд.

– Оставьте свой менторский тон, мистер Брайгенс. Вы знаете, чем я занимаюсь и для чего я здесь.

– Именно таким способом вы и добываете себе дела?

– Мы ничего себе не добываем. Нас пригласили сюда активисты местного отделения ассоциации и другие граждане. Мы имеем дело только с обвинениями в предумышленном убийстве, и жалоб на нашу работу пока не поступало.

– Так вы, похоже, единственный в данной области специалист?

– У меня немало побед.

– У вас немало и поражений.

– Все дела, за которые я брался, считались безнадежными.

– Понимаю. В данном деле у вас такая же позиция? Вы допускаете возможность поражения?

Рейнфилд принялся поглаживать бородку, не сводя с Джейка пристального взгляда.

– Я приехал сюда вовсе не для того, чтобы спорить с вами, мистер Брайгенс.

– Я знаю это. Вы приехали сюда для того, чтобы предложить свои сомнительные услуги человеку, который никогда ранее о вас не слышал и до сих пор был доволен своим собственным адвокатом. Вы приехали сюда, чтобы увести у меня клиента. Мне абсолютно ясно, для чего вы сюда приехали.

– Я здесь потому, что меня пригласила ассоциация. Ни больше, но и ни меньше.

– Ясно. Вы все свои дела получаете от ассоциации?

– Я работаю на нее, мистер Брайгенс. Я являюсь руководителем группы ее адвокатов, занимающихся исключительно предумышленными убийствами. Я еду туда, куда направляет меня ассоциация.

– У вас много клиентов?

– Несколько десятков. Почему это для вас так важно?

– И у всех у них до вашего появления были свои адвокаты?

– У кого-то были, у кого-то нет. Мы всегда стараемся работать в контакте с местными юристами.

– Это просто замечательно. – Джейк улыбнулся. – Вы предоставляете мне возможность носить ваш кейс и возить на машине по городу. А в обеденный перерыв вы, может, даже позволите мне угостить вас сандвичем. Какая честь.

Карл Ли сидел совершенно неподвижно, обхватив себя руками и не сводя глаз с какого-то пятнышка на ковровой дорожке. Все трое священников внимательно наблюдали за ним, ожидая, что он вот-вот скажет что-нибудь своему адвокату, прикажет ему заткнуться, укажет ему на дверь, заявит, что им теперь займутся адвокаты ассоциации. Они сидели, смотрели и ждали, однако Карл Ли не шевелился и молчал.

– Мы можем многое предложить вам, мистер Хейли. – Рейнфилд решил, что, пока обвиняемый не выберет сам, кто будет представлять его интересы, лучше всего проявить терпение и полное спокойствие. Вспышка раздражения может только все испортить.

– Например? – спросил Джейк.

– Наших специалистов, наши средства, экспертизу, опытных адвокатов, которые подобными делами только и занимаются. К тому же у нас есть и собственные высококвалифицированные доктора, которых мы подключаем к таким процессам. Скажите, что вам необходимо, а уж мы вам предоставим все.

– Какую сумму денег вы предполагаете израсходовать?

– Это не ваше дело.

– Разве? Неужели это не дело мистера Хейли? Мне казалось, мы говорим именно о нем. А вдруг мистер Хейли захочет узнать, сколько вам придется потратить на его защиту? Мистер Хейли, вам это интересно?

– Да.

– Так сколько же, мистер Рейнфилд, вы хотите потратить?

Рейнфилд нахмурился и строго посмотрел на святых отцов, которые, в свою очередь, не менее строго взирали на Карла Ли.

– Пока около двадцати тысяч, – смиренно произнес Рейнфилд.

Джейк рассмеялся и в изумлении покачал головой:

– Двадцать тысяч! И вы это говорите серьезно, да? Двадцать тысяч! А я-то думал, что ваши люди играют в высшей лиге! В прошлом году на дело по убийству полицейского в Бирмингеме вы грохнули сто пятьдесят тысяч. А обвиняемого, между прочим, не оправдали. На какую-то проститутку из Шревепорта вы потратили сто тысяч. Она пришила своего клиента, помните? И должен заметить, приговор был приведен в исполнение. Это же дело, по вашему мнению, стоит всего двадцать тысяч.