Девятый - Алексей Шмаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сынок, что с тобой? — спросила мама, разглядывая принесённого Акелой зайца. — Ты уже сказал папе, что я его звала? Виктор. Ау-у. Ты меня слышишь?
— Оставь ты парня в покое. Должно быть, увидел зайца и решил пообщаться с Акелой. Сама же знаешь, как они были дружны, пока волк жил у нас. Не лишай его хотя бы этого общения, раз против того, чтобы мы сходили в соседний посёлок и дали Виктору поиграть с другими детьми. Такими темпами он у нас и сам вырастет волком-одиночкой.
— Ты сам прекрасно знаешь, почему я против Свен, — буркнула мама. — Придёт время и Виктор обязательно начнёт общаться со своими сверстниками. А сейчас он всегда может поговорить с нами. Да сынок?
На этот раз я кивнул, чтобы избежать дальнейших расспросов. Мама подошла и потрепала меня по голове, свободной рукой. Затем она нагнулась и поцеловала меня в щёку. Её нежные губы коснулись моей кожи, и слёзы сами начали наворачиваться на глаза. Последний раз мама целовала меня, когда мы убегали потому тоннелю. И вот, спустя столько лет, это снова произошло. Я просто не мог стоять на месте и вцепился в мамину шею, зарываясь лицом в её волосы, которые, как и всегда пахли лесными травами. И только сейчас я понял, что за знакомый аромат я уловил в тот раз от Яны. Это были лесные травы, которыми всегда пахли мамины волосы. Вот почему он мне показался таким знакомым. И таким приятным.
Я оказался дома. Среди своих близких. Которые все погибли в тот день…
— Ты сильнее этого! Борись! — неожиданно раздался голос учителя.
Мама резко дёрнулась и отстранилась от меня, начав крутить головой по сторонам. На миг её лицо изменилось и я ничего бы не заметил, если в моих глазах сейчас не было слёз. Они выступили в качестве фильтра, который позволил мне на мгновение разглядеть истинное лицо этой женщины.
— Что-то птицы раскричались, — сказала мама. — Найди папу и скажи, чтобы он пришёл ко мне. А я пока пойду, займусь кроликом.
— Ты не она. Ты не моя мама, — произнёс я. И эти слова дались мне очень трудно. Не знаю, что здесь происходит, но это всё неправда. Кто-то смог воздействовать на мой разум, как в тот раз в лаборатории. Учитель говорил, что поставил защиту, но видимо, она оказалась слишком слабой. Всё же он специализировался на совершенно других умениях.
— Что ты такое говоришь сынок? — спросила мама.
Она присела и обхватило моё лицо ладонями. Я смотрел в её глаза и прекрасно понимал, что это действительно не моя мама. Мама никогда не смотрела на меня так холодно и отстранённо. Словно она собралась меня убить. А ещё мама никогда не называла меня сынком, только малыш и никак иначе. А всех остальных она просила звать меня по имени.
— Прости, — одними губами прошептал я и энергетическое лезвие вонзилось маме в подбородок. В то же мгновение я оказался посреди дороги, на которой стояли раскуроченные машины и продолжал идти бой.
Видел я только одним глазом, а второй отдавал ноющей болью.
Прямо передо мной стояла незнакомая женщина. Одна её рука лежала на моей голове, а вторая сжимала нож, лезвие которого было воткнуто в мой правый глаз. Женщина простояла так ещё пару мгновений, затем безвольные руки упали, и она начала заваливаться на меня. Мой удар оказался для неё последним.
Ярость начала закипать во мне. Они разбередили раны, которые я не смогу залечить никогда. Облегчить эту боль сможет лишь смерть всех причастных.
Оттолкнув от себя женщину, я вытащил из глаза нож и бросился на помощь Андрею. Понятия не имею, сколько я находился в ловушке, созданной той женщиной, но за это время Андрей смог переломить ход их битвы с мечником. Сейчас атаковал только Шуйский, а его противник только и мог, что защищаться. Его меч двигался невероятно быстро, создавая вокруг своего хозяина непробиваемую защиту. Но непробиваемой она была до поры до времени, Андрей крутился вокруг мечника, ежесекундно нанося сокрушительные удары. Уже было понятно, что ещё немного и он сможет продавить защиту своего противника.
Не знаю, что произошло, но Андрей явно стал сильнее. Здесь моя помощь была не нужна, и я мог отправиться на поиски Кианга. На меня ещё несколько раз нападали люди с мечами, чудом уцелевшие после всего произошедшего, но все они неизменно умирали.
Из-за столь активной работы по восстановлению организм уже смог полностью избавиться от препарата Кианга. Мировая энергия стекалась ко мне со всех сторон, мгновенно исцеляя все повреждения.
Перевёрнутые машины мешали увидеть, что происходит впереди, но судя по звукам Зверь отрывался по полной. Грохот ударов перемежался с яростными криками и еле различимыми взрывами. Похоже, что Владимир Дмитриевич собрал на себя основную часть нападавших. Кианг Тан мог находиться только там. Если этот трус не сбежал или уже не был убит, в чём я сильно сомневался. Слишком живучим был этот ублюдок.
И вот когда я перемахнул через последнее препятствие, увидел, как в метрах в двадцати от меня Зверь мечется между пятью несуразными фигурами, непрестанно атакующими его невидимой силой, с которой я познакомился совсем недавно. Это были точные копии того пятнистого человека. Но помимо этой пятёрки у Зверя было ещё два противника, которые постоянно исчезали и появлялись, чтобы нанести удар. И одним из этих нападавших был Кианг Тан.
Он создавал яд, которым и атаковал Владимира Дмитриевича. Тело последнего уже было покрыто десятками, если не сотнями ран. Некоторые из этих ран уже начали гнить, от попавшего в них яда, но Зверь не обращал на них внимания, продолжая крушить своих врагов. За те мгновения, что я наблюдал, он успел прибить одного из пятнистых, буквально размазав его по асфальту. Я ожидал взрыва, но ничего подобного не произошло.
Зверь кинулся к следующему противнику, получив очередную порцию яда и несколько ударов незримой силой уничтожения, а за его спиной начал подниматься только что убитый пятнистый. Словно какой-то монстр он появлялся из лужи отвратительной жидкости, оставшейся от него после атаки Владимира Дмитриевича. Выглядело это отвратительно. И что это вообще за способность такая? Пятнистый мог
