Десятое правило волшебника, или Фантом - Терри Гудкайнд

— Так, так… — послышался из темноты тонкий визгливый голос. — Гос-с-с-сти...

Последнее слово прозвучало подобно шипению змеи. Рэчел похолодела, глядя во тьму широко раскрытыми глазами, с ужасом представляя себе обладателя такого голоса. Из этой темноты, словно из Подземного Мира, возникла тень и выскользнула в пятно тусклого света.

Рэчел понимала, что тени не улыбаются. Это была женщина. Высокая, с длинными прямыми чёрными волосами, в чёрных одеждах до земли. Лицо было настолько бледным, что казалось, будто оно плыло в темноте само по себе, отдельно от всего остального. Кожа женщины напомнила Рэчел кожу саламандры-альбиноса, что живёт в лесу, и весь день скрывается под листьями на земле, избегая солнечных лучей. Всё в этой женщине, от грубой ткани чёрного платья до высохшей плоти, обтянувшей костлявые пальцы, и жёстких волос, напоминало высушенный на солнце скелет.

Женщина улыбалась Рэчел, как волк — неожиданному обеду. Хотя глаза женщины были голубыми, их цвет был бледным, подстать цвету кожи, отчего могло показаться, что она слепа. Но внимательный взгляд, устремлённый на Рэчел, не оставлял сомнений, что эта женщина прекрасно видит не только при свете, но и, вероятно, в полной темноте.

— Надеюсь, дело того стоило, — сказал человек позади Рэчел. — Эта маленькая дрянь лягнула меня в ногу.

Рэчел глянула через плечо, быстро и сердито. Она не знала имени этого человека — ведь он не удосужился даже представиться. Захватив её, он почти ничего не говорил, словно Рэчел была неодушевлённым предметом, всего лишь безделушкой, которую он украл. Человек обращался с ней так, что девочка чувствовала себя мешком зерна, перекинутым через седло. Но в тот момент страх, горе, жажда и голод в течение длиной поездки совсем не волновали Рэчел — настолько она была зла.

— Тебе ещё мало досталось, — зло сказала Рэчел. — Ты убил Чейза.

Женщина нахмурилась.

— Кого убил?

— Мужчину, с которым она была.

— Ах, этого, — сказала женщина в чёрном. — И ты убил его? — в её голосе слышалось лишь лёгкое любопытство. — Ты уверен? И похоронил его?

Самюэль пожал плечами:

— Думаю он уже мёртв — от таких ран не оправляются. Заклинание хорошо меня скрыло, как ты и обещала. Он даже не заметил моего присутствия. Я не стал тратить время на похороны, ведь я знал, что нужен тебе, как можно скорее.

Её тонкие губы расплылись в улыбке. Женщина подошла ближе и запустила костлявые пальцы в густые волосы Самюэля. Призрачные синие глаза пристально изучали его.

— Oчень хорошо, Самюэль, — проворковала она. — Очень хорошо.

Он напоминал гончую, которую почесывают за ушами.

— Спасибо, Хозяйка.

— А ты принёс остальное?

Человек с готовностью закивал. Улыбка оживила его лицо. До этого момента Рэчел считала Самюэля равнодушным, возможно из-за его странных золотистых глаз. А улыбка, казалось, скрывает его истинную натуру — улыбаясь, он выглядел почти хорошим. Но для Рэчел он навсегда останется монстром, и тёплая улыбка никогда не сможет изменить совершённых им поступков.

Похоже, настроение Самюэля неожиданно улучшилось. Рэчел ещё не видела его таким счастливым. Большую часть времени, она провела в мешке, перекинутом через конский круп, и не могла точно сказать, в каком он был настроении. Но это её нисколько не заботило.

Она желала лишь его смерти. Самюэль убил Чейза, самого дорогого на свете человека для Рэчел! Чейза, удочерившего её после того, как она сбежала из Тамаранга от королевы Милены, и ужасной принцессы Виолетты. Чейз любил Рэчел и заботился о ней. Он учил её защищать себя. А ещё у Чейза была семья, которая любила и ждала его. И теперь они потеряли его навсегда.

Чейз был очень крупным мужчиной и отлично владел оружием. Рэчел считала, что никто не сможет победить его, тем более, в одиночку. Но Самюэль появился будто призрак, и поразил Чейза во время сна, проткнув его тем самым красивым мечом, который, как знала Рэчел, не принадлежал ему. Она не хотела даже думать о том, как негодяй заполучил этот меч и кого ещё им ранил.

Самюэль стоял с идиотским видом, повесив руки и опустив плечи, а женщина гладила его волосы и нашёптывала что-то успокаивающее и ласковое. Он был не похож на самого себя. До этого, почти все время Самюэль казался очень уверенным в себе. Он всю дорогу объяснял Рэчел, что всегда точно знает, чего хочет: что он главный. Однако, в присутствии этой женщины, он изменился — вот-вот высунет язык и распустит слюни.

— Ты сказал, что принёс остальное, Самюэль, — сказала женщина каким-то шипящим голосом.

— Да, — махнул рукой в сторону выхода. — Эта вещица на лошади в мешке.

— Хорошо, только не оставляй её там, — крайне нетерпеливо сказала женщина. — Иди, принеси её.

— Да… да, сию минуту, — стараясь как можно скорее выполнить поручение, Самюэль кинулся прочь.

Рэчел наблюдала, как он бежит по камням, мимо жуткой галереи к выходу из пещеры, иногда опираясь руками о землю для равновесия. Она заметила отблески света, мерцающего на тёмных стенах. Услышав треск и шипение, Рэчел поняла, что это свет факела. Она обернулась, чтобы получше разглядеть того, кто появится из темноты.

И тут рот Рэчел раскрылся от удивления. Это была принцесса Виолетта.

— Так, так... Уж не сиротка ли Рэчел к нам вернулась? — произнесла Виолетта. Она сунула факел в держатель на стене и встала рядом с чёрной женщиной

Казалось, глаза Рэчел сейчас вылезут из орбит. Она никак не могла закрыть рот. В животе образовалось пустота, язык онемел от страха.

— Виолетта, дорогая, полагаю, ты напугала эту глупую девчонку. Что, прикусила язык, малышка?

Это была принцесса Виолетта, которая когда-то лишилась языка. Но теперь он был на месте. Каким бы невероятным это не казалось — Виолетта разговаривала.

— Принцесса Виолетта…

Виолетта расправила широкие плечи и напрягла спину. Она, казалось, была вдвое больше, чем во время их последней встречи. Теперь Виолетта выглядела более взрослой.

— Королева Виолетта!

Рэчел изумлённо моргнула.

— Королева…?

Виолетта улыбнулась так, что могла бы заморозить пламя.

— Да, верно, королева. Моя мать, видишь ли, была убита, когда тот человек, Ричард, сбежал. Это всё из-за него. Именно он виноват в смерти моей матери, нашей прежней возлюбленной королевы. Он принёс нам всем только бедствия, из-за него настали ужасные времена, — она вздохнула. — Но всё изменилось. Теперь я королева.

Всё это не укладывалось в голове Рэчел. Королева. Всё это казалось невозможным. Главным образом поражало то, что Виолетта снова могла разговаривать.