Битвы магов. Книга Хаоса - Роман Гринь

— Ты же не хочешь сказать, что это…

— Грибошнуры, — радостно ответила Анель, — как видишь, вполне себе реальные.

Я с интересом наблюдал за картиной внизу. Среди светящихся камней, грибошнуры, эти странные существа, собирались в кучки, или поодиночке бродили по полю. Они шушукались, и перешептывались. Только сейчас я услышал, что внизу играет тихая классическая музыка.

— Музыка? — удивлённо спросил я.

— Ага, Шопен, это их любимый композитор. А вот хищные грибоверевки предпочитают Вагнера, как‑то зайдем и к ним.

— Эти существа, они разумны?

— Отчасти, — ответила Анель, — не так, как мы, но они способны на некоторые мысли и чувства.

— И зачем они здесь?

— Их выращивают в этой теплице, так как их шапочки — это уникальный ингредиент для многих магических зелий.

— И их просто убивают ради этих шапочек? — спросил я, наблюдая за этими странными, по — своему прекрасными, тихими и миролюбивыми созданиями.

— Тебя это беспокоит, Странник? — спросила Анель, посмотрев мне в глаза своим проницательным взглядом. — Да они умирают. Иначе не было бы никакого смысла, всегда должен быть финал, последний аккорд, завершающая строка, решающий мазок кисти. Только смерть определяет смысл жизни, разве нет? Но их не убивают, они дозревают и умирают своей смертью. Смотри, смотри! — Девушка схватила меня за рукав и указала пальцем на одно из этих странных созданий.

Грибошнур, склонив голову и немного пошатываясь, дополз к одному из камней. Он медленно сел, и его нога — шнур перестала светиться. Странное создание тут же обступили его собратья, склонив свои шапочки — головки они замерли над умирающим.

— Этого его семья, — сказала Анель, — их последняя дань памяти.

После этого шапка умирающего грибошнура с тихим треском отделилась от тела и, медленно изгибаясь, словно медуза, взмыла вверх. Теперь и она светилась поочередно всеми цветами радуги, медленно плывя в воздухе. Это было потрясающее зрелище.

— А теперь, — сказала Анель, — как и все мы когда‑то будем, она ищет свой последний свет, — Анель что‑то прошептала и на кончиках её пальцев затанцевали маленькие огоньки. Плывущая по воздуху грибная шапка тут же среагировала и полетела в нашу сторону. Уже через минуту, она опустилась на руку Анель. Девушка внимательно рассматривала этот странный медузообразный объект, а тот в свою очередь, светился поочередно всеми цветами, освещая Анель то синим, то желтым, то красным. В глазах девушки заблестели маленькие бусинки слез, а внизу тихо играл Шопен. Я любовался этой картиной, словно зачарованный.

— Как странно, — тихо прошептала Анель, — не только лишь в жизни, но даже в смерти есть своя непостижимая красота. А мы лишь зрители, приходящие на миг в этот мир, чтобы стать лишь крохотным росчерком пера, лишь маленьким движением кисти художника. Успокаивает только то, что может без этого мазка кисти, картина была бы не полной, может, именно мы принесем завершенность полотну, наполним его гармоничным смыслом?

— Не знаю, Анель, — я был так же погружен в свои мысли, находясь в легком трансе от всего происходящего. — Спасибо тебе!

— Я показала тебе так мало, — улыбнувшись, ответила девушка.

— А может больше, чем ты думаешь, — сказал я, все ещё погруженный в свои мысли.

В последний раз очень ярко засветившись, грибная шапочка в руках Анель потухла, и девушка положила ее на прутья мостика. Завтра работники теплицы подберут её, чтобы сделать из неё какое‑то зелье. Грибошнуры внизу как‑то возбудились и начали светиться ярче.

— Они заметили наше присутствие, — сказала Анель, — они очень пугливые, а страх портит качество их шапочек. Пора уходить, а то испортим весь урожай.

Уже через минуту мы стояли в коридоре с трубами.

— Спасибо за нескучное свидание, Странник! — весело произнесла Анель.

Свидание? За что мне‑то хоть спасибо, если в том сказочном месте мы побывали только благодаря ей, этой странной девушке?

— Спокойной ночи, Странник! — Анель поцеловала меня в щеку и исчезла с тихим хлопком, словно и не было её вовсе. А я ещё долго стоял ошарашенный, держась рукой за щеку, словно пытаясь удержать этот тёплый поцелуй странной девушки, не давая ему растворится в холодной ночи колдовского замка.

Потом я долго брел по коридорам, пытаясь найти знакомые дороги. Я явно заблудился, но почему‑то меня это совершенно не беспокоило, я лишь брел по замку с глупой улыбкой. Как вдруг меня окликнул знакомый хриплый голос.

— Странник, чёрт бы тебя побрал, какого хрена ты здесь бродишь в такое время? Я уже повсюду тебя обыскался. Хорошо, хоть Рыжик смог тебя выследить.

Я посмотрел под ноги, маленький лисенок, фамильяр моего учителя, весело махал пушистым рыжим хвостиком, и обнюхивал мои ноги.

— Где тебя носило в такую позднюю ночь? — строго спросил учитель.

— Эм, я тренировался, а потом встретил какую‑то странную девушку, в синем платье с каштановыми волосами, она танцевала в музее ассирийского оружия.

После моих слов Керамбит переменился в лице, какая‑то гримаса ужаса и злости сменила его обычное хладнокровие.

— Ты! Это дурацкая шутка Странник, — в руках моего учителя появилась рукоять ножа, но он взял себя в руки и вернул клинок на место, а я отступил назад, сглотнув тяжёлый ком в пересохшем горле, никогда я ещё не видел учителя таким злым.

— Кто тебя надоумил так пошутить со мной? — проскрежетал Керамбит, сквозь стиснутые зубы.

— О чем вы? Не понимаю, — я был шокирован странным поведением своего учителя.

— Эта трагедия произошла почти сотню лет назад, но… я помню все так, словно это было вчера. Моя ученица, моя маленькая Ласточка, она была такой жизнерадостной, такой доброй, не похожей на большинство магов Хаоса. Я до сих пор помню её улыбку. В конце первого года ее обучения я подарил ей красивое синее платье. Именно в нем ее… — слова застревали в горле учителя, он казался очень подавленным, — именно в этом платье её нашли мёртвой посреди музея ассирийского оружия. Чертов Орден Безликих подло заманил её в ловушку, воспользовавшись её добротой и наивностью. Она, как и ты, была избрана ученицей Великого Мастера, из неё должен был получиться отличный Подмастерье. Но Безликие, они забрали её у меня, мою ученицу, мою приемную дочурку, мою маленькую Ласточку.

От этих слов у меня мороз пробежал по коже, меня начало знобить. Мысли путались в голове. Ласточка, так же как и я, бывшая ученица Керамбита и Великого Мастера, была убита сто лет назад? Так вот, что не смогли предотвратить Сумеречные Жнецы. И кого же я встретил сегодня, в том самом месте и в таком же платье?