Левый берег - Алексей Кудашин

— Да, если честно… Ты прав, в общем… Не то, чтобы не думал. Сильно сомневался. Хотя лучшего момента и не придумаешь. Когда еще такой будет. Обстановка в стране накалена. Не до кипения, правда, еще…

— А зачем нам кипение?

— Да я так… К слову. Значит — третий этап. С сегодняшнего дня?

— Именно. Приказываю начать третий этап операции "Троя". Официально.

— Есть.

— Первое. Получишь посылку. Деньги. Примерно через две недели. По тому же почтовому ящику. Второе. В три дня — мне отчет по первичной агентуре. Еще один.

— Есть.

— Третье. Приказываю начать работу по вербовке вторичной агентуры. Необходимо развить в этом направлении самую кипучую деятельность. Все серьезно, Аякс. Все очень серьезно. Операция будет доведена до конца.

— Я понял.

— Именно в таком духе ты и должен настроить свою группу. Отката назад не будет — и точка. Готовьтесь идти до победного… Затем вас всех и готовили. Четвертое: убедись лично, добросовестно ли проведена работа по подготовке места для груза. Слышишь. Не твои подчиненные, а ты лично!

— Я понял!

— Молодец. Слушай дальше…

29.04.2009. Россия, г. Анапа. ул. Терская. 11:08

— Слушай дальше… Заедешь на Заводскую, где "Анапагражданпроект", знаешь?

— Это на перекрестке с Гребенской, что ли?

— Точно. Подъедешь, позвонишь вот по этому телефону, — Толик подал бригадиру визитную карточку. — Выйдет человек — передашь ему вот этот конверт.

— А что тут?

— Тебя оно волнует? — раздражался заместитель.

— Ну а вдруг там деньги? — набычился бригадир.

— Да хоть бы и деньги. Конверт все равно запечатан.

— Ладно, ладно, — примирительно помахал ладонью мужик. — Чего будем делать с аппаратом на "роснефтевской" заправке?

— А чего там? — испуганно отпрянул Толик.

— Так я ж Андрею Сергеевичу с утра говорил. Звонили. Говорят — сломался. Ну, не то, чтобы совсем. Не "фурычит" на полную мощность…

— Фирма "Южный ветер", здравствуйте, — ответила на звонок Яна.

— Где вторая бригада? — раздраженно бросил заместитель.

— Так где… На Горной, в двадцать первой школе. Помните? Аппараты в кабинет директора и Учительскую….

— Ах, да… — немного сбавил обороты Толик. — Ты пойми, Саныч, — он взял его под локоть и как бы отвел в сторону от Яны, хотя, учитывая размеры помещения, никакой практической необходимости в этом не было, — Андрей Сергеевич, он — с дыркой в голове. Ты ему сказал — он забыл тут же. Ему можно — он хозяин. Свое всегда получит. А вот мы с тобой, что заработаем — то и возьмем. Понимаешь?

— Да к чего ж непонятного…

— Так вот ты и усвой на будущее. Обо всех таких вот вещах ты говори мне. Ему тоже можешь, но мне — обязательно. Понял?

— Ага, — покивал головой бригадир.

— Твои сейчас на "Фортуне"?

— Да. И нам там работы еще на два дня…

— Я знаю. — Толик почесал затылок в задумчивости. — Ты вот что. Ты позвони Серому и скажи, чтобы они, как закончат, аппарат на "Роснефти" кровь из носа заменили, понял? Пусть даже если надо после работы задержатся.

— Понял.

— Нам такого клиента упускать нельзя. Наоборот, нужно зарекомендовать себя с самой положительной стороны. Это ж наш с тобой хлеб. Подружимся с ними — можно надеяться на заказы в будущем.

— Хорошо, поговорю, — пообещал тот.

— Давай, Саныч, действуй. — Толик хлопнул по плечу бригадира и присел на диван.

— Ты чего? — Яна что-то записывала в ежедневник директора.

— Да утро сегодня сумасшедшее какое-то, — пожаловался заместитель. — Андрюха-то здесь?

— Ага. С утра. Еще до меня пришел, и просил, чтобы его никто не беспокоил. И даже ты.

— Даже я? — удивился Толик.

— Особенно ты.

— Это он так сказал?

— Это я от себя добавила, — похвасталась Яна, смерив заместителя ехидным взглядом.

Дверь кабинета директора открылась, и оттуда вышел Андрей. Вид он имел усталый, даже слегка помято-красноглазый.

— Здорово, — он лениво протянул руку другу.

— Здорово. — Толик пожал протянутую ладонь. — Ты чего выглядишь, как будто по тебе танк проехал?

— Да что-то спал плохо, — пожаловался директор. — Ты голодный?

— А что?

— Пошли поедим, что ли? Я уже забыл, когда ел последний раз.

— Ну пошли… — Заместитель поднялся и побрел за Андреем. — Ты как будто на автопилоте.

— Говорю же, спал плохо, — опять промямлил тот.

Друзья в развалку поднялись по лестнице и вышли на улицу. Директор достал пачку "Парламента" и начал медленно ее распаковывать, оглядываясь по сторонам.

— Ты чего мне про "Роснефть" не сказал ничего? — толкнул его в плечо Толик. — Шутки тебе что ли?

— А… Извини, из головы вылетело…

Директор достал из пачки сигарету и закурил.

— Из головы вылетело? — опешил друг. — Да как это может из головы вылететь? Сам же неделю назад мне расписывал, как этот заказ важен! Распинался, что мы себя проявить должны… Про перспективного заказчика…

— Не ругайся, — спокойно попросил Андрей. — У меня тут несколько дней сложных было… Я тут отъеду на несколько дней.

— Отъедешь? — переспросил Толик. — Куда?

— В Москву. Надо по делам. В партнерами кое-что "порешать". Так что ты за главного остаешься.

— А когда едешь-то?

— Да завтра и полечу.

— Ну ладно… — Заместитель пожал плечами. — Надо так надо. Так ты на сколько?

— Не знаю! — вспылил вдруг Андрей, выкинув недокуренную сигарету.

Проходящая мимо женщина испуганно отпрянула в сторону.

— Че ты пристал как банный лист? Позвоню, сообщу… — цедил сквозь зубы директор.

— Да мне то что! — ощетинился Толик. — Хоть поселись там. Зарплату людям кто выдавать будет? Ты же деньги распределяешь.

— Да, точно… — "осадил" директор. — Зарплата… Я и забыл… Ну так ты и распределишь.

— Я? Это за что такое доверие?

— Да не обижайся ты. — Андрей положил другу руку на плечо. — Просто дела у меня. Серьезно. Не до "текучки" сейчас. Пойдем, поедим. Добрее станем…

30.04.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Новороссийская. 19:28

— А где пацаны-то? — спросил Червонец, поворачивая ключ в замке зажигания.

Темно-желтая симпатичная фигурка собачки на панели по инерции продолжала кивать головой.

— Через полчаса подъедут, — ответил командир.

Толик еле заметно кивнул и с подозрением посмотрел на Дениса, ни с того, ни с сего севшего к нему в машину, чего он никогда не делал, даже когда увидел его "Мерс" в первый раз. Да и ужинать вместе они сегодня не планировали. У каждого были свои планы. И вот. Позвонил, сначала предложил вместе поужинать. А в ответ на вялые "отмазки" категорически приказал "прибыть". Сомнений быть не могло: что-то произошло за последние пару дней, с того момента, когда они последний раз виделись.

— А чего тогда ты мне сказал в половине приезжать? — издалека закинул удочку Червонец.

— Разговор потому что есть, — отрезал командир, с неудовольствием разглядывая надетый на Толике недавно купленный за целых восемьсот местных рублей модный цветастый батник.

Сам он был одет в обычную хлопковую салатового цвета рубашку с джинсами и легкую серую ветровку.

— Со мной? — от удивления Червонец широко открыл свои синие с зеленоватым отливом глаза и уставился на командира. — Только со мной? Без пацанов?

— Да. Именно только с тобой и без пацанов, — подтвердил Денис, отведя взгляд и уставившись в окно.

— Случилось чего? — Вот теперь Толик был обеспокоен всерьез. — С тех пор, как мы тут работаем, ты никогда не говорил со мной отдельно от группы.

— Они решились продолжать…

Денис повернулся и вновь посмотрел на товарища.

— Да? — глупо спросил Червонец.

В салоне повисла пауза. Командир внимательно наблюдал за реакцией оперативника. Он не знал точно, какие эмоции хотел бы прочитать на его лице. Но вот что он знал на сто процентов, так это то, чего бы он там увидеть не хотел. Не страх, нет. Страх — это нормально. И не удивление. Не порыв энтузиазма. Все это — не то.

Растерянности! Вот чего не должно быть. Четкое и твердое осознание того, что уже сделано и что предстоит сделать — это главное. Так думал командир. Он должен был знать многое о своих подчиненных. И он честно старался следовать этому правилу. И он должен был быть уверенным в том, что каждый из них пойдет до конца. Без рассуждений, сомнений, растерянности.

Вот этой самой растерянности командир и не увидел. Червонец несколько секунд переваривал информацию, затем глубоко вздохнул и изрек:

— Понятно.

— Понятно? — переспросил Денис.

— Ну да, понятно, — спокойно подтвердил тот.

— И это все, что ты мне можешь сказать? — не унимался командир. — Понятно? А ты хоть понимаешь, что все это значит?